Империя Рун - Александр Якубович

Я едва заметно кивнул в сторону виконта Умберта и маркизы Хашт, что сейчас следовали по залу за Отавией Форлорн.

— Ну, вижу, — ответил Торис.

— Пренеприятная парочка. Приближенные принцессы. Виконт Умберт еще та скотина, хамит, дерзит, бьет слуг. А едкий смех маркизы Хашт мне будет в кошмарах сниться…

Обрывок моей последней фразы долетел до старого графа, что проходил мимо, отчего мужчина недобро покосился на двух юношей, что распускали сплетни, стоя у колонны. Пришлось делать вид, что я очень внимательно слежу за залом, а Торис вовсе сделал небольшой круг, а через минуту опять стал рядом.

— Ты бы поаккуратнее со словами, Рей. Так и на плаху уйти можно… Неужто все так плохо? — удивился баронет.

— Мне тут не нравится, — честно сказал я. — Может, будь у меня друзья среди гвардейцев или магов, все было бы проще, но служивые меня сторонятся, хоть и немного оттаяли, а с Ронни мы не пересекаемся…

— Что за Ронни? — спросил Торис.

— Я рассказывал. Жетонный маг Охраны, что на ставках все деньги спускает.

— А-а-а… — Протянул баронет. — Помню-помню.

— Ну вот, с ним у нас как-то наладилось, хотя мне больше Карс, он целитель, по душе. А так… Скучно здесь.

— Но ты ведь подле принцессы! Может, тебя заметят, получишь покровительство при дворе, влияние… — стал рассуждать Торис.

«Лучше бы не замечали», — подумалось мне, вспоминая вылазки принцессы в город.

— Может быть, но я буду усердно учиться на плащ мага, таков план учителя, — ответил я. — Он вообще не хотел, чтобы я становился придворным…

Торис еще некоторое время задавал вопросы, после чего пошел к родным — Варналы вместе со свитой уже уходили, а один Торис тут оставаться не мог. На прощание друг взял с меня слово, что я познакомлю его с магиками, о которых столько рассказывал. Мы договорились, что я перекинусь парой слов с Ронни и, скорее всего, через несколько дней мы все вместе сходим посмотреть петушиные бои.

После разговора с Торисом тиски тревоги, что больше суток давили на грудь, наконец-то разжались, и я смог вернуться к обычной жизни. Теперь, правда, к моему расписанию добавились встречи с Торисом, а также тренировки с баронетом, что любезно согласился практиковаться по утрам в бое на мечах со мной и Витати. А причиной тому был Марвин, который, как он и обещал, пришел на одну из наших утренних тренировок.

— Интересный подход к обучению мага, — протянул наследник барона Варнала, наблюдая за мной, нарезающим круги по ипподрому. — Мне всегда казалось, что магам важнее быстро колдовать, нежели быстро бегать.

— Рей не просто какой-то печатник, — горделиво ответила Витати, вздергивая подбородок, — он истинный маг.

— И в чем же разница? — спросил Марвин.

— Разница в том, что он способен разорвать на части любого противника, если будет достаточно тренироваться. Эй! Выше колени! Давай! Давай!

Мне пришлось ускориться, и о чем говорили эти двое далее, я не слышал. Но когда я опять поравнялся с винефиком и баронетом, Марвин уже сбросил камзол и остался в одной легкой рубашке, а Витати держала в руках тренировочные мечи.

— Твоя наставница очень тебя хвалила, магик, — сказал Марвин, вращая в кисти меч и привыкая к весу оружия, — говорит, ты способен дать бой любому противнику.

Я осторожно покосился на Витати, которая сейчас стояла с каменной маской вместо лица. По поджатым губам винефика и холодному взгляду из-под век я понял, что баронету удалось вывести келандку из себя — крайне и крайне редкий талант, скажу я вам.

— Уверен, она преувеличивает, — ответил я.

— Сейчас и проверим, — ответил Марвин. — Ты же знаешь, какое главное правило в бою против мага для обычного человека?

Я задумался. С этой точки зрения я никогда на вопрос не смотрел.

— Главное навязать ближний бой и связать магу руки, — продолжил Марвин. — Достаточно быстрый и умелый фехтовальщик способен одолеть даже мага пояса, если повезет. У жетонщиков, как ты, шансов обычно немного.

Марвин что-то темнил, я это чувствовал. Во время проверки в ресторане он задавал подобные вопросы и знает, на что я способен. Сейчас хочет убедиться, что я владею ближним боем так же уверенно, как и магией? Или что это?

Баронет же только бросил косой взгляд на келандку, что не издавала ни звука, после чего предложил мне выйти с ним в круг.

Отказаться я не мог — он был сыном Париса Варнала и хотя бы из уважения к отцу Марвина, мне пришлось бы согласиться. Так что я подхватил из холодных рук Витати меч и шагнул внутрь разложенного каната, которым мы очерчивали бойцовский круг на время тренировок.

— Начинаем по сигналу? — спросил Марвин.

— Он даст сделать три удара, — наконец-то открыла рот дочь Келанда, а я удивленно посмотрел на Витати.

Это что еще за фора такая?!

— Теперь я вижу, от кого ты набрался этой спесивой грубости, Рей из Нипса, — почти шутливо протянул Марвин, но в словах баронета слышалась и угроза.

Если я не смогу парировать всю комбинацию, что сейчас на меня обрушит опытный в ратном деле баронет, мне крышка. И тут даже страшил не проигрыш — проиграть молодому и рослому мужчине, который с детства держит в руках меч, не зазорно. Намного страшнее то, что после проигрыша сделает со мной винефик.

Я поднял меч и, поудобнее перехватив рукоять двумя руками — Марвин был минимум фунтов на сорок-пятьдесят [1] тяжелее меня, а значит ни о каком одноручном хвате речи идти не могло. Мне надо парировать три удара — непростая задача, особенно, с незнакомым противником.

Когда мы оба заняли свои места, Витати вставила в рот два пальца и резко свистнула, сигнализируя о начале боя.

Марвин разок шаркнул сапогом по песку, будто бы приноравливаясь к поверхности, а после стремительно сорвался с места. К своему удивлению я понял, что почти не могу уследить за движениями баронета — так быстро он двигался — в этом крупный и массивный мужчина был почти равен невысокой и юркой келандке.

Неловко подняв перед собой оружие, я кое-как отразил первый удар мечом, который баронет сразу же перевел в рубящую атаку под другим углом. Пришлось отпрыгивать в сторону, отклоняя лезвие клинка Марвина, и когда я уже почувствовал себя в безопасности, баронет сумел меня удивить — совсем по-простому попытался пнуть меня ногой в живот, чтобы я потерял равновесие.

— Три! — воскликнула келандка, намекая, что свою фору Марвин уже использовал.

Вот только