Синее пламя - Алексей Пехов

Герцог долго молчал, а затем произнес сурово:

– К войне я всегда готов.

Наших моряков считают суеверными, но их традиции не идут ни в какое сравнение с суевериями южан. Особенно этим славятся живущие на Дельфине, в Соланке. Однажды я застрял в порту Филгама на два месяца, потому что корабли просто перестали ходить. Гадалки, которые там имеют очень большое влияние, все время пророчили то плохой ветер, то туманные ночи, то шауттов в воде. С этим народом решительно ничего нельзя было сделать. Ни уговорить, ни заплатить. В итоге, когда я вышел в море, на середине пути капитан изменил курс. И вместо Пубира мы отправились в Вьено, на другой конец Лазоревого моря. Для южан изменить путь как нечего делать. И плевать им на убытки честных людей.

Жалоба купца первой гильдии господина Эр Ленца Торговому Союзу Давора.

923 год после Катаклизма

Запах весны опьянял. Шерон никак не могла к нему привыкнуть и полной грудью вдыхала хрустальный воздух, наполненный запахом прогревающейся земли и пробуждающейся листвы.

Небо было высоким, с перистыми облаками на закате, горящими пурпуром в лучах заходящего солнца. Вода казалась девушке вкуса меда и фиалки, а ветер был столь ласков и нежен, что время от времени ей приходилось напоминать себе о том, что сейчас лишь конец месяца Ворона.

Лавиани, видя, как ошеломлена указывающая, лишь посмеивалась, а Мильвио однажды сказал:

– Это последствия Катаклизма. Хоть что-то от него хорошее. Бывают годы, когда на западе лютует зима, а за Мышиные горы она словно забыла дорогу. Здесь осень превращается в раннюю весну, растянутую на несколько месяцев.

– Период долгой весны востока худшее время для цирковых. Даже хуже, чем зима и дождливая осень. Фургоны по бездорожью ползут неделями, – посетовал Тэо.

Шерон готова была ползти годами, лишь бы никакой вьюги и сугробов. Зима, едва успев начаться, глубоко ей опротивела. Она с содроганием вспоминала переход через горы.

Теперь вершины остались далеко позади, и видно их было лишь в очень хорошую погоду, на самом горизонте. Ровная белая линия, которую можно спутать с облаками.

Когда они только спустились в долину, указывающая не удержалась и обернулась. Последняя из опорных башен Тропы Любви нелюдимым горбатым великаном выглядывала из-за скалистого склона, провожая их. Девушка подумала, что романтичное название крепости совершенно не подходит тому мрачному кошмару, с которым им довелось столкнуться в сердце тьмы.

Когда она увидела, с кем сражаются Мильвио и Лавиани, то сразу поняла, что это такое… кто такой, и испугалась. Что ее сил и опыта не хватит остановить древнее создание.

Ее друзья так и не поняли, чего ей стоила скоротечная схватка. Он был невероятно силен. Сильнее шаутта на Талорисе, сильнее дробителя костей и всех заблудившихся, которых она уничтожала до этого. Еще несколько месяцев назад Шерон бы не смогла отправить подобное создание на ту сторону, но после Талориса, с тем, что иногда пробуждалось в ней, все изменилось.

Тэо слушал их историю, округлив глаза, а затем сказал:

– Кам… Тот самый Кам, которого называли Горящим Орлом, Властителем Севера? Немыслимо. Вы уверены?

Мильвио протянул ему золотой медальон, снятый с ученика Скованного:

– Ты интересуешься старыми вещами. Что скажешь об этом?

– Как на фреске. Да. Кажется, вы победили великого волшебника.

– Мы победили то, что когда-то было великим волшебником, – поправила его Шерон. – Остается порадоваться, что Тион забрал магию из нашего мира. Если бы мертвый использовал не только алебарду, но и волшебство, боюсь, с нами бы ты точно уже не разговаривал. Вы не задумывались, почему он тысячу лет бродил в подземелье, когда в любой момент мог выбраться наружу?

Мильвио провел рукой по отросшей щетине, которая уже начала превращаться в бороду:

– Кто поймет, что в голове у мертвого? Быть может, его что-то держало? А может, он ожил лишь после того, как в башне произошел обвал, и это его разбудило. Скажи, Тэо, сколько может стоить эта золотая безделушка?

– Не знаю, – повертев в руках трофей, ответил Пружина. – Много. Чистое золото, довольно тяжелая. И к тому же древность. Видно, что сделано ювелирами до Катаклизма. Я сталкивался лишь с одной штукой подобного качества. Золотым кольцом. Его продали коллекционеру за девяносто марок. Кому-то таких денег хватит на восемь лет безбедной жизни. Этот же… он куда больше кольца, и работа очень качественная. Думаю, легко может потянуть на пару сотен. Но найти того, кто заплатит такую цену, будет непросто. Подобные деньги есть не у всех. Лишь вельможи, возможно.

– Вельможи скорее отожмут его, а тебя бросят в реку. Особенно если сказать, что эта вещь принадлежала великому волшебнику, – фыркнула Лавиани.

– Сказать можно все что угодно, сиора. В мире полно вещей, которые принадлежали великим волшебникам. В любой лавке, в любом городе найдутся башмаки Тиона, или пуговица Войса, или заколка Лавьенды. А если надо, то продавец и бумагу нужную выдаст, вместе с мечом таувина в нагрузку.

Сойка расхохоталась:

– Понимаю, к чему ты клонишь. Такой важный документ можно повесить над камином и хвастаться перед знакомыми, что ты владелец любимого исподнего Скованного. На мой взгляд, лучший вариант – расплавить эту побрякушку, превратить в обычное золото и сбагрить скупщикам краденого. Вопросов меньше и внимания.

– И денег, – не согласился Тэо. – За расплавленный кусок золота ты не получишь две сотни марок.

– Ну, тогда отправляйся в ближайший герцогский дворец. Если там тебе не отрежут язык, сочтя лжецом, можно здорово нажиться. Только монеты будешь таскать сам. Я не нанималась волочить на своем хребте лишний вес. Да еще такой.

– Вам не кажется, что Мильвио решать, что сделать с этой вещью? – тактично намекнула Шерон.

– Вот уж дудки! – возмутилась Лавиани. – А я что, по-твоему, напрасно уродовалась, убивая эту поганую тварь?!

Мильвио рассмеялся:

– Не волнуйся, сиора! Деньги мы поделим честно. Вам понадобятся монеты для долгого путешествия.

– Вот, девочка. Полюбуйся. Мальчик разумен и справедлив. Не то что ты.

Тэо с улыбкой протянул медальон южанину, но тот отмахнулся:

– Ты в этом разбираешься лучше. И знаешь покупателей. Тебе и продавать.

– Такое не сбудешь в ближайшей деревне. Я знаю хорошего антиквара в Мерени.

– Пойдешь продавать, не забудь позвать нас с собой, – предупредила Лавиани, шедшая по обочине дороги.

Тэо покосился на нее:

– Уж ты-то не думаешь, что я сбегу с деньгами?

– Я никогда не считала тебя плутом, мальчик. Но наивным дураком – да. Не хочу, чтобы у тебя отобрали эту штуку вместе с головой. Или просто не дали денег. Поэтому если такое случится, то я и Фламинго объясним нехорошим людям, какие они гадкие и нехорошие.