Никто кроме Путина. Почему его признает российская "система" - Люк Хардинг

Эти противоречия между ЕС и Россией углубляются в 2005 году, когда Москва отправляет в Брюссель нового энергичного посла Владимира Чижова. В депеше в Вашингтон говорится, что Чижов встряхнул российскую миссию и «наслаждается тем, что допекает ЕС». Российские дипломаты привыкли к спокойному предшественнику Чижова. Теперь, сокрушенно говорится в телеграмме, они «следят за своими словами, щедро величают Чижова титулом «ваше высочество» и каждый день спрашивают, как чувствуют себя его жена, дети и пес». Когда одного из работников аппарата ЕС спросили о Чижове, тот простонал: «Он просто ужасный».

У отсталых руководителей ЕС бывают мгновения милой неосмотрительности. Зафиксировано, как в 2004 году Крис Паттен, тогдашний комиссар ЕС по внешним связям, активно общается за обедом из «недожаренной рыбы» с американским дипломатом в немецком исследовательском центре. За неделю до этого Паттен был в Москве и как раз завершил министерские консультации между ЕС и Россией в Брюсселе.

В телеграмме говорится: «Паттен сказал, что Путин принес много пользы России главным образом благодаря высоким мировым ценам на топливо, но он имеет серьезные сомнения относительно характера этого человека». Предупреждая, что «я не говорю, что гены являются определяющими», Паттен потом рассмотрел историю семьи Путина: дед — член специальной охранной группы Ленина, отец — функционер коммунистической партии, а сам Путин с раннего возраста мечтал сделать карьеру в КГБ. «Во время обсуждения Ближнего Востока или энергетической политики он кажется вполне рассудительным человеком, но когда разговор переходит к Чечне или к исламскому экстремизму, глаза Путина превращаются в глаза убийцы».

* * *

В другой тайной телеграмме, посланной Байерли в Вашингтон 12 февраля 2010 года, идет речь о 73-летнем Юрии Лужкове, многолетнем мэре Москвы, у которого власть ускользает из рук. После 18 лет его руководства Лужков все больше и больше не нравится Кремлю. Но в то же время там признают способность Лужкова умело управлять городом и приносить голоса кремлевской партии «Единая Россия».

Говорить о Лужкове невозможно, не разоблачая городскую власть, которой он руководит, — неуклюжую, преступную клептократию, в которой высшие, средние и даже низшие чиновники требуют взяток. Байерли называет московскую коррупцию «всепроникающей». Мэр Лужков сидит «на верхушке пирамиды», говорит он. Посол отмечает: «Лужков следит за системой, в которой, как оказалось, работники всех уровней привлечены к некоторой форме преступного поведения». Лужков может также иметь сомнительные «связи» с организованной преступностью, добавляет Байерли, намекая на «темные» связи между бюрократами, бандитами и даже прокурорами.

Я увлеченно читаю, что написал посол о хорошо развитой системе взяточничества в России:

«Непосредственные связи местной администрации Москвы с криминалитетом заставили кое-кого называть ее «дисфункциональной» и утверждать, что администрация своими действиями больше похожа на клептократию, чем на администрацию. Преступные элементы имеют «крышу» (понятие из мира преступности/мафии, что буквально означает «защита»), которая охватывает полицию, Федеральную службу безопасности (ФСБ), Министерство внутренних дел (МВД) и прокуратуру, а также весь бюрократический аппарат городской администрации Москвы. Аналитики определяют трехъярусную структуру криминального мира Москвы. На верхушке находится Лужков. На втором уровне находятся ФСБ, МВД и военные. И наконец, на самом низком уровне находятся обычные преступники и коррумпированные инспекторы».

По словам Байерли, все предприятия в Москве вынуждены платить правоохранительным структурам деньги за защиту в параллельной виртуальной налоговой системе: «Полиция и МВД собирают деньги с малых предприятий, в то время как ФСБ собирает из крупных». «Крыша» ФСБ самая востребованная, говорит Байерли, ФСБ защищает даже «братву Солнцево», главную организованную преступную банду Москвы.

Дальше я читаю, что аморальность тянется вплоть до верхушки российской власти, взятки передают вверх в рамках «вертикальной» системы Путина. Байерли цитирует один источник, который свидетельствует, что Лужков и другие мэры и губернаторы «платят ключевым сотрудникам Кремля». Источник утверждает, что чиновники заходят в Кремль «с огромными чемоданами и охранниками». Чемоданы, предполагает источник, «наполненные деньгами». Другой источник не соглашается и утверждает, что взятки проще платить «через тайный счет на Кипре» — любимом оффшорном маршруте состоятельных россиян. Эта система взяточничества также действует в регионах России.

Не удивительно, что уголовный и политический миры пересекаются, говорится в телеграмме; при этом депутаты, как правило, должны покупать себе места в парламенте. Схема проста: депутатам нужны деньги, чтобы добраться до верхушки, но как только они там оказываются, «их должности становятся весьма выгодными для зарабатывания денег». Руководители московской полиции, тем временем, также управляют «ресурсами для ведения тайной войны», которые идут на решение таких проблем Кремля, как «фальсификация выборов» или подкуп граждан в случае необходимости.

Это похоже на утверждение, которые я слышу от другого источника: государственные корпорации, такие как «Газпром» и «Роснефть», тайно платят деньги в кремлевский фонд взяток, которым распоряжается банк ВТБ. Его используют для выдачи вторых заработных плат размером до 70 000 долларов в месяц ключевым чиновникам и правоохранителям.

Масштаб коррупции колеблется. Байерли цитирует данные «Transparency International» за 2009 год. По оценкам организации, взяточничество стоит России 300 миллиардов долларов в год, или 18 % валового внутреннего продукта страны.

* * *

За месяц до моего возвращения в Лондон Медведев увольняет Лужкова. Это одно из немногих смелых действий за время его президентства. Накануне его освобождения государственные телеканалы России обвиняют Лужкова и его жену, застройщицу-миллиардершу Елену Батурину, которая сейчас живет в Лондоне, в масштабной коррупции. Однако Медведев не называет коррупцию среди причин увольнения Лужкова. Взамен он предлагает нечеткое объяснение — что мэр утратил доверие президента.

Его сдержанность понятна. В конце концов, если Лужков был продажным на протяжении предыдущих 18-ти лет, причем 10 из них при Путине, — почему Кремль все время молчал?

Мои материалы о коррупции из «WikiLeaks» Москва не одобрит. Это несомненно. Говорить правду в России не принято. Но мне не удается предсказать масштаб мстительности Кремля.

Неожиданный телефонный звонок во вторник 2 ноября 2010 года. Я — в Лондоне, погружен в чтение тайных телеграмм «WikiLeaks» по России. На проводе — Николай, младший функционер из департамента печати российского Министерства иностранных дел. «Вы должны прийти на встречу в министерстве иностранных дел, которая состоится завтра в 10 утра», — говорит он по-русски. Я объясняю ему, что нахожусь в Британии, выполняя временное задание в офисе «Guardian» в Лондоне, и некоторое время не буду возвращаться в Россию. Я спрашиваю, по какому поводу эта встреча. Он отказывается говорить. Через неделю Николай (я так и не выучил его полного имени) звонит снова. Министерство до сих пор хочет меня видеть.