Большая книга мудрости Востока - Сунь-Цзы

– Так постятся перед торжественным жертвоприношением, я же говорю о посте сердца.

– Осмелюсь спросить, что такое пост сердца?

– Приведи к единству свою волю: не слушай ушами, а слушай сердцем; не слушай сердцем, а слушай духовными флюидами (ци). Пусть слух остановится на слышимом, а ум остановится на опознании вещей. Духовные же флюиды пустотой привечают вещи. Путь собирается только в пустоте. Пустота – вот пост сердца.

– Пока Хой еще не постиг того, что делает его самим собой, он будет только Хоем, – сказал Янь Хой. – Когда же я постигну свой исток, то пойму, что Хой еще и не начинал быть! Это и значит «сделать себя пустым»?

– Именно так! – отвечал Конфуций. – Вот что я тебе скажу: войди в его ограду и гуляй в ней свободно, но не забивай себе голову мыслями о славе. Когда тебя слушают, пой ему в уши. Когда тебя не слушают, умолкни. Не объявляй о своих убеждениях и пристрастиях. Умей жить неизбежным и в этом найди для себя всевместительный дом. Тогда будешь близок к правде. Легко ходить, не оставляя следов. Трудно ходить, не касаясь земли. Легко притворяться, служа людям. Трудно притворяться, служа Небу. Ты знаешь, что можно летать, имея крылья. Ты еще не знаешь, что такое летать даже без крыльев. Ты знаешь, что такое знанием добывать знание, но еще не знаешь, что можно благодаря незнанию стяжать знание. Вглядись же в тот сокровенный чертог: из пустой залы исходит ослепительный свет. Удачу приносит прекращение прекращения. Пока ты не стяжаешь такого покоя, ты будешь мчаться галопом, даже сидя неподвижно. Пусть слух и зрение обратятся вовнутрь, отрешись от умствования. Тогда к тебе стекутся божества и духи, что уж говорить о людях! Вот что такое превращение всей тьмы вещей! Юй и Шунь здесь обретали тот узел, в котором сходятся все нити. На этом Фуси и Цзи Цзюй здесь прекратили свои странствия, ну а простым людям и подавно надлежит здесь остановиться!

Конфуций дружил с Люся Цзи, чей младший брат был известен всем под именем Разбойника Чжи. Этот Разбойник Чжи со своими девятью тысячами воинов скитался по всей Поднебесной, грабя знатных особ, врываясь в дома, отнимая у людей коней и буйволов, уводя в плен их дочерей и жен. В своей ненасытной жадности он забывал даже о родичах, не заботился ни об отце с матерью, ни о братьях и не приносил жертвы предкам. Поистине, он был сущим бедствием для всех людей.

Конфуций сказал Люся Цзи:

– Полагается, чтобы отец, какой бы он ни был, воспитывал сына, а старший брат учил младшего. Если отец не способен воспитывать сына, а старший брат обучать младшего, тогда родственные узы между ними теряют смысл. Вы – самый талантливый муж нашего времени, а Ваш младший брат Разбойник Чжи наводит страх на весь мир, и Вы не можете вразумить его. Я осмелюсь выразить Вам свое недоумение по этому поводу, и позвольте мне поговорить с Вашим братом.

– Вы говорите, уважаемый, что отец должен воспитывать своего сына, а старший брат должен поучать младшего. Но если сын не желает слушать наставлений отца или поучений брата, то что тут можно поделать даже с красноречием, подобным Вашему? К тому же у Разбойника Чжи сердце – словно кипящий ключ, а мысли – как могучий вихрь. У него достаточно воли, чтобы не уступить Вашим упрекам, и достаточно красноречия, чтобы всякое зло представить благом. Если Вы будете соглашаться с ним, все будет хорошо, но если Вы заденете его, он впадет в ярость и непременно оскорбит и унизит Вас. Вам не следует идти к нему.

Но Конфуций не послушался этого совета. Посадив Янь Хоя на место кучера, а Цзы-гуна – рядом с собой в экипаже, он отправился к Разбойнику Чжи. В это время Разбойник Чжи, расположившись на отдых со своими людьми на солнечном склоне горы Тай-шань, пожирал печень убитых им людей. Конфуций вышел из экипажа и доложил о себе слуге разбойника: «Явился человек из Лу Кун Цю, прослышавший о высокой честности военачальника». И он дважды вежливо поклонился слуге.

