Властелин видений - Антон Грановский

– Если стекло подведет, я уже никогда и никого не смогу найти, – мрачно возразил Глеб и вернул барышнику стекляшку. – Что еще?

– Если ты чуток подождешь, принесу тебе свистящий посох.

– Свистящий?

Бельмец кивнул:

– Угу. Он отпугивает тварей.

Глеб усмехнулся:

– Слыхал я про один свистящий посох. Какой-то ходок думал, что посох отпугнет упырей, но вместо того упыри сбежались на его свист со всего Черного бора.

Глаз Бельмеца забегал.

– Это был другой посох, – нервно пробормотал он. – Но, пожалуй, сейчас я не смогу тебе его достать.

Глеб усмехнулся:

– Жаль.

Бельмец нахмурился, отчего лицо его стало злым и желчным, и неприязненно спросил:

– Так ты берешь стекло?

– Да, – просто ответил Глеб.

– И сколько соболей ты мне за него дашь?

– Ни одного.

– Что? – Барыга удивленно и недовольно вскинул брови. – Ты шутишь?

Глеб покачал головой.

– Нет. Нам надо поговорить, Бельмец.

Глеб поднял руку, намереваясь снять наголовник, но вдруг Бельмец резко развернулся и большими скачками побежал по улице, улепетывая прочь.

– Черт! – выругался Глеб и бросился за ним вдогонку.

Бельмец свернул в переулок. Глеб последовал за ним, но вдруг наткнулся на двух дюжих охоронцев.

– Стой! – крикнул один и выхватил меч.

Второй молниеносно приставил к груди Глеба острый бердыш.

– Куда бежишь, охотник? – грубо осведомился первый охоронец.

– Не ваше дело, – в тон ему ответил Глеб. – Дайте дорогу!

Он оттолкнул бердыш и хотел пробежать мимо, но один из охоронцев схватил его за плащ. Глеб развернулся и ударил верзилу левым кулаком в подбородок, а затем завершил комбинацию правым боковым. Верзила рухнул на землю в глубоком нокауте.

Второй охоронец, сжав в руке бердыш, кинулся было на Глеба, но Глеб выхватил из заспинной кобуры скорострел и приставил дуло к подбородку охоронца.

– Не надо. Опусти бердыш.

Охоронец скрипнул зубами, но повиновался.

– Молодец, – сказал Глеб и резко ударил охоронца прикладом скорострела в лицо.

Бельмеца Глеб настиг, когда тот пытался перелезть через забор. Кулак Глеба с размаху врезался в барыгу. Когда Бельмец обмяк у него в руках, охотник быстро обыскал его. Карманы барыги были забиты чудны?ми вещами.

– Пе… Первоход. – Бельмец начал приходить в себя. – Это… ты?

– Я.

– Как же я сразу… не узнал.

– Одного глаза у тебя нет, а второй застила пеленою жадность.

Бельмец попытался выпрямиться, но снова согнулся пополам от боли.

– Должно быть… так и есть, – просипел он, – коли не узнал великого… ходока.

Глеб усмехнулся.

– Люблю лесть. Но не люблю льстецов.

Барышник, поморщиваясь от боли, выпрямился и взглянул на Глеба.

– Чего ты от меня хочешь, Первоход?

– Мне нужна одна вещь. И только ты можешь ее раздобыть.

Бельмец вытер рукавом нос и прищурил единственный зрячий глаз:

– И что за вещь?

– Называется «Собиратель». Слышал про него что-нибудь?

– Да.

– Знаешь, где достать?

– Пожалуй. – Глаз Бельмеца вновь алчно блеснул. – Но это будет дорого тебе стоить.

– Сколько?

– Пять золотых солидов.

– А не жирно?

Бельмец обиженно насупился, и Глеб примирительно произнес:

– Ладно, не пыхти. Я верну тебе амулеты и заплачу столько, сколько ты просишь.

– Поклянись Велесом.

– Я когда-нибудь тебя обманывал?

– Нет.

– И на этот раз не обману. Но если ты сам попробуешь меня обмануть, я тебя убью, – произнося эти слова, Глеб посмотрел на Бельмеца таким взглядом, что тот поежился. – Когда сможешь достать?

– Когда? – Бельмец несколько мгновений изучающе вглядывался в лицо Глеба, потом усмехнулся и сказал: – Он у меня при себе.

– Но я не нашел его.

– Может быть, ты просто не умеешь искать? – Бельмец сунул руку во внутренний карман кафтана, долго возился в нем и, наконец, достал крошечную деревянную коробочку.

– Что бы ты без меня делал, – насмешливо проговорил он и положил коробочку Глебу на ладонь.

Порочный град жил своей обычной жизнью. На двух гостей, вошедших в большое кружало, никто из посетителей не обратил никакого внимания.

– Идем к стойке, – распорядился Глеб.

Хлопуша кивнул и пошел за ним. Сев за деревянную стойку, Глеб заказал целовальнику две кружки олуса и внимательно оглядел зал.

– Ты так и не сказал, зачем мы пришли сюда? – прогудел Хлопуша, проводив жадным взглядом печеного поросенка, которого разносчица пронесла мимо на деревянном подносе.

– Нам нужны помощники, – сказал Глеб.

– Зачем? – удивленно спросил Хлопуша.

Целовальник поставил перед ними две кружки с олусом и чашу с солеными сухарями. Хлопуша загреб горсть сухарей и швырнул в рот. Потом запил олусом и снова взглянул на Глеба.

– Так зачем нам нужны помощники? – повторил он, хрустя сухарями.

– Затем, что Пастырь умеет насылать видения, – ответил Глеб.

– И что?

– Чем больше нас будет, тем лучше. В толпе одурманенных всегда найдется хотя бы один человек, который сумеет смахнуть с себя сонную одурь. Не очнусь я, очнешься ты, не очнешься ты – очнется тот, кого мы возьмем с собой.

– Ты хочешь нанять людей здесь? – Хлопуша опасливо поглядел по сторонам. – Но в Порочном граде собирается одно отребье. Тут каждый – либо пьяница, либо игрок, либо разбойник.

Глеб усмехнулся.

– Я же не в крестовый поход с ними пойду.

– Все равно, – упрямо проговорил Хлопуша. – Нам придется не только глядеть по сторонам, но и оберегать собственные спины. Положим, о твоей спине я позабочусь, поскольку ты будешь идти впереди, но кто позаботится о моей?

Глеб хлебнул олуса, забросил в рот соленый сухарик и сказал, похрустывая сухариком:

– Я обдумаю твои слова, здоровяк. А пока я бы посоветовал тебе выспаться. На рассвете мы выходим. Вдвоем или нет, это уж как боги захотят.

Хлопуша допил олус, поставил кружку на стойку, взглянул на Глеба каким-то воровато-стыдливым взглядом и сказал: