Дом трех вдов - Марина Серова

— Знала, что ты не отстанешь. Будешь бегать и землю носом рыть. Надо же было тебя чем-то занять, пока все не успокоится?

— Да, в этом списке столько людей… Мне бы еще долго бегать и землю носом рыть, как ты говоришь. Пока я отрабатываю список, ты спокойно заканчиваешь свои дела.

— Вы все считали меня дурой, — ухмыльнулась Лилия. — А зря.

— Зря, — согласилась я. — Ты умная женщина, Лилия. Одна беда — сумасшедшая.

Рука с пистолетом дрогнула и слегка опустилась. Один глаз вдовы начал косить.

— Все было зря. — Я покачала головой, с жалостью глядя на Ганецкую. — Кирилла ты убила напрасно. Никаких акций, никаких денег, никакой счастливой и спокойной жизни для тебя не будет. Ты это понимаешь?

Я не ждала внятного ответа. Говорила скорее для самой себя.

— Понимаю, — вдруг отозвалась Лилия. — Когда я планировала убийство Киры, это было такое удовольствие… это помогало мне держаться долго, может быть, несколько последних лет. А потом… все пошло совсем не так, как мы задумали. Но, знаешь, оно того стоило. — Она вдруг улыбнулась: — Он должен был заплатить за все, что сделал. И кто-то должен был потребовать с него расплаты. Так что было лучше, когда этим «кто-то» оказалась я.

Женщина вздохнула и напоследок призналась:

— А ты мне даже нравилась. Такая искренняя, такая наивная.

Она подняла руку с пистолетом и выстрелила. Если бы не лестница…

Я бросилась на пол, перекатилась, секунда — и я уже за выступом стены, на лестничной площадке. Сижу на полу и ощупываю место, куда попала пуля — пусть по касательной, но все же весьма чувствительно. Идея с броником была отличной — отделаюсь синяком. Теперь остается подождать.

Даже если в руках у тебя оружие и ты знаешь, как снять его с предохранителя и пальнуть, это совсем не означает, что у тебя окончательное преимущество в споре. С оружием надо уметь обращаться. Кинематограф — мое обожаемое хобби — создал миф о неуязвимости человека с пистолетом в руке.

Лилия возникла на площадке, держа оружие в вытянутой руке. Я стояла за косяком и ждала этого момента с нетерпением. Все непрофессионалы поступают именно так. И по этой руке я с наслаждением ударила снизу вверх. Пистолет рыбкой взлетел — мы зачарованно следили за ним, — но тут вступил в силу закон земного притяжения, и оружие упало на ступеньки и заскользило вниз по лестнице. Лилия бросилась за ним, а я — в ноги чокнутой бабе, так что мы покатились вниз.

Грузная вдова пережила спуск с большими потерями, чем я, успевшая сгруппироваться.

В самом низу лестницы я села верхом на оглушенную падением сумасшедшую и вырубила ее точным ударом. Все! Все закончилось!

Достав телефон, я набрала экстренный номер Службы спасения. «Бастион» делает двери на совесть, и попасть в убежище, где истекает кровью Валя, я не смогу.

Спасатели прибыли первыми, почти одновременно с ними приехала полиция. Пока они договаривались о вскрытии двери, подтянулись медики.

Валентину извлекли из безопасной комнаты спустя тридцать минут, без сознания, но живую. Многочисленные порезы на ее руках показывали, что вдова отчаянно защищалась.

Валентина пришла в себя. Когда ее пристегивали к носилкам и грузили в «Скорую», Ганецкая хватала меня за руки, благодарила и рассказывала всем — спасателям, медсестре — о том, что осталась жива благодаря убежищу. Ну и, конечно, мне — Евгении Охотниковой, лучшему телохранителю в городе.

Понадобилась еще одна «Скорая» — спецбригада для Лилии. Я сразу предупредила прибывший наряд полиции, что они имеют дело с больным человеком — с опасной сумасшедшей.

— Вам придется ответить на вопросы, — сказал мне старший, оглядывая разгромленный дом, следы крови на полу и пистолет, из которого недавно стреляли. Такое в нашем провинциальном городе видишь не так уж часто.

— Конечно-конечно, — заверила я. — Только сначала попрощаюсь.

Лилию как раз поднимали два здоровенных санитара. Она стонала, мотала головой из стороны в сторону и выглядела на редкость безобидной. Видимо, ей успели вколоть транквилизатор.

При виде меня женщина оживилась. Плюнула в мою сторону и сказала:

— Ты за все заплатишь, сука. Кира заплатил, и тебе придется.

— Я никому ничего не должна, — отрезала я. Не желаю выслушивать всякий бред.

— За меня отомстят, поняла? — Лилия оскалилась.

— Это ты о чем? — заинтересовалась я.

Но тут Ганецкая начала вырываться, выкрикивать ругательства и пинать санитаров. Мужики потащили ее к выходу, где уже ждала машина «Скорой».

Я вышла следом. Сейчас бедную помешанную увезут, а мне придется вернуться в дом и долго-долго объясняться с полицией.

Но объясняться мне не пришлось.

«Джама-а-а-айка!!» — снова завопил мой телефон.

— Охотникова, слушаю!

— Приезжай быстрее, — произнес задыхающийся голос Коваля. — Тут такое…

— Ты где? — заорала я.

— В доме… куда Ирка поехала…

— Ты нашел ее?!

— Нашел. Приезжай быстрее.

И связь прервалась. Не думая о том, как буду объясняться с полицией, я села в свой «Фольксваген» и рванула с места.

Лилия сказала: «Иногда достаточно просто оглядеться по сторонам. Кира всегда недооценивал близких. Он думал, о нас можно ноги вытирать».

Эта фраза открыла бы мне глаза, но к тому времени я уже знала, кто нажал на курок пистолета, убившего Кирилла Ганецкого.

Ганецкий мертв. Здесь уже ничего не исправить. Сейчас самое важное — спасти Ирину. И Коваль хорош — тоже мне, рыцарь печального образа… Зачем он отправился выручать девушку?

Я оторвала одну руку от руля — «Фольсксваген» вильнул, но тут же выровнялся — и постучала себя по лбу. Дура ты, Охотникова! Давно должна была догадаться! Помнишь, как Сергей смотрел на буйную гостью? Ты ничего не заметила?

А дихлофос? А сверкающая чистотой кухня? Ты была так занята своим расследованием, что не обратила внимания на такие важные вещи.

Сергей Коваль попросту влюбился в прекрасную угонщицу. Естественно, когда девушка оказалась в опасности, бывший офицер поехал ее выручать. Да еще я сама сказала ему, что сейчас у меня есть дела поважнее и пусть Ирина выпутывается сама. Вот и расхлебывай теперь…

А Романова отправилась к своему Сане. Ведь я сама рассказала девушке, где его искать. И теперь жизнь Рокси в опасности.

Я уже давно сообразила, что подставу с «Ягуаром» организовал именно Саня. Александр Москалев, дальний родственник Ганецкого. Тихий, умный, скромный паренек, выросший в детдоме. Тот, кто помог Ирине Романовой в кризисный для нее момент. Тот, кто сделал из девушки угонщицу элитных автомобилей. Тот, кто был хладнокровным и рассудительным, образцовым работником, стратегом. Недаром Михалыч хотел сделать его своим помощником. У старого бандита глаз наметан.