Птица-лира - Сесилия Ахерн

– Я подожду в коридоре, Рейчел? – предложила Бо.

– Ясно, – ответила Рейчел, правильно поняв смысл этих слов: «Ничего не упусти».

– Ого! – выдохнула Лора. Она прошлась вдоль вешалок, легонько дотрагиваясь до свисавших нарядов.

– Я Кэролайн. Будем с вами подбирать стиль, – сообщила хозяйка гардеробной, осматривая Лору с головы до ног, прикидывая на глаз ее формы. – Это Клэр.

Клэр молчала и не улыбалась. Помощница, приученная не открывать рта, пока не попросят.

Лора улыбнулась:

– Мама и Гага были бы счастливы это увидеть. Они были портнихами.

Кэролайн это не интересовало. Ее работа – подбирать костюмы для десятка исполнителей, крутиться в помещении без окон, времени мало, чертовы продюсеры все время меняют планы, а она поспевай за ними. Но Лора двигалась в ином темпе, чем все, кто входил через эту дверь в мир Кэролайн. Она прикрыла глаза, и вдруг в комнате застрочила швейная машинка. Ритмично и успокаивающе, как перестук колес, звук, под который тело само собой начинает раскачиваться.

Кэролайн чуть не расплакалась.

– Господи! – схватилась она за сердце. – Ты меня врасплох захватила. Это же «Зингер»!

– Да! – улыбнулась, открыв глаза, Лора.

– Мама на такой шила, – продолжала Кэролайн, ее строгий голос смягчился, на лице проступило живое чувство. – Я устраивалась на полу под столиком и целый день готова была слушать, как стучит машинка, смотреть, как спускается постепенно рядом со мной кружево.

– И я тоже! – подхватила Лора. – А из остатков я шила платья куклам.

– Я тоже! – сказала Кэролайн, и напряжение сбежало с ее лица.

Но Лора еще не закончила импровизацию. Новые звуки: ножницы режут ткань – щелк-щелк, рвется и расходится ткань, потом снова стрекочет швейная машинка, то быстрее, то замедляясь, когда нужно повернуть шов.

– О! Лапонька моя! Дорогая! Давай же подыщем тебе самый чудесный наряд, волшебница! – восклицала Кэролайн, полностью ею покоренная.

Пятнадцать минут спустя Лора выпорхнула из примерочной.

– Ну что? – Кэролайн глянула на Рейчел. Та, разумеется, не имела права ответить вслух, зато камера делала свое дело, запечатлевая Лору, какой Рейчел ее прежде не видела, какой Лора никогда прежде не была. Девушка оглядела их всех – все еще неуверенная в себе, но уже с застенчивой улыбкой. Ей понравился новый наряд, и она надеялась, что нравится в нем своим новым друзьям.

Клэр занялась подбором аксессуаров.

– Погоди, сейчас за тебя примутся парикмахер и гример. Ты у нас станешь горячей штучкой, – посулила Кэролайн. – Вот только с обувью никак не соображу, – добавила она. – Ножки-то у тебя дрожат, бедняжка.

Лора с облегчением избавилась от высоких каблуков.

– Римские сандалии, – окончательно постановила Кэролайн. – Как раз для тебя: что-то ангельское или античное, прямо богиня. И к тому же достаточно высокого роста.

Добавив прическу и косметику, гримерная команда и впрямь сотворила из Лоры богиню в очень короткой белой облегающей рубашке, закрывавшей длинные мускулистые бедра лишь до середины – стоило поднять руки, и из-под подола проступала кромка нижнего белья. Длинные светлые волосы связали узлом на затылке, блестящие металлическим, золотым блеском сандалии зашнуровали до колен, на руке появился золотой браслет с изумрудом, под цвет сияющих зеленых глаз.

Все молча созерцали эту неземную красоту.

– Ну, от такого у Джека сразу палец кверху, – сказала гримерша.

– Не только палец, – съехидничала Кэролайн, и все засмеялись, а потом спохватились, что идет запись, и тут же, покраснев, зашикали друг на друга.

Соломон ждал у сцены вместе с Бо. Успел поболтать с бывшими коллегами, пока Лора готовилась к репетиции в костюме. Она вышла на сцену вслед за Бьянкой, ей велели подняться по ступенькам на возвышение в самом центре. Не замечая устремленных на нее жадных взглядов, Лора огляделась, словно на чужой планете. Яркое освещение, пустые зрительные ряды вокруг сцены, огромный экран над головой, где отразится перчатка либо пальцем вверх, либо пальцем вниз. Золоченый трон, с которого Джек будет ее судить.

Соломон не смотрел на сцену, увлекшись разговором с людьми, которых он не видел со времен своей ссоры с Джеком, но и спиной он ощутил, как в зале что-то переменилось. Может показаться наивным, но он и в самом деле спиной почувствовал, как вошла она. И все подняли глаза, отвлеклись от своих занятий, он видел, как изменились лица, выражение глаз. Приятель Соломона Тед прервал на полуслове рассказ, целиком поглощенный тем, что происходило на сцене:

– Ого!

Сердце участило свой бег, едва Соломон ощутил эту перемену в атмосфере. Он откашлялся, собрался с духом. И обернулся.

– Черт меня побери! – пробормотал Тед. – Это и есть Лирохвост?

– Уже победила! – пропел, проходя мимо них, Джейсон, и Тед засмеялся.

Соломон откашлялся снова, он был очень смущен, не знал, куда глаза девать. Если он снова уставится на нее, он за себя не отвечает, все тут сразу угадают его чувства. Нет, смотреть он не мог, не мог себя контролировать – внезапную дрожь, неловкость, простое и примитивное желание схватить ее в охапку, присвоить, проделать с ней все то, о чем грезили в ту минуту все собравшиеся в зале мужчины.

Бо наблюдала за ним, он чувствовал ее взгляд и поспешил отвернуться от сцены, уткнуться в свою аппаратуру.

– Что скажешь? – спросила Бо.

– О чем?

– О Лоре.

Он снова повернулся к ней, словно с первого раза не успел как следует разглядеть:

– Ну да. Она выглядит как-то иначе.

– Иначе? – Бо присмотрелась еще внимательнее. – Соломон, она неузнаваема. То есть она невероятная, черт возьми! Такая, что я и сама бы готова с ней переспать, но, знаешь…

– Что? – не веря своим ушам, переспросил Соломон.

– Совсем не этого я ждала… – Бо вглядывалась в Лору, пытаясь ее разгадать.

– Это да, – согласился Соломон. И он такого не ожидал. Совсем.

Лору окружила местная команда, все наперебой рвались ей услужить, нашлись неотложные дела и у Бо, а Соломон получил возможность по-настоящему приглядеться к Лоре. Он понял, что она нервничает. Оглянулась на него, вопросительно подняла бровь. Ей требовалось утешение, ободрение, поддержка, а он ничем не мог ей помочь. Стоит подойти к ней, и все поймут. Она поймет, и Бо тоже. Нельзя было сделать ни шагу к ней под этим беспощадным освещением, под камерами, когда все смотрят. Он держался на расстоянии, смотрел на нее издали, словно воровал каждый взгляд.

Лорой занялся помощник режиссера, Рейчел снимала не прерываясь. Соломон поспешил к ней на помощь – на голове наушники, в руке микрофон, глаза старательно избегают встречи с глазами Лоры.