Тот сообщил о госте своему хозяину. Разбойник Чжи был вне себя от гнева: глаза его сверкали, как молнии, волосы вздыбились так, что шапка подскочила вверх.

– А, так это тот искусный лжец Конфуций из царства Лу? – заорал он. – Передай ему от меня: «Ты придумываешь умные слова и изречения, безрассудно восхваляешь царей Вэня и У. Нацепив на себя шапку, похожую на развесистое дерево, обмотавшись поясом из шкуры дохлого быка, ты зарабатываешь себе на жизнь красивыми речами и лживыми рассуждениями, а сам не пашешь землю и не ткешь пряжу. Шлепая губами и молотя языком, ты судишь об истине и лжи как тебе заблагорассудится. Ты обманываешь правителей Поднебесной и отвлекаешь ученых мужей от главного. Ты придумал “сыновнюю почтительность” и “братскую любовь”, чтобы удобнее было домогаться богатства и почестей. Ты повинен в тягчайшем преступлении! Убирайся отсюда поживее, а не то твоя печень тоже пойдет к моим поварам!»

Конфуций передал другое сообщение:

«Я имею честь прибыть сюда по рекомендации Цзи и надеюсь издалека увидеть Вашу ногу под занавесом».

Получив это послание, Разбойник Чжи сказал: «Пусть он войдет!»

Конфуций вошел нарочито торопливо, не стал садиться на сиденье, отступил назад и дважды поклонился. А Разбойник Чжи, разъяренный, широко расставив ноги, с горящими глазами, зарычал, словно кормящая тигрица:

– Подойди ко мне, приятель. Если твои слова мне понравятся, ты будешь жить, а если нет – умрешь.

– Я слышал, – сказал Конфуций, – что в мире есть три уровня достоинств. Вырасти стройным и красивым, как никто другой, чтобы все в мире, стар и млад, знатные и презренные, любовались тобой, – вот высшее достоинство. Иметь знание, охватывающее целый мир, уметь на все лады судить о вещах – вот среднее достоинство. Быть смелым и решительным, собирать вокруг себя людей преданных и удалых – вот низшее достоинство. Всякий, кто обладает хотя бы одним из этих достоинств, способен восседать на троне лицом к югу и носить титул Сына Неба. В Вас, уважаемый военачальник, сошлись все три достоинства. У Вас рост больше восьми локтей, лицо сияет, губы – чистая киноварь, зубы – перламутр, голос – настоящая музыка, но зовут вас «Разбойник Чжи». Пребывая в недоумении, уважаемый военачальник, я возьму на себя смелость не одобрить это прозвище. Если Вы соблаговолите выслушать меня, я покорнейше прошу послать меня в царства У и Юэ на юге, Ци и Лу на севере, Сун и Вэй на востоке, Цзинь и Чу на западе, чтобы убедить их построить для Вас большой город на несколько сот тысяч дворов и пожаловать Вам знатный титул. Вы начнете новую жизнь, отложите оружие, дадите отдых Вашим воинам, станете заботиться о своих братьях и приносить жертвы предкам. Вы бы вели себя как мудрец и достойный муж, вся Поднебесная только этого и ждет от Вас.

– Подойди-ка ближе, приятель, – гневно крикнул Разбойник Чжи. – Только глупые, низкие и заурядные людишки могут соблазниться посулами выгоды. То, что я строен и красив и люди любуются мной, я получил от своих родителей. Неужели ты думаешь, что я сам не заметил бы в себе этих достоинств, если бы ты мне не сказал о них? А еще я слышал, что люди, которые льстят в лицо, любят клеветать за глаза. Когда ты ведешь тут речь о большом городе и толпах поклонников, ты хочешь обременить меня соблазном выгоды и приручить меня с помощью толпы заурядных людей. Надолго ли? Ни один город, как бы ни был он велик, не больше Поднебесного мира. Яо и Шунь владели целой Поднебесной, а их потомкам было некуда даже вонзить шило. Тан и У носили титул Сына Неба, но их роды пресеклись. Не оттого ли, что выгода, привалившая к ним, была слишком велика?