Смертельный хоровод - Андреас Грубер

Ей бы не хотелось оказаться на месте пресс-секретаря БКА в ближайшие дни. Сабина не стала читать статьи, а открыла ноутбук и уставилась на логотип онлайн-архива БКА. Да пошел этот Тимбольдт! Он все равно узнает, что она говорила с Айзнером. «Так какая разница? К тому же ты не просто собираешь информацию, а готовишься к занятиям в академии, разве нет?»

Она открыла архив и отправила запрос в системе, где указала период – двадцать один год назад – и фамилии Хесс, Рорбек, Хагена, Тимбольдт, Ломан и Айзнер.

В то время БКА постоянно появлялось в СМИ. Похоже, полиция переживала свой расцвет. Во время облав ликвидировали наркокартели, арестовывали дилеров, закрывали бордели и нелегальные казино, находили склады оружия и упраздняли фирмы по отмыванию денег. В первую очередь порядок наводил легендарный отдел РПН и отмечал один успех за другим.

Это была настоящая волна удачи. Но годом позже Сабина наконец наткнулась на тот самый день, который так долго искала: 1 июня двадцать лет назад.

Работавшие под прикрытием сотрудники РПН, составляющие так называемую «Группу-6», ликвидировали наркокартель некоего Томаса (Харди) Хардковски. Очевидно, за несколько дней до этой операции во Франкфурте произошел конфликт между двумя конкурирующими наркодилерами. Взрыв газа уничтожил склад наркотиков Харди, а через несколько дней сгорели его нарколаборатории. После чего Хардковски с помощью зажигательной смеси устроил пожар в своем доме, чтобы избавиться от улик. К моменту прибытия пожарных и сотрудников БКА все уже сгорело дотла. Во время пожара погибли жена Харди и двое его детей. Сам он постоянно утверждал, что не устраивал поджога и не убивал свою семью – что подтвердил добровольный тест на детекторе лжи, – но судебно-психологическая экспертиза, на которой настояла прокуратура, опровергла заявления Харди.

Эксперты пришли к заключению, что Харди страдает от посттравматического стрессового расстройства. От безвыходности ему пришлось взять в расчет смерть жены и детей, но его психика этого не выдержала. И как следствие – страх, депрессия, бессонница, ночные кошмары, отчаяние и агрессивное поведение. Психолог и его экспертная команда из трех человек пришли к единодушному мнению: Томас Хардковски был убийцей, но загнал воспоминания о поступке в самые глубокие слои подсознания – и отсюда вывод: «преступление совершено Хардковски, но он этого не помнит!»

Однако гвоздь в крышку гроба Харди вбило показание свидетеля. Кто-то видел, как он выходил из горящего дома. В целях безопасности основного свидетеля обвинения его фамилия и адрес не указывались в акте, а показания также носили гриф конфиденциальности.

Теперь Сабина начала припоминать, что много лет назад читала в СМИ об этом деле. Она прокрутила мышкой вниз. В документе упоминалась также экспертиза молодого психолога, но никаких значимых деталей указано не было. Томас Хардковски и его партнеры – три мелких преступника-наркодилера Надин Поллак, Отто Гедекер и Антуан Томашевски – предстали перед судом по обвинению в наркоторговле и отправились в тюрьму. После процесса Хардковски прошел принудительное медикаментозное лечение. Больше никакой информации не было.

Сабина подняла глаза, посмотрела в пустой коридор, услышала невнятный говор, сигнал лифта, шум хлопнувшей двери и снова погрузилась в архив.

Теперь она решила просмотреть дело Харди. Первым делом наткнулась на его актуальную фотографию. Мужчина средних лет. На сумасшедшего не похож. Даже наоборот. Привлекательный, с подтянутым натренированным телом и живыми умными глазами. Сабине даже не верилось, что он мог торговать наркотиками, а тем более пожертвовать семьей, чтобы уничтожить улики.

Сейчас ему пятьдесят. После школы и армии он был… Что? Комиссаром-стажером уголовной полиции и закончил трехлетнее обучение? Этого не может быть! В БКА? Сабина остолбенела. Харди ее бывший коллега! Во время учебы он прошел шестимесячную практику в департаменте по борьбе с организованной преступностью и наркоторговлей и после учебы перешел в отдел по международной борьбе с наркотиками – специализация кокаин, где его сразу бросили как щенка в воду и познакомили с основами международной работы. Проклятье! С двадцати трех до двадцати пяти лет он даже работал в БКА сотрудником департамента по борьбе с наркотиками.

И вот такой человек увольняется с работы, чтобы самому за пять лет создать наркокартель? Правда, он знал, как можно ускользнуть от полиции. К тому же, видимо в среде наркодилеров, он и познакомился с Поллак, Гедекером и Томашевски.

И тут последовала сенсация. Как главарь преступной организации, он отсидел за поджог, убийство и наркоторговлю двадцать лет в тюрьме Бютцов, из которой вышел восемь дней назад.

Восемь дней назад!

У Сабины пересохло в горле. Все убийства и самоубийства могли быть связаны с его освобождением. Вопрос в следующем: он действительно сумасшедший и, если да, где сейчас скрывается?

Сабина хотела начать новый запрос, как картинка на мониторе замерла. Курсор двигался, но она не могла больше никуда кликнуть на странице архива.

– Ну же! – пробормотала она.

Неожиданно появился красный треугольник с восклицательным знаком, который она отлично знала со времен учебы. «У вас нет прав доступа».

– Этого не может быть.

Она перезагрузила компьютер, снова открыла архив и попыталась войти в систему. Опять то же самое сообщение.

– Вот мерзавцы! – прошипела она. Гневно схватила сотовый и напечатала эсэмэс Тине:

«Мне только что закрыли доступ к архиву. Двадцать лет назад «Группа-6» ликвидировала наркокартель Томаса «Харди» Хардковски. Он отправился на двадцать лет за решетку и освободился восемь дней назад. Я буду…»

Она замерла. Дверь перед ней открылась, и несколько строго одетых мужчин и стильных женщин вышли из переговорной комнаты к фуршетным столикам в фойе, на которых стояли кофейники и тарелки с печеньем. Среди них Сабина узнала и Франка Айзнера в элегантном, сшитом на заказ костюме. Она отправила эсэмэс Тине, убрала телефон, закрыла ноутбук, поднялась и направилась к Айзнеру.

Тот самодовольно улыбался, сунув руки в карманы брюк.

– Мы можем установить новую версию брандмауэра на следующей неделе, но потом… – Он прервал разговор, словно догадываясь, что Сабина здесь из-за него, и взглянул на нее, когда между ними оставалось несколько шагов.

– Добрый день, Федеральное ведомство уголовной полиции Висбадена, – сказала она и предъявила свое удостоверение. – У вас найдется немного времени?

Разговоры банкиров прекратились. Айзнер смотрел на Сабину пристально и в то же время с любопытством. Несмотря на седую щетину, она разглядела у него на горле длинный шрам. Айзнер улыбнулся, и Сабина поняла, что он был готов к этому разговору. Этот орешек будет непросто расколоть.

Нора обнадежила Харди, пообещав помочь завтра. Поэтому на следующий день в три часа он снова вошел в «Панду». Закусочная как раз закрывалась, у Норы был перерыв до шести вечера, когда ей снова придется встать за прилавок.