Шотландские замки. От Эдинбурга до Инвернесса - Генри Воллам Мортон

— Вот так я и стал коробейником — стал ходить по дор-р-огам и р-р-размышлять о вечных истинах.

— Скажите, вы счастливы?

— Счастлив? О да, дружище, я чувствую себя счастливым.

На лице его застыла блаженная улыбка христианского мученика.

Я предложил подвезти его в Перт, и старик с достоинством согласился. В машину он садился с видом посла, вступающего на подножку парадной кареты. Что ни говорите, а этот простой шотландский коробейник обладал безупречными манерами. Всю дорогу мы беседовали о жизни. Старик незыблемо стоял на позициях кальвинизма и обо всем судил с высоты своей обретенной праведности. Он сурово осуждал тех глупцов, которые тратят жизнь в погоне за мирскими соблазнами. В самый разгар его тирады я украдкой бросил взгляд на своего попутчика и в очередной раз поразился: передо мной сидел вылитый Джон Нокс!

Мы распростились у входа в ночлежку. Старик милостиво пожелал мне спокойной ночи и настоятельно советовал задуматься над его советами.

К моему великому разочарованию, на лице его вновь светился один-единственный глаз, второй же скромно удалился на покой. Я провожал его взглядом и видел, как старик добрел до дверей ночлежки и скрылся за ними со своим огромным коробом.

8

В Перте обнаружилась масса симпатичных девушек. Как мне объяснили, они целый день занимаются тем, что красят британскую одежду. По вечерам же им, очевидно, нечем заняться, кроме как прогуливаться по главной городской улице. Так они и ходят туда-сюда под ручку, пока — в некий таинственный миг — не вспоминают о родном доме и не исчезают бесследно.

Мне не советовали ехать в Перт, говорили, что там мне не понравится. Но я взял себе за правило не обращать внимания на подобные пророчества, и, как выяснилось, был прав. В Перте следует побывать хотя бы для того, чтоб ощутить особую атмосферу этого города. Помнится, в свое время я очень удивился, прочитав у доктора Макфарлана в его «Путешествии», что Перт пропитан «радостным духом провинциального английского городка». Непонятно, откуда Макфарлан это взял. Здесь действительно царит дух веселья, но он такой же шотландский, как и тарелка супа кокалики или горячая овсяная лепешка.

Ветры Хайленда дуют над Пертом денно и нощно. И голос «Пэйрта» (как его здесь называют) есть истинный голос Шотландии! С этим городом связаны первые упоминания о кланах. Попробуйте заговорить о Перте, и вам сразу же расскажут о славной битве на Северном Лугу, в которой участвовали по тридцать воинов со стороны клана Хаттан и клана Кей. Кому же придет в голову сравнивать Перт с провинциальным английским городком? С таким же успехом вы можете обрядить горца в гамаши и обозвать его девонширским мужланом!

Находясь в Перте, вы постоянно помните, что это ворота в дикие, неисследованные земли: отсюда уходят дороги на Питлохри, Драмтохтер, Блэйргоури и Спиттал-оф-Гленши. По ночам, когда шагаете по тихим каменным улочкам города — вполне современным, но сохранившим воспоминания о древнем Перте, — вы ощущаете слабый запах вереска, который ветры приносят с далеких холмов Хайленда.

Особую прелесть Перту придает река Тей, которая весело, переливчато журчит под своими мостами. Римские легионы Агриколы любовно называли ее шотландским Тибром.

Вы замечали, что большинство старых городов, которым в прошлом довелось играть важную роль в истории своей страны, и в наши дни сохраняют важный и значительный вид? Эта атмосфера солидности, спокойствия и уверенности в значительной степени присуща и Перту. Нет более захватывающего занятия, чем бродить по городу в поисках примет далекого и величественного прошлого. Попав в Перт, например, обязательно сходите посмотреть на прекрасное современное здание административного совета. Оно выстроено на месте старинного замка, с которым связана одна из самых жгучих тайн шотландской истории — тайна заговора Гаури. По свидетельству Эндрю Лэнга, известного мастера литературных расследований, еще четыре поколения назад одна пожилая шотландская леди говаривала: «Отрадно думать, что в день Страшного Суда мы наконец-таки узнаем всю правду о заговоре Гаури».

В Шотландии эта история не менее знаменита, чем Пороховой заговор у нас, в Англии. Однако подозреваю, что большинство моих соотечественников лишь мельком слышали (если вообще слышали) о заговоре Гаури. Поэтому позволю себе в самых общих чертах пересказать события тех далеких дней.

Дело происходило во вторник, пятого августа 1600 года. Ранним утром король Джеймс VI во всем великолепии — в новом камзоле из зеленого английского сукна, ботфортах с бархатными отворотами и чулках, богато украшенных серебром — покинул дворец Фолкленд и отправился на охоту. По дороге его нагнал мастер Рутвен, брат графа Гаури, и поведал странную историю. Якобы накануне неподалеку от их замка задержали мужчину с целым горшком золотых монет. Не желает ли король заехать в замок Гаури и лично допросить незнакомца? Джеймс любил золотые гинеи — почти так же сильно, как ненавидел иезуитские заговоры. А здесь, по счастливой случайности, присутствовали оба элемента, ибо в незнакомце подозревали католического шпиона, который, ясное дело, заявился в страну с подстрекательскими целями. Король немедленно заглотнул наживку, ведь он просто обожал все таинственное. Воистину, если б этот монарх жил в наши дни, то стал бы самым преданным поклонником Эдгара Уоллеса. Он пообещал приехать в Гаури-хаус, как только подстрелит своего оленя.

Управившись еще до обеда, его величество поехал разбираться с иезуитским золотом. Граф Гаури встретил короля на окраине Перта и повез его в свой замок. После непродолжительного (и не слишком изысканного) застолья Джеймс незаметно покинул свиту и в сопровождении мастера Рутвена поднялся в осадную башню. Но едва он вошел в комнату, дверь за его спиной захлопнулась, и король оказался в ловушке. В его отсутствие придворные разбрелись кто куда: некоторые разгуливали по дороге, другие отправились в замковый сад полакомиться вишнями. Вскоре им объявили, что король неожиданно собрался и покинул замок. Пока судили да рядили, ехать ли следом и, если ехать, то куда, кто-то услышал крики. Люди внизу увидели, как в окошке башни появился сам Джеймс — без шляпы, с красным перекошенным лицом. Он успел выкрикнуть: «Измена! Милорд Map, на помощь! Убивают!» Но тут сзади появилась рука, зажавшая ему рот, и короля куда-то утащили.

Лорды бросились к главному входу в башню, но дверь оказалась запертой. Один из рыцарей обнаружил неприметную дверцу, а за ней узкую винтовую лестницу, которая вела на вершину башни. Добежав до верха, он распахнул дверь и застал такую картину: король боролся с мастером Рутвеном, а за его спиной стоял какой-то вооруженный человек. Обрадовавшись подмоге, Джеймс крикнул: «Руби понизу, на нем кольчуга!» Завязалась ожесточенная схватка, в ходе которой Рутвен был убит. Позже та же участь постигла и графа Гаури. Тем временем таинственный незнакомец бесследно исчез.

Впоследствии король рассказывал, что Рутвен вероломно заманил его на вершину башни. Но вместо обещанного горшка с золотом там их дожидался человек с кинжалом.

Рутвен якобы выхватил этот кинжал и приставил к груди Джеймса. Затем он заявил, что «король находится в его власти и должен выполнять его пожелания». Он поклялся страшными клятвами, что если только Джеймс попытается кричать или выглянуть в окно, то он без колебаний пронзит королевское сердце.