Мой враг - королева - Виктория Холт

Это были замечательные дни с насыщенной дворцовой жизнью и одновременно с легкой возможностью бывать дома, с семьей. Жизнь в Лондоне устраивала меня и восхищала. Я чувствовала, что являюсь немаловажной фигурой при дворе, и все гости, бывавшие в нашем доме, были значительными людьми.

Роберт и я стали беспечны, поэтому не стоило удивляться, когда грянула гроза. Случилось неизбежное: я забеременела.

Когда я сказала об этом Роберту, чувства его по этому поводу были неоднозначными.

– Если бы мы были женаты, – посетовал он. – Я хочу сына от тебя, Леттис.

– Я знаю, – отвечала я. – Ну и что?

Я предвидела уже, как меня сошлют в провинцию, я буду обречена на заключение, и мое дитя заберут от меня, чтобы растить тайно. Этого я не хотела.

Роберт сказал, что найдет выход.

– Но какой? – потребовала я ответа. – Когда вернется Уолтер, а это может случиться в любое время, он все поймет. Я не смогу сделать вид, что ребенок – от него. А что, если узнает королева? Тогда грозы не избежать.

– Это действительно опасно, – подтвердил Роберт. – Королева не должна знать.

– Она не будет довольна, если узнает, что я прижила от тебя ребенка. Как ты полагаешь, что последует?

– Бог да поможет нам. Предоставь это мне. Бог мой, как бы я желал…

– Желал бы, чтобы это никогда не случилось?

– Нет, этого бы я не желал. Я бы желал, чтобы не было Эссекса, тогда бы я женился на тебе прямо завтра, Леттис.

– Легко говорить, что завтра сделаешь то, что сделать, наверняка, не можешь. Если бы я была свободна, могли бы возникнуть иные сложности.

При этом он схватил меня на руки и яростно закричал:

– Я докажу тебе, Леттис! Бог видит – я докажу. Лицо его было сурово. Он был похож на человека под присягой.

– Одно я знаю: ты – женщина, созданная для меня, а я – мужчина, созданный для тебя. Ты согласна, Леттис?

– Мне приходило это в голову.

– Не шути, Леттис. Это очень серьезно. Я решил, что, несмотря на Эссекса и королеву, мы должны быть вместе. У нас будут общие дети. Я обещаю тебе. Я обещаю.

– Это приятно, – сказала я, – но в данный момент я замужем, и у меня будет ребенок от тебя. Если Уолтер вернется, а, судя по его делам в Ирландии, это может случиться вскоре, мы оба попадем в беду.

– Я придумаю что-нибудь.

– Ты не знаешь Уолтера Деверо. Он, конечно, обречен на неудачи и нелеп, но он – один из тех, кто страшно дорожит своей честью, не побоится гнева королевы и сделает то, что сочтет необходимым. Он поднимет такой шум, что наша связь станет известна всему двору.

– Есть лишь один выход, – сказал Роберт. – Увы, я ненавижу эту мысль, но это необходимо. Нужно избавиться от ребенка.

– Нет! – закричала я с отвращением.

– Я понимаю, что ты ощущаешь. Это – наш ребенок. Может быть, это сын, которого я так хочу… но время для нас еще не настало. Будут другие… но только не теперь, когда я не организовал необходимого.

– Так значит…

– Я посоветуюсь с доктором Джулио.

Я протестовала, но он убедил меня в том, что иного выхода нет. Если ребенок родится, скрыть его не будет возможности. Королева сделает все возможное, чтобы мы никогда больше не виделись.

Я была подавлена. Я очень аморальная женщина, себялюбивая и эгоистичная, но я любила детей, и, если уж я могла любить детей от Уолтера, насколько более я переживала бы из-за ребенка от Роберта?!

Но он, конечно, был прав. Он продолжал твердить мне, что мы поженимся во что бы то ни стало, и, когда я забеременею в следующий раз, в доме – нашем общем с ним доме – все будет сделано для радостного появления на свет нашего ребенка.

Доктор Джулио был искусным врачом, но аборт – дело опасное, и я заболела. Очень трудно скрыть от прислуги истинную причину болезни.

За таким человеком, как Роберт, шпионили день и ночь, и мы с ним не могли быть во всем так осторожны, как нужно бы было. Думаю, что многие из прислуги знали, что человек, который по ночам приходил по черной лестнице ко мне в спальню, был Роберт Дадли. Было одно преимущество: немногие осмелились бы болтать об этом вслух, потому что не было ни мужчины, ни женщины, кто не боялся бы графа Лейстера, а тем более не опасался бы ярости королевы. Королева же впадала в ярость при любых нападках на ее фаворита, даже если в них содержалась правда, и это также все знали.

Но тайно слухи о нас, конечно же, ходили.

Был период, когда я стала так плоха, что думала, будто умираю. Роберт стал в открытую приходить навещать меня, и это настолько воодушевило меня, что я начала выздоравливать. Он на самом деле любил меня, не одного лишь физического удовлетворения искал он со мной, он любил меня глубоко и заботился обо мне. Он был в то время очень нежен: он склонялся на колени перед моей кроватью и умолял меня выздороветь, и непрерывно говорил мне о той новой жизни, которая когда-нибудь будет у нас двоих. Он был совершенно убежден в том, что это будет.

А затем вернулся Уолтер.

Его миссия в Ирландии обернулась неудачей, и королева не была довольна им. Я все еще была слаба, и внимание Уолтера ко мне усиливало мое беспокойство и чувство вины перед ним. Я сказала ему, что страдаю лихорадкой и что скоро поправлюсь. Полное доверие, с которым он воспринял мои объяснения, заставило меня испытать страшный стыд, в особенности, когда я увидела, как он постарел, каким усталым и равнодушным ко всему стал. Я поступила с ним так дурно, а в ответ получила только доброту и внимание, и все же… все же я продолжала сравнивать его с несравненным Робертом Дадли.

Я должна была признать тот факт, что я устала от Уолтера и была раздражена им, потому что его возвращение означало конец нашим с Робертом встречам. Во всяком случае, надлежало в будущем быть более осторожной. Я оплакивала потерю ребенка и грезила о том, что это был мальчик, похожий на Роберта. Во сне он упрекал меня в том, что я отняла у него жизнь.

Я знала, что Роберт скажет мне:

– У нас будут еще дети. Дождись лишь того времени, когда мы сможем пожениться, и у нас будут и сыновья, и дочери, чтобы скрасить нам наши пожилые годы.

Но для меня это было малым утешением. Уолтер объявил, что не собирается больше уезжать из дому.

– Хватит с меня, – сказал он, – из Ирландии ничего путного не получится. Отныне я буду жить дома. Я собираюсь вести спокойную размеренную жизнь. Мы вернемся в Чартли.

Внутренне я решила, что ни за что этого не будет. Я не собираюсь похоронить себя в провинции, вдалеке от городских развлечений, дворцовых интриг и очарования Роберта Дадли. Отдаление от Роберта лишь усиливало мое желание, и я знала, что стоит нам встретиться, я вновь брошусь в этот омут, несмотря на стыд и совесть, и буду жить одним моментом и смело встречать последствия, каковы бы они ни были.