Сафари как страшный сон - Сергей Зверев

Вскочившие пассажиры мешали африканцу, который, видимо, и сам сильно нервничал. Он снова увидел Савичева и в этот раз не мешкая начал стрельбу. Олег не стал дожидаться, пока пули достигнут его, и моментально упал в ближайшем проходе кресел. Эти три пули также продырявили фюзеляж.

– Парень, довольно, давай спокойно поговорим! Я готов тебе очень неплохо заплатить, если ты прекратишь эту пальбу, – Савичев начал взывать к благоразумию нападавшего, но того оно, очевидно, покинуло безвозвратно.

– Тебе конец, и всем остальным тоже. От Кордея никто не уходил безнаказанно, – африканец произнес это заметно дрожащим голосом.

Тем не менее он вполне решительно направился в сторону Савичева, у которого места для маневра практически не было. Африканец уже достиг места, где укрылся Олег, и стоял от него всего в паре метров. Затем он что-то прошептал про себя и направил дуло на Савичева. Олег понял, что это конец, он уже ничего не сможет предпринять. Но тут произошло непредвиденное. Незнакомец резко упал на одно колено, а его рука начала опускаться вниз. Мощной хваткой Стас держал убийцу за руку. Затем он провел болевой прием, и оружие упало на пол салона.

– Ну, гад, теперь моя очередь с тобой поиграть. – Стас был основательно возбужден. Два удара в живот африканца окончательно решили исход этой битвы. Но, похоже, Стас не собирался довольствоваться этим и продолжил серию ударов – уже в лицо неудачливого киллера.

– Стас, довольно с него. Ему и так придется раскошелиться на хирурга, – Савичев попытался остановить это уже практически ненужное избиение.

– Я из него рагу сделаю, – ответил Стас и еще раз ударил свою жертву.

– Стас, будь добр, сходи за Алиной, она там, наверное, совсем поникла; а я позабочусь об этом, – Савичев кивнул на лежачее тело.

Стас, еще не остыв, молча развернулся и пошел в хвост самолета. Люди, поняв, что им больше уже ничего не грозит, начали постепенно успокаиваться, но возбужденный галдеж не прекращали. Каждый, перебивая друг друга, считал необходимым дать свой совет, как поступить с африканцем. Кто-то говорил, что его надо незамедлительно передать полиции в ближайшем аэропорту, другие просто выражали свое негодование происшедшим, а один пожилой пассажир настаивал на том, чтобы его вообще выкинуть за борт, подальше от греха.

– Нет, идея, в общем, не самая плохая, однако, господа, это противоречит всем международным конвенциям. Поэтому от этого мы, пожалуй, воздержимся. – Савичев жестами начал успокаивать пассажиров. Две стюардессы в этом ему энергично помогали, и, в конечном счете, порядок в салоне был восстановлен.

Тут вернулся Стас вместе с Алиной. Она подошла к Савичеву и с тревогой спросила его:

– У вас все в порядке, он ни в кого не попал?

– Все неплохо, если не считать дырок в борту. А это, похоже, проблема будет не маленькая.

Сильная разгерметизация начала давать знать о себе. В это время в салоне появились два члена экипажа и, бросив взгляд на поверженного посланца Кордея, стали осматривать причиненные им повреждения. Они о чем-то между собой поговорили вполголоса и собрались идти обратно, предварительно попросив Савичева и Стаса охранять африканца. Тот тихо лежал, а на его спине находились ноги Стаса, который очень недружелюбно глядел на своего врага.

– За это можете не беспокоиться, считайте, что его уже вообще здесь нет. Но как у нас дела с этим? – Савичев показал пальцем на дыры в фюзеляже. Одна из них стала уже значительно больше, видимо, от сильного напора воздуха.

Пилоты озадаченно переглянулись между собой и, ничего не ответив, продолжили свой путь.

Минут пять спустя в салоне уже ощутимо стало не хватать кислорода и заметно начала падать температура. Стюардессы бегали между пассажирами и настоятельно предлагали им надеть кислородные маски. Чувствовалось, что-то не так. В салоне опять начало подниматься напряжение. Но в это время командир корабля по радио обратился к присутствующим на борту:

– Уважаемые пассажиры, прошу вас соблюдать спокойствие. Ввиду необходимости мы совершим посадку в ближайшем аэропорту. Прошу вас пристегнуть ремни и следовать указаниям членов экипажа. Приношу извинения за причиненные неудобства.

Однако данное обращение не сильно подействовало на пассажиров, и они продолжали излишне суетиться.

– Ладно, пойду выясню, что к чему, – Савичев быстро направился к кабине пилотов.

Она, вопреки обыкновению, была настежь открыта, и через проем было видно, как члены экипажа переговаривались между собой.

– Извините, я просто хотел спросить, может, нужна какая помощь? – Савичев стоял в проеме двери.

Почти все повернули к нему головы. Посторонние сюда обычно не заходили. Один из пилотов обратился к другому, по-видимому, к старшему:

– Это тот парень, который утихомирил хулигана.

– А, герой! Помощь от тебя нужна только одна: постарайся, чтобы люди не начали панику. И только между нами: у нас большие проблемы. Начала сильно разрушаться обшивка, исправить неполадку мы не в состоянии. Так что тянем на ближайший аэродром. И отдельная просьба: пригляди за тем психом, он и так наломал много дров.

– Понятно, капитан. Все сделаем. – Савичев повернулся и пошел обратно в салон.

Там страсти действительно накалялись. Хотя пилоты не сказали об этом, но было заметно, что самолет идет с большим креном. Это хорошо понимали и остальные. Как всегда, нашлись те, которые в таких ситуациях поднимали «настроение» другим своими компетентными репликами. Один из таких уже выступал, приподнявшись со своего кресла.

– Я давно летаю: и знаю, так самолет лететь не должен.

Кто-то явно выражал тревогу, а несколько пассажиров тихо сидели на своих местах, и только по испуганным лицам можно было догадаться об их состоянии.

– Друзья, – начал Савичев, – я только что разговаривал с капитаном, и он мне сказал, что поводов для тревоги нет никакой. Просто небольшая поломка из-за стрельбы этого кретина, – Савичев показал на лежащего африканца. – Мы скоро совершим посадку, и неисправность устранят. Так что не стоит волноваться.

Как ни странно, но речь Савичева положительно подействовала на остальных, и они меньше выражали свои чувства. Видя, что результат достигнут, Олег сел в свое кресло и пристегнул ремень.

– Вы сказали правду? – обратилась к нему Алина.

– Конечно, зачем мне врать. Мы здесь все в одном положении.

– Но почему такой крен? Я тоже не помню, чтобы так шли на снижение. – В глазах Алины было недоумение.

– Я, конечно, не летчик. Но, думаю, капитан знает, что делает, иначе, боюсь, шеф не сможет расцеловать меня по прилете.

Алина, видимо, сочла, что юмор сейчас совсем неуместен, и больше вопросов не задавала, тем более что Савичев не мог на них ответить.

Но дальнейшие события начали развиваться куда хуже. Крен все больше увеличивался, а в салоне без маски дышать стало почти невозможно. Несмотря на то, что стюардессы загодя выдали всем желающим шерстяные одеяла, те практически не спасали от холода, который царил в салоне. Все это дополнялось нарастающим гулом в двигателях, от чего общее напряжение тоже возрастало. Но теперь уже никто не вставал с кресел, все молча ждали кульминации. Но тревожнее всего было то, что за иллюминаторами показалось море, и оно очень быстро приближалось. Савичев начал догадываться, что они просто падают. Ни о каком аварийном снижении тут не могло быть и речи.