Новая женщина, или Кругосветка на колесах - Елизавета Ильина

– Ты знаешь, Боб, я уже не молод, но могу за то же самое время пройти ту же дистацию на своих двоих.

– «Курьер» пишет, что Маркус молод, как и его спутница, и – прошу внимания! – «что может быть прекраснее двух молодых атлетов, любующихся красотами нашего побережья».

– Сам я ни разу не любовался, но говорят, что виды там вдоль океана – просто зашибись, восторг!

– Может, у них просто поломка или что еще по технической части… Согласись, машина – не кобыла.

На голове у Боба шляпа с опущенными краями, и голос не такой зычный, как в прошлый раз.

– Новости не первый сорт, – говорю я. – Помнишь, я рассказывал, как набирался опыта в одной техасской газете?

– И не ударил в грязь лицом.

– Точно так. Если новостей не было, я их выдумывал. Короче, подожем – увидим.

– В Санта-Барбаре намечается велогонка. Любопытно поглядеть родео на колесах. Смотаюсь туда на пару дней. Увидимся через недельку.

От длительного ожидания нервы у Боба не выдержали. Парень поехал на смотрины, вместо того чтобы поджидать добычу в Пасадине, вдали от бушующий толпы. Я же отправился на ранчо «Два Пекана» потолковать с соседом на предмет прогнозов, чтобы не мотать себе нервы впустую в ожидании развязки повести о том, как мисс Берри не растерялась, а мистер Портер свалял дурака.

«Курьер» тем временем не унимался: «Маркус и Берри прибыли в Санта-Барбару как раз накануне крупной велосипедной гонки. Перед началом соревнования мисс Берри сделала несколько почетных кругов на своем «Стерлинге» перед зрительскими трибунами. Публика была разочарована, узнав, что участвовать в гонке путешественница отказалась. Отважную спортсменку не устраивает слишком короткое расстояние, она привыкла мыслить сотнями миль. Мисс Берри объявила, что готовит подарок своим поклонникам. Она не собирается почевать на лаврах журналистики и начинает писать книгу, отрывки из которой будет зачитывать на лекциях в местах остановки». А места остановки будут украшены цветами. Цветами женских фантазий и грез. Благодаря личному жизненному опыту я знаю, что женщина хочет того, чего у вас нет. Чем меньше вы чем-то обладаете, тем больше она этого самого хочет. Она лелеет свои мысли о себе или о себе плюс мужчина – так сказать, в обрамлении. Сувениры о никогда не бывших событиях – главное сокровище каждой нормальной женщины, включая мою незабвенную супругу. Еще раз тщательно изучив содержание газеты, я не нашел объявления о помолвке мисс Берри и мистера Портера.

Боб Портер вернулся на неделю позже обещанного, в самом прекрасном расположении духа и не один.

– Знакомься, дружище, – зычно крикнул он, – Мэри, моя невеста!

Я вытаращил глаза и сразу понял, что эта Мэри и кругосветные колеса – вещи несовместимые.

– А та, другая Мэри – просто гений! Она все так ловко устроила, не поверишь, босс, мы сидели в ресторане, где моя Мэри готовила десерты, и ее шоколадный пирог с пеканами и апельсиновым джемом свел всех с ума… Короче, поездка себя оправдала. Скажи, милая?

Невеста распахнула длинные темные ресницы, навевающие мысли об испанском наследии, и улыбнулась на всю прерию. Глубокую мысль Боба я ухватил с полпинка. Мы все запомним великую путешественницу на всю оставшуюся жизнь, потому что на следующей неделе у Боба Портера свадьба. Венчание состоится в церкви Троицы у Трех Пальм.

Блокнот Мэри. 2 июня. Снова пальмы и жара. Лос-Анжелес по сравнению с душной миллионной Калькуттой – тихий оазис в пустыне с населением около 40 тыс. чел. Есть канатные дороги, мощеные тротуары, а вот дальше ничего приятного – пустыня Колорадо и названия типа Горячий Ручей, Кактус, Брызги Вулкана, Торнадо, Мескиты (или Москиты?)… Местные говорят, днем там жарко, по ночам бывает холодно, пейзаж годный для гремучих змей и скорпионов, но не для велосипедистов.

