Жмурки с любовью - Ольга Герр

— Отцовская любовь затмила ему глаза.

Мэр фактически намекнул: из-за любви ко мне отец не замечал, что я полная идиотка. Я молча стерпела оскорбление, не желая устраивать скандал.

— Я слышал, вы отыскали деньги на выплаты рабочим, — как бы невзначай сказал мэр.

— Да, нам повезло, нашелся меценат.

— И кто же он?

— Это коммерческая тайна, — использовала я отговорку Эрланда. А все-таки кое-что полезное я почерпнула из общения с капитаном. Жаль, его сейчас нет рядом. Уж он бы отбрил мэра.

Мы говорили еще какое-то время. Мой взгляд то и дело обращался к спутнику мэра, и он, в конце концов, это заметил.

— Я вижу, тебя заинтересовал мой помощник, — произнес мэр.

— Нас не представили друг другу, — сказала я. Учитывая ситуацию – мужчина был гостем в моем доме – это серьезное упущение.

— Прости мою невнимательность. Познакомься, это мистер Арлок – моя правая рука.

Мистер Арлок в упор уставился на меня, впервые сосредоточившись на чем-то надолго. Под взглядом его водянистых глаз мне стало некомфортно. Захотелось, как маленькой девочке забраться в кресло с ногами и сжаться в комочек.

— Очень приятно, — выдавила из себя.

— Взаимно, — проскрежетал мистер Арлок. Его голос напоминал хруст веток под ногами. Такой же ломкий и колкий.

Я испытала облегчение, когда мистер Арлок наконец отвернулся. Прямо гора с плеч. С этим типом в темном переулке лучше не встречаться. Есть у меня подозрения, какие именно поручения он выполняет. Вот она – первая улика против мэра в мою копилку. Придет время, найду и другие.

Спустя полчаса мэр и его спутник засобирались восвояси. Я провожала их до двери и уличила минутку, перекинуться парой фраз с мэром так, чтобы нас никто не слышал, включая его помощника. Говорят, лучшая защита – нападение. Я решила дать мэру понять, что знаю о его грязных делах. Пусть держится от меня подальше, если не хочет попасть за решетку.

— Я в курсе, что вы украли зарплату рабочих, — сказала ему. — У меня есть доказательства: вашего человека опознали. Уж очень у него запоминающиеся манеры.

Вопреки ожиданиям мэр не побледнел и не стал оправдываться. Сощурив и без того маленькие глазки, он произнес:

— Я все-таки мэр, Линелла. Кому поверят: мне или девчонке, обвиненной в хранении и распространении «Чар»?

— Поэтому вы уже дважды покушались на мою жизнь? Это не похоже на уверенность в своей позиции.

— О чем ты? — весьма натурально удивился он. — Я не убийца.

— Вы, может, и нет, но вот ваш помощник... И, кстати, о «Чарах». Их тоже вы подкинули, я найду способ это доказать. И тогда поверят мне.

— Ты вроде не глупа, душечка. Почему же не видишь того, что у тебя под носом? Нравится отрицать очевидное? Маг-полиция рылась в твоей спальне. Им сподручнее всего было подбросить тебе «Чары».

Увидев мою реакцию, мэр хмыкнул. Он похлопал меня по плечу и, попрощавшись, вышел. А я так и стояла с открытым ртом. Это что ж получается, меня подставил Эрланд или кто-то из его людей? Да нет, не может быть. Зачем ему это?

«Например, затем, чтобы заставить тебя сотрудничать с маг-полицией?», – спросил мерзкий внутренний голосок. «Но откуда им знать, что мистер Никто захочет меня спасти?», — возразила самой себе. Тут что-то не клеилось.

Оставшись с Антонией наедине, я рассказала ей об оправдательном вердикте суда. Мы как девчонки взялись за руки и прыгали от радости.

— Да здравствует поход по магазинам! Мы обязаны отметить возвращение денег их тратой, — заявила мачеха.

Я не спорила. Для девичьего сердца нет лекарства лучше, чем новые наряды. Так что следующие несколько часов мы провели в центре Ганны – скупали все подряд. В имение вернулись к обеду, уставшие, но довольные, в экипаже доверху набитом обновками.

Как же здорово, что у меня есть Антония! Иногда я думаю, папа женился на ней не ради себя, а ради меня. Чтобы когда его не станет, я не чувствовала себя одинокой. И молодую нарочно выбрал, так нам легче было найти общий язык. Не удивлюсь, если он разглядел в Антонии что-то, чего не заметила я, и о чем, возможно, не подозревает она сама.

Обедали мы тоже вдвоем. И я, воспользовавшись моментом, спросила у мачехи как у более опытной женщины:

— Скажи, тебе когда-нибудь нравились сразу двое мужчин?

— Ох, Лина, — рассмеялась она, — помню, мне как-то одновременно нравились пятеро.

— И как ты сделала выбор?

— Взвесила все «за» и «против» и остановилась на том, у кого больше плюсов.

— Надеюсь, это был не мой отец, — пробормотала я. — Не хочу думать, что ты выбрала его из-за каких-то плюсов.

Антония тактично промолчала. А я все не унималась:

— Что делать, если плюсы и минусы равны? Как определиться в этом случае?

Показалось, мачеха сейчас скажет: «Зачем выбирать? Если оба хороши, бери обоих!». Но она ответила иначе:

— Тогда выбирай сердцем. Оно одно наверняка знает, кто тебе подходит.

Отличный совет, но мое сердце окончательно запуталось. Когда поблизости Эрланд, я уверена, что мой выбор – он. То же происходит рядом с мужем. Безвыходная ситуация.

Видя, что я приуныла, Антония добавила:

— Иногда сердцу нужно время, чтобы определиться. Не торопи события. Однажды все само встанет на свои места.

Что ж, пожалуй, так и поступлю. Другого выхода все равно нет. Правда, можно посоветоваться еще с Магнусом. Он всегда отличался рассудительностью. Утром я отправила ему письмо, приглашая в гости, но он не смог приехать. Какие-то дела в университете.

В последнее время я все чаще думала о друге. Мы редко виделись, и я скучала. Наверное, поэтому заговорила о нем.

— Джарвис, — обратилась к дворецкому, который следил за подачей блюд, — ты помнишь родителей Магнуса? Ты тогда уже работал у нас.

— Верно, мисс, работал. Родители мистера Магнуса были хорошими людьми, ваш батюшка дружил с ними. Они погибли при облаве магоборцев. Печальное событие…

Я кивнула. Все это и так знала. Джарвис не сказал нового.

— Папа всего один раз рассказал мне эту историю, когда привел Магнуса в наш дом и объяснил, что он будет жить с нами. Мне тогда было пять, а Магнусу – десять. Маги напали на его родителей и убили их.

— Нет, мисс, вы путаете, — покачал головой Джарвис. — На них напали магоборцы. Но это, разумеется, секрет. Ваш батюшка предпочитал не распространяться на этот счет.

Повисла тишина. Пауза затянулась, но ни я, ни Антония, замершая с не донесенной ко рту вилкой, не знали, что сказать. Хорошо, служанки к этому времени вернулись на кухню, и в столовой кроме нас троих никого не было.