По ту сторону Псоу - Сергей Юрьевич Катканов

Так вот что получается. Если в АПЦ появится епископ, церковное единство Абхазии будет восстановлено. А если в СМА появится епископ, церковное разделение и раздор сохранятся, может быть, на века. Значит, ради блага православия в Абхазии надо желать провала инициативы о. Дорофея, потому что торжество его инициативы увековечит раздор, закрепит существование в Абхазии двух враждебных друг другу групп духовенства.

Знаете, что самое трагичное? Какие бы иерархи по этому поводу не высказывались (русские ли, грузинские ли, греческие ли) все они как один исходят из политических соображений (хорошо ещё, если из политических, а то некоторые – из коммерческих). Не похоже, что хоть одного из них волнует судьба православия в Абхазии. Ну хоть бы кто-нибудь из них задумался, что пока они раболепно обслуживают свои правительства, дипломатничают и как в бирюльки играют с канонами, православие в Абхазии начнет просто вымирать. А вот отец Дорофей действует исключительно ради абхазского православия, и ни чем иным не озабочен. И православный народ это чувствует, и за это отца Дорофея уважают и любят не только абхазы, но и многие русские, к числу которых относится ваш покорный слуга. Я искренне уважаю и люблю отца Дорофея. Но я так же искренне желаю, что бы его инициатива провалилась.

Вспомним русский раскол. Ведь протопоп Аввакум вызывает куда больше симпатии, чем патриарх Никон. Аввакум – искренний, ревностный, жертвенный. Вера для него – это всё. Никон – властолюбивый, жестокий, гордый, да к тому же – совершенно не чувствующий православия, не понимающий русского народа. Власть для него – это всё. И не думаю, что за свои неумные реформы он шагнул бы на костер, а Аввакум шагнул, не задумываясь. Но аввакумов героизм породил жуткий раскол, который Русская Церковь и до сих пор не может полностью изжить. Аввакумова ревность о вере погубила тысячи душ, а вот никонов идиотизм Церковь переварила бы безо всякого для себя вреда, никоново властолюбие не нанесло ущерба ни одной православной душе, кроме его собственной.

То есть что? Мы не можем оценивать ситуацию в Церкви, исходя из личностных симпатий и антипатий. Тут нельзя просто взять и пойти за тем человеком, который нам нравится. И нельзя слишком полагаться на свой ум, на свою волю и на земных владык. Чем околачивать пороги то в одной патриархии, то в другой, не лучше ли было бы это время простоять на молитве? Может быть, стоило бы просить епископа не у патриархов, а у Бога? Пусть воры воруют, пусть политики политиканствуют, а ты служи Литургию, и Господь тебя не оставит17.

Белое и зеленое

Абхазский экскурсовод рассказывает нам: «Белые и зеленые полосы на абхазском флаге символизируют христианство и ислам». Отсюда нам удобно сделать вывод о том, что христианство и ислам – две религии для Абхазии как бы равновеликие. Полос, во всяком случае, равное количество и они равной ширины.

А вот абхазские политики обсуждают вопрос строительства в Сухуме мечети.

Александр Анкваб: «Вопрос строительства мечети в Сухуме не новый. Мы неоднократно разговаривали с представителями духовного управления мусульман Абхазии на эту тему… Абхазия – поликонфессиональное общество. Мы никому ничего не запрещаем».

Рауль Хаджимба: «Я считаю, что мечеть должна быть, поскольку у нас все религии равны. Государство должно помочь построить её».

Сергей Шамба: «Конечно, мечеть должна быть, а где она будет построена – надо обсуждать…»

Как видите, в этом вопросе царит полное единодушие. Мечеть должна быть. Почему же её до сих пор нет? И сколько же мусульман в Абхазии, если они всё никак не соберутся мечеть построить?

Заглядываем в статистику и узнаём, что христиан в Абхазии – 60 %, а людей, называющих себя мусульманами – 16 %. Четырехкратный перевес христианства. Не очень-то похоже на то, что эти две религии для Абхазии равновелики. Впрочем, 16 % – это десятки тысяч человек, сила всё же не малая.

А что думают по этому поводу сами мусульмане? Количество исповедующих ислам в Абхазии по официальным данным руководства мусульманских общин Абхазии составляет 1000 человек. Вот так неожиданность. Мусульмане (да и не только они) обычно склонны завышать число своих прихожан, а тут они сами называют цифру в десятки раз меньше, чем дает статистика. Если мусульман в Абхазии всего одна тысяча, то получается, что даже иеговистов здесь больше, хотя иеговистов здесь гнобят всеми доступными способами, а мусульман поддерживают на государственном уровне.

На самом деле мусульман в Абхазии ещё меньше. Их число здесь исчисляется десятками и уж ни как не превышает ста человек. В течение многих лет я много раз гулял по Сухуму, а мусульмане – народ заметный, так вот лишь однажды я увидел на сухумской набережной двух мужчин характерной исламской внешности: папахи, бороды, в руках – мусульманские четки. И то я не исключаю, что это были приезжие. Мусульмане в Абхазии ещё большая экзотика, чем у нас на Русском Севере. В наше время, когда ислам повсеместно наступает, кажется, в любой традиционно христианской стране мира мусульман уже гораздо больше, чем в Абхазии. Пожалуй, трудно представить себе страну настолько же чистую от ислама, как Абхазия.

Что же тогда значат зеленые полосы на флаге Абхазии, и почему абхазские политики хором заявляют: «У нас должна быть мечеть». И почему тысячи людей здесь охотно называют себя мусульманами, хотя таковыми совершенно не являются?

Ответ – в историческом прошлом. Когда в XVIII веке Турция подмяла под себя Абхазию, правящая абхазская элита приняла ислам. Похоже, что со стороны абхазских князей это было лишь декларацией о верности султану. То есть действием политическим, а не религиозным, а широкие абхазские массы ислам вообще не затронул, они о нем знать не знали и ведать не ведали. То есть ислама в Абхазии не просто нет, его здесь и ни когда не было. Иначе ни как не объяснить того, что за века турецкого владычества, «как бы принявшие ислам» абхазы так и не построили ни одной мечети. В Абхазии ни когда не было мечети! Значит, не было и мусульман.

Но здесь появились как бы мусульманские семьи, про которые точнее было бы сказать, что это были семьи с протурецкой ориентацией. Хотя надо учитывать, что в религиозных вопросах ни чего нельзя сделать «понарошку», лишь для вида. Человек, хотя бы всего лишь сказавший: «Я – мусульманин», уж во всяком случае перестаёт быть христианином. И, разумеется, в «исламских» семьях Абхазии крещение было уже не принято. Так что про «абхазских мусульман» точнее было бы сказать «абхазские нехристиане».

Сегодня для