В цель! Канонир из будущего - Юрий Корчевский

Но все же не стоит гнать лошадей, коль дорога не готова, я в этом доме – примак. Мужчина должен иметь свой дом. Деньги у меня на дом теперь были, хватило бы и тех, что лежат в моей комнате – даже с лихвой. А если учесть, что у меня притоплены в ручье сокровища, то я просто Крез.

А на следующий день Илья меня огорошил:

– Купечество схотело ватажку собрать да на Урал-горы послать. Как думаешь, стоит ли пай вкладывать?

– А чего вам на Урале делать?

– Да вот пермяки у нас были, с Чердыни, что за Хлыновым. Бают, каменья самоцветные в тех горах есть.

– Илья, был я в тех местах. Есть каменья, только они за горами, с другой стороны хребта, а там Сибирское ханство, Кучум там правит. Как ты думаешь, понравится ли ему, если кто-то без его ведома будет самоцветы добывать? То-то. Откажись, пустое.

– Дельный совет – я уж было деньги пересчитывать стал, прикидывать хватит или не хватит. Гляди-ка, во многих землях ты побывал, а говоришь – к торговле немощен.

– Нет, Илья, не мое это.

– Тогда присоветуешь что?

– Думаю, производство надо налаживать.

– Это как?

– Ну, вот ты торгуешь; в одном месте дешевле купил, в другом дороже продал. Разница между ценой и есть твой навар, твой доход, с которого ты живешь.

– Правда твоя, только все купцы так живут. За копейку купил, за две продал.

– Для этого ездить надо в другие земли и знать – где какие цены.

– А как без этого? На том и стоим. И еще удача быть должна, без нее – никак.

– Будущее не за торговлей, а за производством. Поставь фабрику – выпускай ткани, никуда ездить не будешь, головой рисковать – у тебя другие купцы товар покупать будут, коли качество хорошее обеспечишь.

– Так тканей на Торжище полно.

– Конечно, шелк, как в Китае, ты не сделаешь – так лен можно на Вологодчине покупать.

– Зачем на Вологодчине – у нас растет.

– Купи землю с деревней, чтобы рабочая сила была, изо льна сделай ткань – у тебя ее купят.

– Не понял пока, в чем выгода.

– В дешевизне. Сделать самому на местном сырье дешевле, чем покупать за тридевять земель, да еще и в Псков везти. Иностранцы опять же купят. Управляющего честного найди – присматривать за производством, да и стриги купоны.

– Чего стричь?

– Это я так – к слову. Конечно, вначале вложиться надо – избу большую поставить, станки ткацкие закупить, людей обучить. Но все же окупится – это не за Урал ехать.

Илья задумался, потом взял перо, бумагу и начал считать.

– Это ты где такое видел?

– В чужих землях – во Франции, в Венеции. Не хочешь ткани делать, можешь олово лить – ну, ложки, пуговицы, миски-кружки.

– Гляди-ко, а я сам не додумался.

– Думай. Нужно будет – подскажу, как лучше сделать.

– А торговля?

– Торгуй и дальше, кто тебе запрещает? Вот только кто первый встал – того и тапки.

– А это еще что?

– Это такие удобные мягкие чуни на ноги, подошва войлочная, верх – из ткани.

– Не видал. И что – покупать будут?

– Ты много чего еще не видел, Илья, хоть и во многих землях бывал. Только вот дальше торга ты не ходил.

– Твоя правда. Я ведь товар приезжаю покупать, а не смотреть, как его делают.

И такие разговоры у нас теперь были каждый день за обедом. Я чувствовал, что Илья всерьез заинтересовался моими предложениями.

– Хорошо это все, что ты говоришь, только денег требует сразу много, а отдача – не скоро.

– Если всерьез возьмешься, могу занять.

У Ильи округлились глаза.

– У тебя что – такие деньги есть?

– А сколько надо?

– Не считал точно, но думаю, много – рублей сто. Серебряных, – уточнил он.

– Надо – так будут.

– Гляди-ка, что, хирургия твоя такие барыши тебе приносит?

– В обычной жизни – немного, но если не сидеть сложа руки, можно прилично заработать. Вот оперировал я как-то дочку венецианского дожа, Джульетту, так кучу золотых монет получил.

– Золотых? – охнул Илья.

– Ага, целых пятьсот дукатов.

– Не может быть, покажи.

– Нет у меня сейчас этого золота. А другое есть, и серебро тоже.

Я взял Илью под ручку, провел в свою комнату, развязал мешок и высыпал его содержимое на постель.

Илья осмотрел каждое изделие, чуть на зуб не попробовал.

– Да, этот мешок дорогого стоит. Верю, что можешь в долг дать. А почему сам за производство не возьмешься? Меня уговариваешь, а сам?

– Илья, если я займусь производством, кто будет лечить? Мне нравится мое дело, тебе – твое.

– Какая разница, лишь бы деньги были.

– Э, нет, ошибаешься. Можно быть удачливым купцом, умелым строителем, но если ты не будешь любить свое ремесло, то никогда не достигнешь в нем высот. Вот подумай сам – мог ли каменщик построить Троицкий собор, что в кремле, без любви и таланта?

– Так то собор – его строителями, может, сам Господь руководил. А в долю войдешь?

– Нет уж, Илья. Купец ты знатный, а производством не занимался – опыта нет. Прогоришь ты – плакали мои денежки.

– А говоришь – склонности торговать нету. Ты поперед меня все риски просчитываешь.

– Коли хочешь попробовать, Илья, начни с малого – создай артель человек на десять работного люда. Денег больших для начала не потребуется. Может – своими обойдешься, а нет – так мой мешок к твоим услугам.

Мы ударили по рукам.

Наступила дождливая осень, небо затянуло низкими серыми тучами, из которых на землю лил и лил занудный дождик. Еще ходили по рекам и озерам баркасы и ушкуи. Купцы спешили наполнить торговые лабазы товаром.

Дороги уже развезло, они стали непроезжими и почти непроходимыми. Еще две-три недели, ударят первые морозы, и тогда сообщение между городами прервется на месяц, пока не окрепнет лед на реках и землю не покроет снег. Тогда уж только потянутся санные обозы, оживится торговля. А сейчас – почти мертвый сезон. Горожане сидят по домам, жизнь теплится лишь в мастерских, где кузнецы, гончары, шорники, плотники и прочий мастеровой люд продолжает трудиться так же, как и их отцы и деды.

На такой период прекращаются все и всякие военные действия. Просто невозможно их вести, когда не только пушку нельзя провезти на телеге, а и сами кони увязают по брюхо в грязи.

Вот и мы сидели в уютном доме Ильи. Сам хозяин ненадолго выбирался по своим делам, ко мне ходили пациенты. По вечерам мы устраивали долгие чаепития – под баранки да неспешную беседу. В роли главного рассказчика выступал я, повествуя о странах, где был, и о том, каковы там нравы. Вспоминал интересные истории, иногда рассказывал сказки и легенды. Слушали все с большим интересом – более благодарных слушателей я не встречал. И то – газет, радио и телевидения не было, падет корова у соседа – на два дня разговоров.