Студент(ка) в Академии льда - Линда Осборн

Я сильнее сжал клюшку, почувствовав, что еще немного, и она треснет в моих руках. Но Дэн не унимался.

— С ней и так было интересно, а то, что у нее есть буфера и мягкий приятный зад, это особенный бонус! Как мы вообще не замечали, что она реально красивая зайка?

Лэндон довольно сильно и некрасиво заржал, привлекая внимание остальных членов нашей команды, которые тут же начали шикать в нашу сторону, чтобы мы не выказывали неуважение к противнику, прерывая гимн их академии.

— Спокойно, спокойно! — звенящим шепотом призвал я их всех к порядку.

— Сам не знаю, бро! — покачал головой Лэндон. — Все это время цыпочка ходила возле нас, а ведь я однажды чуть не показал ей…

Я закатил глаза, а Дэн засмеялся. Похоже, он тоже несколько раз чуть не продемонстрировал, — или даже продемонстрировал! — свои отличительные мужские признаки девчонке.

— Ну и хорошо, что не показал, — как ни в чем не бывало, не реагируя на мой яростный взгляд Лэндон, придурок. — Она бы влюбилась, начала пускать слюни, я бы сдался и пришлось бы стать тутти-фрутти.

— Пришлось бы? — изогнул бровь я.

— А что такого? — Лэндон закатил глаза. Гимн уже завершался, и потому он стал говорить чуть громче. — Подумаешь, парень. Главное — любовь!

— Бро, ты помешался на своей девчонке! — прокомментировал Дэн.

— Это да, я сейчас такой спокойный, хоть маслом меня мажьте! — хихикнул Лэндон. — Но! Плевать, кто и что обо мне говорили бы. Да и на вранье это наплевать. Ей просто жить негде было, вот она и придумала такой выход. Не думаю, что поступил также, но на самом деле никому от этого хуже не стало, наоборот, плюсов было грааздо больше.

— Это да. Помнишь, как она делала фалафель?

— Точно, — мечтательно протянул Лэндон.

— Хватит! — рявкнул я, и вся команда вытянулась по струнке. — Вы играть пришли, а не обсуждать, как девчонки еду.

— Не только еду, — шепотом добавил Дэн. — И девчонок.

— Короче, бро, — еще один чел ослушался капитанского гнева и нарушил тишину на последних нотах гимна противника. — Я бы на твоем месте не морозился. Глядишь, уведут из-под носа эту девчонку. Я же знаю, как ты на нее смотрел все это время. И он…она… на тебя. Не будь дураком, хватай быка за рога. Этот Майк, конечно, дубина редкостная, но она с ним давно знакома. И Ритика говорит, что Кэндис слишком несчастна, а потому поплывет по течению, куда бы оно ее не занесло.

Несчастна…

Фейерверком взорвалось все во мне.

Несчастна!

А я?!

Я не несчастен?

Черт, да я несчастнее всех в этой ситуации!

— Эй, бро, соберись! — по своей вечной привычке толкнул меня в бок локтем Дэн и я словно очнулся.

Да, не время и не место снова погружаться в пучину неконструктивных размышлений!

Наконец, все подготовительные моменты были завершены. Шайба вошла в игру, и все закрутилось именно так, как нам и было нужно.

— В этот раз тебе не поможет везение, — прорычал капитан корнуольской команды, глядя мне в глаза, напоминая о последнем случае, когда я неожиданно телом забросил шайбу в ворота йельцев.

— Да пошел ты, — рубанул я воздух клюшкой, показывая, что настроен серьезно.

Несмотря на то, что после слов Лэндона во мне снова закрутилась пружина недовольства и тоски по Кэндис и своему спокойствию, которое она наглым образом украла, этот выпад противника поставил все на свои места. Я тут капитан, и сегодня должен быть мой звездный час! Никаких соплей, только сосредоточенность на игре и движение вперед!

Лед слушался, будто бы давая возможность летать, по мускулам растеклась привычная тугая тяга к борьбе, а внутренний радар заработал на все двести процентов из ста возможных. Больше всего на свете я люблю игру. Лед. Ощущение грядущей победы над противником. И это лучше всего на свете, именно это чувство дает мне радость жизни, помогает двигаться вперед, каждый день вставать с постели, добиваться всего, чего хочу.

Дэйв передал красивый пас через половину поля, и я, практически играя, поймал шайбу, пронесся до ворот и пустил сэйв, а потом еще три подряд. Трибуны взревели. Еще бы — первый год на первых минутах! Проезжая мимо, парни стукали клюшкой по льду, показывая свое одобрение. В их глазах я видел жажду разгромить неприятеля, которую разжег в этих ледовых машинах своим первым голом, открывшим счет.

Но неприятеля нельзя было сбрасывать со счетов, такая же жажда реванша горела и в них. Коннор слишком быстро подобрался к нашим воротам, но вратарь не зря отрабатывал броски последние две недели в поте лица, не видя своей подружки. Он дважды отразил нападение, чем заслужил наше молчаливое одобрение своим мастерством.

Парни сцепились не на шутку. Лед буквально горел под ногами, и я видел, что Дэвин из Корнуолла собирается играть слишком активно. Понятно, что все мы делаем подставы во время игры на льду, но он уж слишком увлекся, и чуть не вывел Дэна из игры, прижав его к бортам. Такая агрессия обычно, к сожалению, окупается с лихвой, но мы с парнями уже были готовы к такому поведению — не зря все две недели осматривали на большом экране все игры Корнуолла, оценивая масштаб будущей игры.

— Все в порядке, — делает знак рукой Дэн нам и тренеру, который явно задумался о том, чтобы отправить парня на скамью запасных и заменить другим игроком.

Проезжая мимо Дэвина, быстро обманным движением лишаю его шайбы, закрывая спиной доступ, и передаю пас Лэндону, который тут же лихо закручивает историю движения дальше. Дэвин негодует, но на всякое действие будет противодействие, — нечего подставлять моих парней. Его упертость раздражает, как и то, что на его нахальное поведение никто не обращает внимание. И тут я, посылая ему «лучи добра» взглядом, вдруг вижу на его месте себя.

Черт, да я точно также, как и он, уперся на одной мысли! И если Дэвин настроен вывести кого-то из игры и делает все для этого, не глядя ни на кого, то я…Я уперся на мысли о том, что Кэндис меня обманула. Обманула мое доверие, обманула мои надежды. И то, что я в нее влюбился, потерял голову от несоответствия картинки и внутреннего содержания — не ее вина. Она мне ничего не обещала, не намекала, во всем был виноват я сам. Да и вообще, плевать на все это. Действительно — я должен был плюнуть на все свои мысли и делать так, как хочет мое сердце.

А ведь теперь она может достаться другому, и с ним будет также классно проводить время, как это делала со мной!

От этой мысли я едва не выронил клюшку из рук, и оттого разозлился еще сильнее. Ударил себя по шлему перчаткой, чтобы мозги в голове встали на место, отрезвели от разрушающего и ядовитого воздействия мыслей об этой несносной девчонке.

И чуть не пропустил пас от нападающего. Черт. так дело не пойдет. Мне нужно скорее со всем этим что-то решать, иначе игра точно будет загублена.

Кэндис буквально сидела в моей голове, кривлялась и хихикала, и совсем скоро она будет не только смеяться, но и держаться за руки, целоваться с этим самым Майком, черт бы его подрал.