Агентство «Чудо-трава» - Ольга Коротаева

— Не знаю, — проблеяла я и, расправив плечи, нагло добавила: — Скорее всего, он не в порядке! А что?

Лицо Аноли словно окаменело, а глаза сверкнули.

— Да я была уверена, что он не в порядке, — надменно произнесла она. — И как может быть иначе, если мой жених рядом с тобой?

Я, словно от неожиданного удара, вжалась в спинку стула и прижала руки к груди. Сердце заколотилось, а щёки ожгло румянцем. Жениха?! Я покосилась на задумчивого Джерта, но инститор вяло ковырял вилкой блюдо, и не глядя в мою сторону. Аноли же не сводила с меня пристального взгляда, наверняка подмечая малейшее движение. Я сглотнула и заставила себя положить руки на стол, но заметила, как дрожат пальцы. Почему я так реагирую? Да, Генрих красивый и порой обескураживающе заботливый, но при этом он жестокий, холодный и саркастичный до боли в зубах! Жених из него так себе… Я ухмыльнулась и посмотрела в синие глаза Аноли:

— Сочувствую!

Лицо её некрасиво перекосилось, а пальцы судорожно сжали вилку.

— Поясни, — прошипела она. — Ты мне угрожаешь?

Я подалась вперёд и, сузив глаза, ответила тем же тоном:

— Это ты поясни, что хотела сказать! Если кто-то рядом со мной, значит, он не может быть в порядке? Я вам что — проклятая?!

Инститоры быстро переглянулись, и у меня засосало под ложечкой. Ох, не к добру всё это…

— Давайте я поясню, — Джерт отодвинул тарелку и опёрся локтями о стол. — Мара, не секрет, что твоя лицензия не более чем фикция.

Внутри меня словно всё оборвалось. Откуда им известно? Кому ещё в Краморе это известно? Я сглотнула и опустила глаза, не в силах отрицать правду, которую и сама не так давно узнала. Даже трудно сказать, что сейчас сильнее меня мучает: стыд или страх. А Джерт продолжал:

— По бюрократическим причинам это не афишируется, но слух об этом распространяется очень быстро…

— И при чём здесь Генрих? — не выдержав, перебила я.

Аноли с размаху воткнула вилку в стол… Благо, вилка вошла в поверхность в паре сантиметров от моей ладони. Я пожалела о своей несдержанности и, сглотнув, медленно убрала руки со стола.

— Если ты и дальше будешь виснуть на Генрихе, ведьма, — прошипела Аноли, — то в следующий раз это будет твоё сердце! И я съем его на завтрак…

— Тише, девочки, — рассмеялся Джерт, — не ссорьтесь! Эх, я даже немного завидую Генриху! Ради меня девчонки ещё не дрались…

Аноли посмотрела на него так, что Джерт подавился смехом и закашлялся, а лицо его побагровело. Я справилась с волной страха и вызывающе спросила:

— А с чего это ты взяла, что я вешаюсь на твоего жениха?

— Не выкрутишься, ведьма! — вскричала Аноли. — Джерт видел, как вы целовались прямо в Краморе!

Лицо её покраснело, глаза расширились, а грудь тяжело вздымалась. Казалось, она едва сдерживается, чтобы не разорвать меня голыми руками. Я вздрогнула: кажется, у меня появился новый враг! И по сравнению с ней Генрих — душка!

— Эк твои жилы пронизывает жажда моей крови, — растерянно пробормотала я. — Того и гляди, порвутся от натуги! Вообще-то, это он меня поцеловал. Да и поцелуем это трудно назвать…

— Ты опоила его приворотным зельем? — прошипела она. И снова закричала: — Признавайся!

Джерт торопливо огляделся и зашипел, призывая подругу говорить тише, но Аноли лишь досадливо отмахнулась. А я, глядя ей в глаза, саркастично произнесла:

— Опаивать по твоей части! Или забыла, как угостила меня зельем правды?