«Аризонская Мечта» 18 июня 1895 г. Никто не может сказать точно, каким способом кругосветная путешественница Мэри Берри пересекла границу нашего штата – пешком, на велосипеде, поездом или, может, на воздушном шаре. Доподлинно известно одно: чем дольше она в дороге, тем более причудливыми становятся ее репортажи.

Описывая свою поездку через пустыню, она чрезвычайно восхваляла «инженеров железных путей», которые беспрестанно проявляли к ней «живой интерес и всю возможную доброту», из чего логически следует, что велосипед с одиноким наездником двигались на тех же поездах, что и машинисты.

«Люди часто мне помогают, особенно внимательны мужчины, возможно, потому что в ваших суровых землях мало белых женщин. Я преодолела 165 миль по бездорожью, двигаясь параллельно железнодорожным путям, чтобы не заплутать в пустыне. Признаться, с топографической картой я не дружу, поэтому стараюсь не сходить с больших магистралей. Машинист грузового экспресса Зелиг, увидев меня в одиночестве, остановил состав и предложил подвезти, но я объяснила, почему не могу принять его предложение. Он дал мне немного молока со льдом, и я была счастлива.» Если бы мы расспросили некоторых железнодорожников на перегоне межу Юмой и Эль-Пасо, те наверняка бы молча подмигнули левым или правым глазом. Как говорят машинисты: что случилося на шпалах, пусть останется на шпалах.

Мисс Берри пишет: «В нестерпимо жаркой Аризоне хозяйка дома, в который я постучалась, отказала мне в кружке воды. Первый акт негостеприимства в этой стране, но не единственный.» Дотошный репортер из местной газеты отыскал ту неприветливую грубиянку и заставил ее объясниться: «Почём мне знать, я думала, это бродяжка. Шляются тут всякие… А вода у нас дороже керосина, сами знаете».

В другом месте, по словам Мэри, ей дали черствого, как камень, хлеба, а затем заставили расплачиваться – рубить дрова. «Я никогда в жизни этого не делала, но все равно пришлось взять в руки топор, такие у них были свирепые физиономии.»

Однажды Мэри пришлось ночевать на кладбище. Утром ее разбудил грубый окрик: «Выметайся! Разлеглась тут с моим мужем. Покойник уже, а потаскухам все неймется». Замешкайся Мэри – получила бы метлой по спине. Видимо, безутешная вдова регулярно проводит уборку, за что Мэри выражает ей особую благодарность – надгробие было не пыльное, дорожный костюм не испачкался. Однако же Мэри заявила, что никому не советует путешествовать по «радушным» южным штатам.

Блокнот Мэри. 3 июля 1895. Эль-Пасо. Пограничный город, кот. называют городом грехов из-за большого количества отчаяных desperados. Много мексиканцев и индейцев. На голове у женщин деревянные дощечки разных цветов, чтобы по цвету различать из какого они клана. Другая реальность. «Колючая груша» – толстый кактус с красными плодами, «собачка прерии» никакая не собачка, а нечто среднее между серой белкой и хомяком, длиннорогие коровы и смешная птица «побегунчик» – символы Техаса. Еда ужасная, мексиканская – бобы с требухой и перцем чили. Острых ощущений выше крыши. На каждом шагу индейцы – на вид страшные и свирепые, как будто недовольные всем вокруг. Почему как будто? Конечно, НЕ довольные!

«Вестник Эль-Пасо» Для наших читателей не секрет – проехать через наш замечательный мост легко, вело пронесет вас по нему со скоростью ветра, но после моста вам придется нести вашу машину на руках. Мисс Берри из Бостона Атлантического, говорит, что знает, что выше по Рио-Гранде пустыня. На французский взгляд, к которому тяготеют бостонцы, эта леди выглядит мускулистым атлетом, но для наших ковбоев – она всего лишь хрупкое создание в белой батисовой блузе. Мини-облако на колесах, так что можно биться об заклад, она и часа не продержится в седле самой смирной техасской кобылки, которая умеет плавно петлять между кактусами и гремучками.