Прежде чем он убьёт - Блейк Пирс

Он никогда не пытался объяснить это женщинам. Они не хотели его слушать.

Он раздел девушку догола. На остальных он оставлял нижнее бельё, потому что не хотел пасть жертвой искушения. Но эта девушка была такой красивой, что он не сдержался. Ни в фильмах, ни в журналах он никогда не видел такой идеальной груди.

Он знал, что должен быть наказан за то, что так смотрит на её тело. Он раскается в этом грехе, неоднократно наказав себя сегодня ночью.

Поставив столб, он сходил в магазин хозтоваров и купил рулон полиэтилена, а затем потратил полчаса на то, чтобы накрыть им пол в сарае. Он пользовался не гвоздями, а скрепками, потому что их легче будет вытащить, когда всё закончится. Поднять столб в сарае и накрыть пол плёнкой было сложной работой, но ему она пошла на пользу. В какой-то мере она заставила его ещё больше ценить предстоящую жертву.

Работая в поте лица ради осуществления жертвоприношения, он стал чувствовать себя ещё более достойным своей роли.

Он остановился и сделал глубокий вдох, восхищаясь содеянным.

Время пришло.

Сначала он произнесёт молитву, а потом привяжет девушку к столбу. Он вынужден был засунуть ей в рот большой кляп, потому что никогда раньше не приносил жертву в столь оживлённом районе. Один промах, и соседи услышат её крики, когда он будет стегать её плетью. Но сначала следует привязать её к столбу, а потом уже разбираться со всем остальным.

Сначала молитва и покаяние. Он молился, чтобы его города – его жертвы – были приятны Богу, а его деяния послужили примером Его величия и любви к человеку.

Он встал на колени перед столбом. Прежде чем закрыть глаза для молитвы, он снова взглянул на девушку. На лице её отразилось тихое осознание того, что происходит, и, увидев это, он начал мирно молиться. Казалось, что она понимает, что в конце её ждёт большая награда; словно чувствует, что не пройдёт и нескольких часов, как награда будет получена, как только она покинет этот безнравственный мир.

Макензи припарковалась в конце убогого квартала и прежде, чем выйти из машины, увеличила на телефоне изображение карты района. Она знала, что искать ей предстоит в радиусе одного квартала, вдоль трёх улиц: Харрисон-стрит, Коулгров и Индж.

Индж-стрит можно было смело вычёркивать, потому что на этой улице никто не жил после того, как несколько лет назад дома на ней были признаны ветхими. Она знала это потому, что здесь крутились драг-дилеры и уличные бандиты. Именно на этой улице она накрыла первый в своей карьере наркопритон и впервые воспользовалась табельным оружием в нескольких улицах от того места, где сейчас находилась.

В отличие от Индж, Коулгров и Харрисон-стрит были достаточно густо населены и продолжали жить своей жизнью в этой забытой богом части города. Здесь жили люди, занимающиеся черной работой и просаживающие заработную плату на выпивку, лотерейные билеты и, если оставалось немного денег, почти ежедневые ужины в дешёвых забегаловках.

Прежде чем покинуть машину, Макензи достала телефон и отправила Эллингтону СМС с названиями улиц, подписав ниже: «Если я не дам о себе знать в следующие несколько часов, позвони кому следует и пошли их сюда».

Переведя телефон в беззвучный режим, она вышла в ночь.

Макензи спокойно шла по Харрисон-стрит, не желая привлекать к себе лишнее внимание в столь поздний час, хотя любую, кто решится бродить здесь после захода солнца, можно смело считать сумасшедшей. Она искала дома, перед которыми были бы припаркованы грузовики или минивены, и заметила два дома, подходящих под описание.

Перед первым домом стоял минивен, припаркованный на небольшой подъездной дорожке. На белом крыле виднелась выцветшая надпись, сделанная виниловыми красками: «Сантехническая мастерская братьев Смит».

Прячась в тени деревьев, Макензи пробралась к минивену и заглянула в окно со стороны пассажирского сиденья. Задние сиденья видно не было, но она разглядела угол ящика с инструментами. Впереди между сиденьями и магнитолой, а также между панелью и лобовым стеклом было зажато несколько инвойсов, на лицевой стороне которых виднелось то же название, что и на крыле автомобиля, подтверждая, что они принадлежат сантехнической мастерской братьев Смит.

Исключив этот дом из списка подозреваемых, она направилась к следующему. У обочины был припаркован чёрный грузовик. Грузовик был почти новым; на бампере красовалась наклейка «Не наезжай», а переводной рисунок на заднем стекле говорил о том, что его владелец – ветеран войны во Вьетнаме. Она заглянула в машину, ища какие-то доказательства недавнего присутствия в ней кедрового столба, но ничего не увидела. Не желая исключать солдата-ветерана из списка подозреваемых просто потому, что тот служил её стране, Макензи всё же с трудом удавалось представить, чтобы кто-то в возрасте под семьдесят мог единолично вкопать большой столб в землю.

Она дошла до конца улицы и повернула на Коулгров-стрит. Из ближайшего дома громогласными басами ревел рэп. Проходя дома и ища около них грузовики или минивены, она увидела далеко за ними темнеющую реку Данверс, в водах которой отражалась луна.

На улице был припаркован только один грузовик. Ещё издали Макензи увидела, что искала не его: задние колёса были спущены, и сам грузовик выглядел так, словно его бросили здесь несколько лет назад.

Она прошла уже почти пол улицы, вглядываясь вперёд и не видя ничего, кроме машин: одни были припаркованы на крохотных подъездных дорожках, хотя большинство стояло у обочины. Всего здесь было шесть машин. Одна была новой, а остальные представляли собой ржавый хлам.

Она была близка к тому, чтобы признать, что теория оказалась ошибочной, когда заметила дом слева. У обочины стояла старенькая Honda Accord. Небольшая заросшая травой лужайка вела к заржавевшему забору из рабицы, который тянулся до не менее убогого деревянного забора, отделяющего двор от соседей. Макензи прошла вдоль дома и замерла на месте, когда увидела задний двор.

Забора из рабицы здесь уже не было, видимо, он заканчивался где-то на заднем дворе. Однако перед глазами предстала импровизированная подъездная дорожка, представляющая собой примятую траву и две грязные колеи, проследив глазами вдоль которых она упёрлась взглядом в старый зелёный пикап марки Ford. Он стоял задом к дому, повернувшись к Макензи решёткой радиатора и чёрными фарами.

Она посмотрела на дом и увидела свет в одном из окон. Свет был тусклым, как от настольной лампы или светильника в дальней части коридора.

Двигаясь быстро, она бросилась во двор, шагая по примятой траве к грузовику. Она заглянула внутрь через окно со стороны водителя и увидела разбросанные по салону старые пакеты из закусочных и прочий мусор.

Среди них, посередине похожего на скамью сиденья лежала Библия.

На адреналине она потянулась к водительской двери и совсем не удивилась, найдя её запертой.

Она подошла к грузовику сзади и увидела, что задний борт был откинут. Она заглянула внутрь, но не увидела следов, которые могли указывать на недавно перевозимые здесь предметы, хотя в темноте разобрать что-то было достаточно сложно.