Мой персональный Бес, или Страсть без тормозов - Илона Шикова

Вышел, громко хлопнув дверью, и направился вместе с Давидом к выходу из рынка…

*******

Закир не выдержал и заорал благим матом. Благо, в кабинете один, да и не услышит его никто. Как же мог он так попасть, да еще и к кому? Эта пигалица спутала все его планы, а ведь он так хотел бабла!

Желательно быстро и много — достало уже за копейки на рынке торговать!

И сейчас его грандиозный план летел в пропасть. Если Бес всё узнает, то будет больно. Не так уж и страшно, переживет, но пугало не это.

О его афере узнают те, кого он вроде как кинул, а этого Закир допустить никак не мог.

Взял телефон со стола и набрал номер Рафика.

— Да, — простонал брат в трубку.

— Ты как? — Закир плюхнулся в кресло, делая глубокий вдох.

— Хреново, но жить буду, — Рафик еле разговаривал, но старшего Сафарова это сейчас мало волновало. — Челюсть не сломана, остальное все мелочи.

— Через три дня кто-то из друзей Беса женится, — решил сразу перейти к делу.

— Знаю, — Рафик снова застонал. — Зверь.

— Мне нужна девчонка, — мужчина закатил глаза, собираясь с мыслями. — Народу там будет много, поэтому можно ее похитить так, чтобы никто даже внимания не обратил. Тем более Бес больше не ждет от нас никаких решительных действий.

— Это опасно, — Рафик все еще не понимал, чего хочет старший брат, да и под раздачу Беса попадать не хотелось.

А если не получится? Не подвернется случай, или увидит кто? Тогда Бес выполнит свою сегодняшнюю угрозу — закопает Рафика под ближайшей березкой на окружной. Он не шутил, да и вряд ли в этот раз не начнет военных действий.

Но слово старшего брата — закон.

Даже если и не нравится Рафику этот дурацкий план.

— Мы обменяем флешку на девку, раз Бес на нее так сильно запал, — Закир давил, так как не видел другого выхода из сложившейся ситуации. — Иначе нам конец.

Бежать бессмысленно — все равно найдут.

И тогда Бес покажется ангелом на их фоне…

— На всякий случай усиль охрану мотеля, — Бес по дороге к автомобилю раздавал последние указания Давиду. — И у палаты девочки парней оставь, пусть несколько дней подежурят.

— Думаешь, Сафаровы снова рискнут? — они остановились возле внедорожника, и Карим, открыв дверь, повернулся к другу лицом.

— Они по логике и сегодня не должны были рисковать, — скривился, так как воспоминания о Саше, лежащей на полу, снова въелись в мозг, как пиявки.

Зарычал бы, да только народ распугает. Да и не время сейчас снова себя накручивать. Лучше и вправду успокоиться. И провести время со своей малышкой, которая ждет Беса в его же квартире.

Да! Это правда! Его женщина в его логове!

Сам не мог поверить в происходящее, только сейчас осознавая сей факт в полной мере.

— Я только не пойму, — Давид замотал головой из стороны в сторону. — На что они рассчитывали?

— На то, что девочка еще наивная и глупая, хоть и пытается взрослую из себя корчить, — Карим пожал плечами, так как на данный момент его уже мало интересовали браться Сафаровы.

— А если бы ты с ней на квартиру приперся? — не унимался Давид, не желая отпускать старшего товарища.

Точнее, хотел во всем разобраться, чтобы в дальнейшем не допустить подобных ошибок.

— Вряд ли бы с охраной, — Бес усмехнулся. — Накануне мы нехило Рафику накостыляли. На это и был расчет. Ладно, — мужчина залез на водительское кресло. — До завтра я отдыхаю.

Пожали друг другу руки, и Бес захлопнул дверь. Сейчас вправит мозги своей строптивице, а после займется с ней бешеным сексом. Прямо жаждал ее согнуть пополам и…

До дома точно не выдержит — может, ну их, эти мозги?

Хотя нет, надо, тут спорить бессмысленно, а то мало ли, что этой малышке в голову снова взбредет. Бегай потом по городу, лови ее. Нет уж, лекцию о своей глупости выслушает, пусть только попробует заупрямиться.

Желудок заурчал вместе с двигателем. Черт, когда ел-то нормально в последний раз? Еще и девушка сидит в четырех стенах голодная — мысленно простонал, осознавая, какой он все-таки балбес великовозрастный. Пыли в квартире три килограмма, потому что Карим в последнее время там практически не появлялся. Еще и в холодильнике мышь повесилась — тут даже стыдно слегка стало.

— Баран, — усмехнулся, поворачивая на перекрестке в сторону своего дома, попутно начиная корректировать предстоящие планы.

Промывка мозгов — это первоочередное, а вот дальше сначала ресторан, куда Бес собирается малышку пригласить, а после уж жаркий секс. На сытый желудок — самое оно.

Осталось только до дома добраться и реализовать свой безумно грандиозный план.

Открыл дверь — тишина.

“Сбежала!” — первая мысль, но мужчина тут же ее отмел. Один из замков изнутри не открывается без ключа — вряд ли Саша медвежатником подрабатывает в свободное время.

На кухне — пусто, в зале, спальне и комнате для гостей — та же фигня. Последний шаг, и перед Бесом кабинет. Открыта дверь. Ведро в углу со шваброй, а возле стола девчонка.

Сидит на коленях рядом с… черной коробкой.

Личное пространство Беса — всякую чушь из прошлого там хранил. В основном фотки, их не так много осталось, но все равно это ЕГО.

Личное!

И никто не имеет права совать туда свой нос!

— Ты что здесь делаешь? — Бес взревел, а малышка перевела на него взгляд. В одной руке фотография, правда, мужчина так и не рассмотрел, что на ней, а вот в другой…

Письмо. Оно там единственное валялось, поэтому сложно ошибиться. Хрен его знает, зачем хранил. Наверное, до сих пор вину свою чувствовал.

За смерть лучшего друга.

Что не спас… Не донес его, раненого, быстро…

Опоздал, мать твою!

— Карим… — на щеках Александры появились слезы, а в глазах дикое и безумное обожание. Она смотрела так, что Беса проняло до глубины души.

Его, неуравновешенного, равнодушного к чужим слезам и проблемам, черствого до женского пола, вдруг какое-то странное чувство посетило.

И в груди кольнуло.

Он, наконец-то, вспомнил эти глаза…

Только тогда, десять лет назад, Сашку называли не иначе, как “мелкая”. Сестра лучшего армейского друга Ваньки Балашова.

Всего один раз Бес побывал у него дома. Отпуск, куча свободного времени, а идти-то некуда. Своего дома нет, и тут веселый Иван заявил:

— Ко мне поедем.

— Да неудобно как-то…

— Ты еще не пробовал пирожки моей мамы, — Ваня улыбнулся, а Карим тяжело вздохнул.