Блин - сокрушитель террористов - Евгений Некрасов

На площадке у квартиры террористов толпа стояла особенно плотно. Свободным оставался только пятачок у двери. Когда Митек за спиной князя пробился поближе к месту ожидаемых событий, дверь распахнулась, и оттуда повалил дым. Кашляя и утирая кулаком слезящиеся глаза, из темного проема вывалился полузадохшийся террорист. В руках у него был автомат, глядящий стволом вниз.

Борец Алеша – пельменные уши стоял наготове прямо за дверью. Он без труда вырвал оружие у негодяя и тычком отправил его вниз, в недружественные объятия своих спортсменов.

Дым валил так густо, что Блинков-младший в пяти шагах не различал стоящих на лестнице морячков. Спичечно воняло серой. Время от времени в темной глубине квартиры дым окрашивался то розовым, что желтым, то зеленым цветом. Салют продолжался, да так, что ракеты вылетали даже в коридор! В шипении и хлопанье шутих простучала короткая очередь. Но звуки были слишком тихими для выстрелов. Это сработала трещалка.

Второй террорист выполз на четвереньках и без оружия. Алеше пришлось его поднимать и оттаскивать, закинув руку преступника себе на плечо. Задержание стало больше смахивать на оказание скорой помощи.

«Не задохнулся бы Князь», – подумал Блинков-младший.

Судя по всему, та же мысль пришла отцу пленника.

– Юра! – закричал он и бросился в задымленный коридор.

Борец Алеша схватил его за рукав, пытаясь удержать. Но тут из темноты послышался голос неунывающего придурка Голенищева-Пупырко младшего:

– Батя! Ты здесь откуда?

Старший князь вывернулся и, оставив тулуп в руках Алеши, скрылся в дымной темноте.

– Юра! Сыно… – Голос старшего князя оборвался.

Послышалась неясная возня, и старший князь снова возник в дыму. К его виску был прижат пистолет. Обхватив заложника за горло и толкая его перед собой, как живой щит, сзади шел третий террорист.

Этот был матерый. Этот не растерялся, как его дружки, а выждал и взял свое. Его рот прикрывало мокрое полотенце, чтобы не задохнуться. А старший князь уже наглотался дыма и кашлял. С каждым спазмом пистолет бился о его мотающуюся голову.

– Назад! – гаркнул террорист. – Назад! Стреляю!

И тут он увидел…

И вверх, и вниз по лестнице плотно стояла толпа. Стояли морячки и спортсмены, выскочившие на шум соседи, мама с майором Василенко и непонятно как узнавший обо всем полковник Кузин. А снизу, расталкивая спортсменов, пробирались Бронежилеты из группы захвата и оперативники в штатском.

Канонада в квартире прекратилась. Сквозняк из выбитых окон подхватывал дым и уносил его вверх по лестнице. Террористу стало лучше видно. С неуместным любопытством он вытянул шею и заглянул за перила, но и там, на следующем лестничном пролете, стояли люди.

Толпа была огромной. У нее была сотня лиц. И все смотрели на террориста с одним выражением: презрения, ненависти и удивления. Потому что ни один нормальный человек никогда не поймет, что это за цель такая, ради которой нужно бороться с детьми и стрелять в безоружных.

Толпа стояла не шевелясь и смотрела. Это продолжалось очень долго, минут, наверное, пять. Когда палец лежит на спусковом крючке, такие минуты кажутся вечностью. Люди седеют за такие минуты.

– Пуститя! – вдруг завопило где-то снизу. – Пуститя, я глаза яму выцарапаю! Внучка отдайте мово, Юрочку!

Сквозь толпу пробиралась бабка Пупырко в длинной ночной рубахе. В руках у нее была тяжеленная старушечья клюка, про которую Князь врал, что будто бы туда, внутрь, залито расплавленное золото.

– Ах ты, рожа чумазая! – Бабка увидела противника, и уже никто не мог ее остановить. Золотая клюка без разбору загуляла по головам, расчищая дорогу. Блинкову-младшему показалось, что с особым удовольствием бабка гвоздит по шапочкам Бронежилетов. Она соображала, что люди они служивые и не станут бить старуху. – Ах ты, гад! Змеюка подколодная!

Как будто не замечая пистолета, прижатого к виску своего сына, бабка издалека замахнулась клюкой…

И террорист бросил оружие.

Почему? Одно скажу: не мог он испугаться ни Бронежилетов, ни тем более бабки со старушечьей клюкой. Люди, которые много убивали, привыкают к мысли, что когда-нибудь убьют их самих, и не боятся ничего.

А так – пусть каждый сам себе ответит на этот вопрос. Например, Блинков-младший считал, что у террориста заговорила совесть. А майор Василенко – что террорист все-таки испугался, только не смерти, а позора. У него на родине толпа забивает преступников камнями, и нет смерти позорнее, чем такая.

В общем, он бросил пистолет и точка.

А бабка Пупырко со вкусом съездила клюкой сначала террориста, а потом и собственного сына:

– А вот не лезь, куда не следовает!

Она вломилась в квартиру и через минуту вышла, держа за руку сияющего Князя.

– А чего вы собрались-то? – заявил этот придурок людям, которые пришли его спасать. – Нефига пялиться, не кино!

И были расцелованы все, кого стоило расцеловать, и рассказано все, что стоило рассказать.

И было выпито неимоверное количество чаю под всякие вкусности, которые натащил из своего киоска счастливый старший князь.

И полковник Кузин ушел домой, потому что жил рядом, а майор Василенко в последний раз остался ночевать, потому что жил далеко, а метро еще не открыли.

Майор перемывал посуду, которую они с мамой напачкали, пока жили на нелегальном положении и опасались часто пускать воду. Мама хотела помочь, но Василенко напомнил, что пообещал военному врачу обеспечить все условия для ранбольной, и мытье посуды не входит в эти условия.

Майор, значит, мыл посуду, а Митек сидел себе, поглядывая через кухонный стол на маму, ел пряники и больше ничего не делал. Он считал себя немножечко героем, и майор тоже так считал, а героям иногда можно не мыть посуду. Такой уж обычай у нашего народа.

Вот тут-то Блинков-младший и начал выспрашивать всякие подробности, без которых можно было и обойтись. Но почему не спросить, когда ты герой и ешь пряники? Тем более, что пока спрашиваешь и ешь, тебя не гонят спать.

– А почему же они ко мне не вышли?

– Кто они? – не понял Василенко.

– Ну, люди в «Мерседесе».

– А их там не было.

– Как же так? Ведь вы сами вызывали оттуда подмогу!

– Вызывал, – подтвердил Василенко. – А ты видел, как они выходили из машины?

Блинков-младший пристыженно молчал. Не видел, но решил, что группа захвата появилась из «Мерса», потому что это была машина контрразведки и потому что окно водителя было приоткрыто.

– Они сидели не в машине, а в твоей школе, – пояснил Василенко. – Ты знаешь, что там справа на первом этаже?