— Знала бы, напоила тебя твоей же кровью! — словно выплюнула Аноли.

Джерт положил горячую ладонь на моё плечо, и я с трудом повернулась к нему.

— Ты точно ничем не опаивала Генриха? — пытливо спросил он. — Это важно, Мара! И дело не в ревности Аноли.

Я скривилась и пожала плечами:

— Он же жив! Значит, я его не кормила и не поила. Спроси моего брата, он до сих пор запрещает мне даже чай из пакетика заваривать… ради спасения жизни как моей, так и окружающих.

Аноли откинулась на спинку стула и хмуро скрестила руки на груди:

— Ведьма врёт! Генрих не стал бы… прикасаться к ней… просто так.

Голос её задрожал, инститорша смолкла и отвернулась. В уголке её глаза сверкнула слезинка. Я стряхнула с плеча ладонь Джерта и холодно уточнила:

— Это всё, что вы хотели узнать? Если да, то я пойду. А то скоро полночь, а я ещё никого не убила и даже чужого мужика не соблазнила… Непорядок! Прямо чувствую, как день прошёл зря и лицензия моя фиктивная чешется!

Взгляд Аноли стал колючим, а губы растянулись в хищной улыбке. Плечи мои напряглись, а дыхание перехватило. Невеста Генриха выглядела так, словно готовилась сделать большую пакость, и я насторожилась.

— Мара, детка, — нежно протянула она. — Твоё лицо всё в жире… Выглядишь ужасно… Держи салфетку!

Я пристально посмотрела на её чертовски красивое лицо и медленно протянула руку. Пальцы мои сжали белоснежную ткань, но я была готова в любой момент отдёрнуть руку. Аноли убрала ладонь. Брови её насмешливо приподнялись. Я поднесла салфетку к лицу и осторожно промокнула губы.

Между пальцами что-то скользнуло, и я испуганно отбросила салфетку, а на столе завертелось маленькое косметическое зеркало. Я машинально отпрянула, а Аноли холодно рассмеялась:

— Я знаю твой секрет, ведьма! Представь, что я могу сделать, используя это знание…

Я взяла себя в руки и неимоверным усилием осталась на месте. Пальцы мои скорчились, а улыбка получилась натянутой, но я поздравила себя. На лице Аноли появилось недоумение. Чтобы закрепить эффект я фыркнула и щёлкнула по гладкому стеклу. Молясь, чтобы мой взгляд случайно не столкнулся с взглядом моего отражения, я гордо вскинула подбородок.

— Слухи о моей спектрофобии, — медленно, чеканя слова, произнесла я, — несколько преувеличены! Или ты забыла, что в твоём автомобиле есть зеркала? Я что, металась по салону и выла от ужаса, словно раненый волколак?

Джерт приподнял брови и кивнул, а по щекам Аноли заходили желваки.

— Неужели меня обманули? — растерянно проговорила она, и пальцы её сжались, а длинные ногти заскрипели по столу.

Холодея от страха и изо всех сил сопротивляясь желанию отбросить зеркальце подальше, я рассмеялась охотнице в лицо:

— Я даже разочарована! У Генриха получалось запугивать меня гораздо лучше, чем у тебя! Может, потому, что он сильнее ненавидит ведьм?

— Почему же он до сих пор с тобой? — нетерпеливо воскликнула Аноли и ударила кулаком по столу: — Ведь он уже получил то, для чего сбежал из Крамора…

Я вздрогнула, но постаралась не двигаться, чтобы не подвергать себя большей опасности. Как это понимать? Неужели наше вынужденное сотрудничество было подстроено? Не может быть! Если Генриху было нужно лишь то самое воспоминание, почему он подписал контракт на полгода? Ладонь моя легла на карман, и под пальцами хрустнула бумага. И зачем ему затевать весь этот шантаж? Или это не шантаж? Взгляд мой встревоженно скользнул по лицам инститоров, и спина похолодела.