Не мешайте палачу - Александра Маринина

А Лидер по-прежнему не помнил его фамилию и даже пересталузнавать в лицо. Приказы о назначении людей на должности готовилиприхвостни-помощники, и Лидер, полностью доверяя им, ставил свою подпись неглядя и не вникая в суть.

Всю свою жизнь Вячеслав Егорович Соломатин посвятил служениюсвоему Лидеру, служению беззаветному и преданному. После сорока пяти лет в немвдруг проснулось честолюбие. Он с горечью понял, что Лидер не замечает егозаслуг, потому что вперед лезут более наглые, более зубастые, а он, Соломатин,всегда считал своим долгом честно делать порученное дело и не кричать на каждомуглу о своих достижениях. Он все ждал, что вот-вот Лидер обратит на неговнимание и скажет: «Ах, Славка, Славка, всю жизнь мы с тобой рядом прошли,плечом к плечу, и всегда ты был мне надежной опорой. Если бы не ты, я бы ничегоне достиг». При условии, разумеется, что услышит эти слова вся страна, а неодин только Вячеслав Егорович. Этого было бы достаточно, чтобы Соломатин несчитал свою жизнь прожитой зря. Но Лидер почему-то молчал.

Теперь у Вячеслава Егоровича была небольшая должность вАдминистрации Президента. И он по-прежнему больше всего на свете хотел, чтобыставший Президентом Лидер его заметил и оценил. Столько жертв принесено, столькообжитых уютных квартир брошено, столько скандалов с женой пережито из-запостоянных переездов или смены мест работы. И все это имеет смысл только в томслучае, если под занавес он хотя бы какое-то время побудет человеком,приближенным к Президенту. Человеком, чье имя и лицо будет знать вся страна.Тогда, значит, все было не зря.

Но за время первого срока президентства Соломатин пробитьсяк своему Лидеру не успел. Ему не хватило совсем немного. И теперь вся надеждабыла на то, что Президента переизберут на второй срок. А для этого следовалопостараться. Вячеслав Егорович всю жизнь все делал для себя сам, не ожидая,когда это сделают для него другие. И потом, он действительно был предан своемуЛидеру и готов ради него на все.

* * *

После того как впервые Слава Соломатин попал в командуЛидера в качестве студента, ему почти всегда поручались участки, связанные снаукой и образованием. Случайность ли это была или чья-то воля – сказатьтрудно, но, куда бы ни последовал за своим Лидером Соломатин, ему приходилосьзаниматься высшими учебными заведениями и научно-исследовательскимиучреждениями, либо работая в них на должностях начальника отдела кадров илиосвобожденного секретаря парторганизации, либо курируя их по линии партийныхорганов. Поэтому взвешивая свои небогатые возможности оказать Президенту помощьв предвыборной борьбе, Соломатин остановился именно на чеченских проблемах, ане на вопросах экономики. Дело в том, что в столичных научных учреждениях унего были хорошие связи и обширные знакомства. А в том, что делать всю работубудут именно научные учреждения, а не сами комиссии, созданные Президентом,Вячеслав Егорович не сомневался ни одной минуты. Такова была практика еще взастойные времена, такой она осталась и сейчас.

Дальше ему пришлось делать выбор между институтами, которыебудут работать на комиссию Президентского совета, и теми, откуда будут черпатьгениальные идеи министры во главе с премьером. Члены Президентского совета вбольшинстве своем люди не служивые – ученые, специалисты, эксперты. Академики ипрофессора. Демократы и либералы. Борцы за права человека и строители правовогогосударства. Соломатин отдавал себе отчет в том, что управы на них он ненайдет.

А вот с министрами дело обстоит по-другому. ВячеславЕгорович, работавший много лет назад в аппарате столичного горкома партии какраз в отделе, который руководил наукой, неплохо знал московскиенаучно-исследовательские учреждения и представлял себе довольно четко, гдеможет вестись работа над интересующими его проблемами. И основная масса этихинститутов оказалась по вполне понятным причинам подчиненнойминистрам-силовикам. Понятное дело, где же в первую очередь изучать чеченскуювойну, как не в институтах, работающих на Министерство обороны, МВД, ФСБ иМинистерство по чрезвычайным ситуациям.

В этих ведомствах, как бы они ни назывались раньше, влияниепартийного контроля всегда было особенно сильным, и найти там знакомых непредставляло для Соломатина ни малейшего труда. Сауляк еще из колонии не вышел,еще последние дни досиживал на нарах, а Соломатин уже весь расклад знал.Наиболее перспективными для его целей представлялись ему два института, один изкоторых был подчинен МВД, другой – Министерству по чрезвычайным ситуациям. Вобоих работали специалисты-конфликтологи, а проблемы, подобные чеченскомукризису, разрабатывались в рамках отдельных больших тем, в авторские коллективыкоторых входили политологи, социологи, юристы, войсковики, экономисты и дажепсихологи и психиатры. Одним словом, в этих двух институтах проблема изучаласькомплексно, широко и тщательно, чего нельзя было сказать о других научныхучреждениях, интеллектуальный потенциал которых находился в распоряжении членовправительства.

Далее следовало определить, в каком из двух институтов естьбольше шансов на успех. Тут Вячеслав Егорович знал, куда смотреть и из чегоделать выводы. Руководители одного из институтов – люди старой закалки, то естьте, кто сформировался в шестидесятые-семидесятые годы, когда царствовалипринципы: кто первый доложил – тот расторопнее, кто более приятные новостидоложил – тот выбивается в любимчики. Но был и третий принцип, которыйвообще-то был на самом деле первым: кто доложил – тот и прав.

В другом же институте начальник (именно начальник, а недиректор, поскольку оба учреждения подчинялись военизированным ведомствам и ихсотрудники носили на плечах погоны), так вот, начальник там был из пожилых,зато заместители у него все были не старше сорока двух – сорока трех лет и водобрении своего министра и всего правительства в целом совершенно ненуждались. У них была интересная научная работа, ученые степени докторов наук извания профессоров, двадцать лет выслуги за плечами, что позволяло получатьпенсию, и в случае взаимного недовольства, которое могло бы возникнуть междуними и руководством министерства, они с легкостью снимали погоны и начинали,свободно вздохнув, зарабатывать деньги чтением платных лекций и написаниемразоблачительных публицистических статей в газетах и журналах. Эти молодыезаместители-ученые ни за что не станут вырывать друг у друга итоговый документ,чтобы именно за своей подписью направить в комиссию, которой руководит премьер.

Поэтому Вячеслав Егорович остановил свой пристальный взор натом научном учреждении, где средний возраст руководящего состава был куда выше.Начальник там, правда, успел ухватить зубами докторскую степень, когда началараспространяться практика защиты по докладу и совокупности работ. Нормальнуюполновесную диссертацию ему бы никогда в жизни не написать, это знали все,поэтому тихо посмеивались, когда начальник вышел на защиту, а когда черезнеделю после защиты он не таясь стал искать знакомства, чтобы выбить себезвание академика любой академии, все уже ржали в голос и передавали новостьдруг другу как похабный анекдот. Это было время, когда стали появляться вомножестве всякие разные академии, раздававшие звания академиков направо иналево. Звания эти никого ни к чему не обязывали, прибавки к зарплате не давалии ценность научного руководства аспирантами не повышали. Но есть же люди,которым приятно под документом или иным каким письмом поставить короткое«Академик Холуйкин». Ну и пусть себе ставят на доброе здоровье, пусть тешатся.Пользы нет, но и вреда, однако, тоже никакого.