В интересах государства. Аудиториум - Алекс Хай

— А вот на этот моменте я предлагаю тебе умолкнуть, — резко оборвал меня Корф. — Молодец. Сообразительный парень.

Я откинулся назад, приложив холодные ладони к лицу. Ну и ну… То, что императорская семья должна была запустить руки в самые важные институты государства, не просто справедливо, но и логично. Я бы и сам на месте императора поставил кого-то из близких приглядывать за структурой вроде Аудиториума — слишком уж высокая концентрация одаренных на квадратный метр. А в универсистетах, как известно, всегда происходит брожение умов. И не всегда удобное для власти.

Тем не менее что-то Ксения Алексеевна забила здоровенный болт на свои обязанности. Или положила этот болт намеренно. И тогда интересно, зачем.

Видимо, до поры до времени удавалось сохранять видимость того, что на Каменном острове все было в пределах нормы. И все же что-то вылилось. В таком случае становилось понятно, почему привлекли Корфа и почему он начал работать тайно. Если его задание было “внутренним” заказом Романовых, чтобы в том числе проверить добросовестность их же члена семьи…

Ух, блин.

Не думал, что мысли о разборках с Радамантом после всего этого окажутся для меня более приятными. Но по сравнению с внутренними разборками в императорской семье перспектива снова пообщаться с косоликим почему-то начинала мне даже нравиться.

“Позже объясню все подробнее”, — прозвучал у меня в голове голос Корфа. — “Пока свои соображения держи при себе”.

“Значит, мы едем к Александру Константиновичу, потому что он дал вам поручение?”

“Позже, Михаил”.

В какой-то момент я отключился, и сон показался мне кратким мгновением. Проснулся я, когда наш автомобиль затормозил на набережной. Отсюда открывался роскошный вид на Неву, Петропавловскую крепость, мосты… Да что уж там, вид был как с открытки. Знакомый, родной, но все же неуловимо иной.

— Выходим, — распорядился Корф.

Ново-Александровский дворец прямо-таки дышал вычурностью. Главный фасад выходил на Дворцовую набережную — как раз с этой стороны мы и подъехали. И даже при одном беглом взгляде на резиденцию у меня глаза разбежались от великолепия. Здание выкрасили в истинно петербургский серый цвет, пышно оформили мрамором, лепниной на фронтонах, балюстрадой и декоративными вазами.

На уровне третьего этажа между фигурами кариатид располагался мраморный великокняжеский герб. А по бокам — монограммы Александра Константиновича, которые поддерживали статуи в лавровых венках.

Центральный вход украшали ажурный козырек и кованые решетки, опиравшиеся на витые столбы с фонарями — причем свет их был не желтым, а бледно-голубым, отчего дворец казался немного сказочным. Словом, резиденция, достойная императорской фамилии. И я почувствовал себя так, словно стоял перед входом в музей.

Матильда припарковалась следом, и Штоффы подошли к нам. Корф и наставница снова обменялись долгими взглядами — очевидно, о чем-то договаривались, и Матильда кивнула.

— Жду вас здесь, — сказала она и полезла в карман за портсигаром.

Ирэн оглядела свой наряд и охнула.

— Как же я к Его Императорскому Высочеству в таком виде…

— Об этом не беспокойтесь, — отозвался Корф. — Сам Александр Константинович… как бы сказать… несколько эксцентричен. Один из немногих Романовых, кто действительно даже не обратит внимания на ваш внешний вид.

Мы развернулись к роскошным двустворчатым дверям с витражным стеклом. Алексеев посторонился, пропуская Корфа вперед. Пистолетыч положил руку на молоток в виде головы льва с бронзовым кольцом в пасти и несколько раз ударил кольцом. Судя по его отстраненному виду, в этот момент он сообщал о нашем прибытии не только стуком.

Не успел тайный советник отнять руку от молотка, как двери распахнулись. На пороге возник вышколенный лакей с явно офицерской выправкой.

— Доброй ночи, господа, — с сильным немецким акцентом произнес слуга. — Добро пожаловать в Ново-Александровский дворец.

Войдя, мы прошли через двойной ряд дверей, установленных еще в старые времена для сохранения тепла, и попали в просторный вестибюль — его также называли приемным залом.

Первым делом мне в глаза бросилась мраморная парадная лестница, выполненная столь изящно, что, казалось, ступени парили в воздухе. Приемный зал украсили колоннами и пилястрами из серого гранита. На втором этаже одна из стен лестницы была стеклянной, и сквозь неё был виден ярко освещенный зимний сад.

Нас уже встречали. Усатый мужчина средних лет в винно-красном костюме с достоинством вам поклонился, и выстроившиеся в шеренгу трое лакеев в винных ливреях вторили ему.

— Добрый вечер, Вальтер Макарович. Мы счастливы приветствовать вас и ваших спутников в резиденции Его Императорского Высочества. Разрешите представиться. Всеволод Федорович Мазурин, дворецкий Его Императорского Величества, — мужчина в винном костюме жестом велел лакею подносом в руках подойти ближе к нам. — Вы можете оставить свои карточки здесь для того, чтобы я представил вас Александру Константиновичу.

Мы с Ирэн растерянно переглянулись. Разумеется, никаких карточек при нас не было: все же собирались на маленькую полигонную войну, а не на светский раут.

Корф, решив нас спасти, выступил вперед.

— Это спонтанный частный визит, Всеволод Федорович. Боюсь, мои спутники оказались к нему не готовы. Прошу, доложите также о прибытии Михаила Николаевича Соколова, сына графа Николая Владимировича Соколова, и Ирины Алексеевны фон Штофф, наследницы баронессы Матильды Карловны фон Штофф. Мой ассистент не будет присутствовать на аудиенции.

Когда нас называли, мы поочередно кивнули. Ирэн тайком схватила меня за руку.

“Что-то мне страшновато”, — донесся ее голос в моей голове.

“Не волнуйся, мы не агнцы на заклание. Все будет хорошо”.

“Но мне ведь даже не объяснили, зачем я здесь! Матильда молчала всю дорогу”.

“Узнаешь”.

Дворецкий снова поклонился, затем подозвал одного из лакеев, что-то ему прошептал, и тот, поклонившись, вышел из зала. Остальные слуги подошли к нам и помогли снять верхнюю одежду. Алексеев остался в приемном зале, а нас дворецкий пригласил пройти дальше.

— Насколько я помню, юные Михаил Николаевич и Ирина Алексеевна впервые наносят визит Его Императорскому Высочеству, — скорее утверждал, нежели вопрошал дворецкий.

— Да, — отозвался я. — Впервые.

— В таком случае я должен напомнить некоторые основные правила. Вы можете обращаться к Его Императорскому Высочеству по данному обращению, также допустимо обращение “милостивейший государь”. При встрече дамам рекомендуется сделать реверанс, — он скользнул взглядом по не блиставшим чистотой брюкам Ирэн. — Впрочем, сегодня это необязательно. Вашему сиятельству и вашему благородию будет достаточно поклона. Беседу начинает хозяин резиденции. Разговаривать и садиться без его разрешения не рекомендуется.