Непрощенный - Максим Шахов

Место было знакомое, даже в темноте. Именно здесь Кащеев высадился несколько суток назад. Однако ему казалось, что с тех пор прошел едва ли не месяц. Миновав расщелину, Кащеев осторожно загнал машину в густую тень какого-то разлогого дерева с не очень толстым, извивистым стволом. Заглушив двигатель, он посмотрел на часы. Время было без четверти два.

Кащеев приоткрыл окно и прислушался к шумам южной ночи. Ничего необычного его слух не уловил. То тут то там стрекотали какие-то насекомые, но не самозабвенно, как летом, а как-то жалостливо, словно бы прощаясь с уходящим летом. Периодически подавала голос неизвестная местная птица. Пронзительно пищали, тыкаясь в стекла, голодные комары. Шума моря слышно не было.

Кащеев легонько хлопнул себя по лбу, смахнул раздавленного кровососущего гада и решил, хоть это было и против правил конспирации, закурить. Иначе с полчищами комаров ему было не совладать. Он утопил прикуриватель; когда тот щелкнул, склонился и раскурил сигарету. Дым Кащеев выдыхал в окно, на роящихся комаров, а сигарету так и держал внизу, при каждой затяжке наклоняясь. На открытой местности огонек сигареты виден с самолета на расстоянии пяти километров. В эту ночь на горизонте самолетов не просматривалось, но Кащеев все равно не хотел рисковать.

Докурив сигарету, он аккуратно затушил ее в пепельнице и снова посмотрел на часы. Было без восьми минут два. Кащеев вытащил миниатюрный сканер, который мог функционировать и в режиме радиостанции, и неспешно приготовил его к работе. Без пяти минут два он сунул наушник в ухо и, прикрыв окно, откинулся на подголовник.

Ровно в два часа ночи, практически секунда в секунду, Кащеев услышал в наушнике:

– Океан!

– Прибой! – ответил Кащеев.

Выдернув из уха уже ненужный наушник, он выключил сканер, по-быстрому сунул его в бардачок и вынырнул из «девяносто девятой». Вокруг все было так же спокойно. Кащеев открыл заднюю дверцу и снял сиденье. Здесь он тоже успел устроить тайник. Еще раз оглянувшись по сторонам, Кащеев повернул голову в сторону берега и стал ждать.

Как ни вслушивался он, но шагов Сэма Мэтью так и не расслышал. Просто в какой-то миг из расщелины вынырнул темный силуэт. Гидрокостюмы «морских котиков» не блестели. Казалось, это не Мэтью, а сам дьявол появился из преисподней. С продолговатым контейнером на плече.

– Я здесь, – негромко отозвался Кащеев.

Мэтью направился к машине. Кащеев отступил, американец с ходу уложил продолговатый контейнер в тайник под сиденьем. Подавшись назад, он сказал:

– Второй туда не войдет.

– Он что, в армейской упаковке? – обеспокоился Кащеев.

– Нет. Но он все равно не войдет.

– В багажник спрячу, под ящики, – сказал Кащеев.

Мэтью кивнул и направился к расщелине. Кащеев установил на место подушку заднего сиденья и закрыл дверцу. Пройдя к багажнику, он поднял крышку и выставил на землю ящики с мандаринами. Минуту спустя из расщелины снова вынырнул Мэтью. На этот раз он нес на плече вроде как длинный тубус с прикрепленным к нему прямоугольником размером с кейс. В другой руке Сэма был тубус поменьше.

– Это заряды, – сказал он.

Кащеев забрал тубус поменьше, Мэтью положил в багажник основную поклажу.

– Так нормально? – спросил он.

– Да, – кивнул Кащеев.

Уложив в багажник и заряды, он наклонился за ящиком. Сэм Мэтью вдруг по-кошачьи отскочил в сторону. Кащеев удивленно оглянулся на него и одними губами спросил:

– Что?

– Машина! – так же тихо ответил Мэтью.

В его руке уже был подводный автомат. Кащеев повернул голову и тоже расслышал приглушенное урчание. Мэтью показал жестом, что он спрячется, и метнулся в сторону. Кащеев поспешно опустил в багажник два ящика с мандаринами. После этого он сунул руку в карман куртки и снял с предохранителя «ПММ».

В этот момент метрах в двадцати из-за пригорка вынырнула машина. На ее фарах были установлены светомаскировочные колпаки. Это мог быть только пограничный наряд, и у Кащеева вдруг засосало под ложечкой…

– Здравия желаю, товарищ генерал! Логинов…

– Да-да, полковник! Я слушаю!

Логинов понял, что у замдиректора времени в обрез, и постарался быстро вывалить на него главное:

– Я сейчас на побережье недалеко от границы с Абхазией, товарищ генерал! Вчера ночью здесь убили и сбросили в море вместе с машиной местных рыбинспекторов! Один убит спецназовским ударом в основание черепа, второй метательным ножом «Спайдерко»! Причем очень редкой модели! «Марин Флай». Ее не приняли на вооружение в подразделениях «морских котиков» США…

– Подождите! Приняли или не приняли?

– Не приняли, товарищ генерал.

– Ну? И что вы хотите этим сказать?

– Как что? «Марин Флай» было выпущено всего около двух сотен… Откуда у краснодарских браконьеров, к тому же владеющих спецназовскими навыками, мог взяться такой нож?

– Ну, положим, удар в основание черепа не такой уж спецназовский прием…

– Согласен, товарищ генерал! Но на вооружение «Марин Флай» не приняли как раз из-за того, что его метание требовало филигранной техники, которой обладали даже не все «морские котики». А их-то учат так, что мало не покажется…

– Вы хотите сказать, что вчера ночью там у вас высадились «морские котики»?

– Я хочу сказать, что это дело нужно забирать нам и срочно копать дальше…

– А какие основания? Этот нож, который не приняли на вооружение? Его, что ли, прокуратуре показывать?

– Да ножа нет, товарищ генерал…

– Не понял! А как вы тогда установили модель?

– По снимку раневого канала. Ивану Корнеевичу Сапожкову в Москву переслал.

– Понятно… – сказал генерал. Авторитет Сапожкова был непререкаем даже для высшего руководства ФСБ. – Тогда так, полковник. Оснований для передачи нам дела нет. Это я вам заявляю как дважды дипломированный юрист. Но руки я вам не связываю. Привлекайте регионалов и копайте параллельно с прокуратурой! А еще лучше – совместно. Распоряжение я отправлю немедленно! Ясно?

– Так точно! И еще одно, товарищ генерал…

– Да!

– Дайте указание срочно распространить в крае фотороботы!

– Какие еще фотороботы?

– Кащеева и этого второго, Сэма…

– С чего вдруг? На каком основании?

– Интуиция просто, товарищ генерал… В Севастополе спецназовскими приемами убили бомжа, здесь – двоих рыбинспекторов. И чеченцев в «Амале» начали вербовать после захода в Акзас-Караагач «Далласа»…

– Да это не основания, а ваши домыслы! Не решатся американцы на то, чтобы засылать к нам террористов! Они же не сумасшедшие!