Искра - Елена Литвиненко

— Искра, ты помнишь, что я говорил о туманах?

— Остерегаться.

— Точно. За реку…

— Не переходить.

— Старой крови…

— Не доверять.

— Умница, — потерся своим носом о мой Александр. — У меня к тебе просьба. Приведи в порядок сад, иначе там нечисть скоро заведется, а выжигать жалко.

— Хорошо, — пообещала я.

— Я велел миссис Ллойд купить тебе одежду и обувь. Приличной лавки она не нашла, поэтому набрала тканей. Не вздумай отказываться.

— Не буду.

— Еще. Я сейчас не пугаю тебя, просто предупреждаю: в дом могу перемещаться только я. Если появятся чужие — прячься. Для этого надави на дракона, поняла? На любого, их здесь много, и дом укроет тебя.

Я кивнула.

Маг стиснул мое лицо в ладонях и крепко меня поцеловал.

— Не провожай.

Подхватил жилет двумя пальцами, свистнул Одину. Волк открыл единственный глаз, встряхнулся и вскочил. Лапы держали твердо.

— Идем, бродяга.

У двери Александр замешкался и повернулся.

— До встречи, Искра, — сказал он и, помедлив, шагнул за порог.

По двору стелился туман. Не магический, обычный, но такой плотный, что уже в пяти шагах не было видно ни зги. Александр выбил пальцами дробь по кухонному окну, прощаясь с Джейн Ллойд, запустил пару огоньков, чтобы несущий воду Мартин не споткнулся в серой мгле, опустившейся на коттедж. Заодно отправил старику напоминание — «Только посмей ее обидеть».

Искра все еще была в гостиной — он чуял. Девушка сидела, закутавшись в одеяло, и смотрела в стену сухими воспаленными глазами.

— Ч-черт, а!

— Р-р-р?

— Не тебе.

Забрать Этансель в Ландон? — снова оглянулся Райдер. — Его мышка будет сидеть тихо, не высовывая носа из отведенных ей комнат. С Искрой легко, она умная, чувственная, нежная, нетребовательная, с потрясающей фигурой и хорошеньким личиком — идеальная любовница, к которой приятно возвращаться.

Александр поморщился, избавляясь от глупой сентиментальности, ускорил шаг. За ним будут следить — уже следят — Ее Величество желает знать подробности исцеления. Вывозить Этансель из Уэльса равносильно самоубийству. Пусть остается здесь, под крышей родового дома. Первое время придется вырываться украдкой, но через несколько лет Королева успокоится. Когда-нибудь Она должна успокоиться!

…в конце концов, это же просто девчонка из… откуда?

…так и не спросил.

— Р-р-р, — рыкнул Один и вдруг схватил его за штанину, потянул к дому.

— Что-о-о?

— Р-р-р!

— Отвяжись.

— Р-р-р! — Волк извернулся, выскочив из-под руки, и тяпнул его за пальцы.

— Охренел?!.. Еще ты меня жизни не учил! — рявкнул Райдер, шлепнув волка по морде. — Со своей разберись, умник! И не вздумай снять ошейник, на него десяток таких шкур, как твоя, можно купить!

— Р-р-р-рав! — ощерился Один и припустил к реке, через перекаты которой со всех лап неслась белая волчица.

Разогнав туман, Александр смотрел, как Снежная приплясывает вокруг Одина, вылизывает ему морду, поскуливая, подлезает под лапы, а тот, довольно жмурясь и позволяя тереться о горло, успокаивающе ворчит. Его единственный глаз горел превосходством над глупым двуногим.

Райдер дернул щекой и открыл портал, наполняя контур силой.

— Шон! Шон!

— …ты на часы смотрел? Что случилось?

— Я возвращаюсь. К обеду подъезжай в Уайт’с [White’s, джентльменский клуб Лондона], нужно усилить блоки, закрывающие Искру и твои эксперименты.

Пепел сожженного, как и три предыдущих, письма, кружась, осел на траву.

Два месяца спустя

Летние туманы Уэльса добрались до Ландона. Свежие и чистые, с медовой горчинкой вереска, они клубами перекатывались по Кенсингтонским садам, серебрились, огибая особняки Белгрейвии и, пачкаясь о Темзу, стекали в Саутворк, где растворялись среди яркого света театров и игорных домов.

За семь часов приема шум и свет надоели.

Александр дернул щеколду окна, выходящего на Гайд-Парк, впустил в кабинет прохладный предрассветный воздух и струйки тумана, сразу прильнувшие к ладони — «Здравствуй».

— Здравствуй.

На грани слуха раздался смех Риан.

Густо-белые плети призрачным плющом взобрались по шторам, увили стены, скользнули по раме когда-то прорванной на месте Америк, но аккуратно починенной карты и, скатившись вниз, исчезли в коридоре. Александр не препятствовал, зная, что они стремятся к распахнутым окнам южного крыла, проветриваемого после приема.

За спиной раздалось сухое покашливание дворецкого:

— Ваша Светлость, гости устроены, ваша спальня готова. Так как камердинера у вас еще нет, я…

— Отдыхайте, Эшли, — отмахнулся Александр. — Я в состоянии найти дорогу к собственной постели. Тем более раздеться.

— Доброй ночи, Ваша Светлость.

Старик чопорно поклонился — Алекс услышал шорох жесткого сюртука — и оставил его одного.

— Ваша Светлость, — криво улыбнулся маг, осматривая кабинет отца. — Моя чертова Светлость.

Он все-таки сделал это.

Спустя четырнадцать лет вернулся в дом, откуда его выставили в обгорелом костюме.

— Хочешь свободы? Свободен! От титула, наследства и содержания! …А когда поскребешься в двери, я подумаю, впускать ли королевскую шавку!

Мечущиеся мысли отца жалили, как пчелиный рой: «С-сопляк… Еще можно отыграть… Близость к Королеве — это неплохо… Будет знать ее планы… Ударит в нужный момент, резерв пережжет метку».

— Не дождешься!

— Посмотрим, что ты скажешь через месяц.

Через день Александр заложил перстни деда, чтобы купить одежду, оружие и снять квартиру на Риджент-стрит. Шок от захлопнувшейся за спиной двери, от мерзнущих на мокрой мостовой босых ног — рубашка, ботинки и штаны до колен сгорели во время прорыва, от осознания, что карманных денег не хватит даже на чашку чая в «Рулз» [Rules, лонд. ресторан], — шок от скандала быстро сменился расчетливой злостью.

Он не бездарный милашка-Валентин, готовый вывернуться наизнанку ради признания герцогом Райдером. Черта с два он позволит собой помыкать: «Посмотрим, что ты скажешь через месяц».

— Посмотрим, что ты скажешь через год, — дернул щекой Александр, подписывая свой первый королевский контракт. Герцогству нужен наследник.