Опасный след - Нора Робертс

Сегодня утром, как и каждым утром в последние недели, он не поддался искушению. Правда, по мере того как росло ощущение собственного могущества, по мере того как он привыкал к своему новому «я», становилось все труднее следовать заранее намеченному плану.

— Потерплю еще, — прошептал он. — Но не очень долго.

На голову он надел темно-синюю бейсболку без логотипа.

Ничто в его внешности не притягивало взгляд стороннего наблюдателя.

Фрэнсис никогда не оставался в одном отеле или мотеле более трех ночей, а лучше — двух. Он выбирал такие, — хотя бы через один, — в которых имелся спортзал, но дешевые, где обслуживание было ненавязчивым, практически несуществующим.

Всю свою жизнь он придерживался режима жесткой экономии. Перед тем как отправиться в это путешествие, он постепенно распродал все ценное, что у него было.

Теперь ему хватит денег на множество дешевых мотельных номеров до конца путешествия.

Он сунул в карман карточку-ключ, взял из привезенной с собой упаковки бутылку воды. Перед тем как покинуть номер, он включил камеру, спрятанную в его дорожном будильнике на тумбочке у кровати, воткнул в уши наушники-пуговки своего айпода.

С помощью камеры он убедится, что прислуга не шуровала в его вещах; наушники отобьют у любого охоту заводить с ним разговоры.

Ему был необходим спортзал, необходимы свободные веса и тренажеры и обеспечиваемое ими духовное и физическое освобождение. С тех пор как он изменил свои убеждения, в дни, проведенные без физических нагрузок, он был напряжен, разгневан, нервничал и плохо соображал. Он предпочел бы тренироваться в одиночестве, но путешествие заставляло приспосабливаться к обстоятельствам.

Поэтому, изобразив на лице приветливость, он покинул свой номер, пересек крохотный вестибюль и вошел в крохотный спортзал.

Какой-то мужчина с явной неохотой перебирал ногами на одной из двух беговых дорожек, а пожилая женщина крутила педали удобного наклонного велотренажера и читала роман в яркой обложке. Фрэнсис всегда очень тщательно рассчитывал время, чтобы не быть первым или единственным посетителем.

Он решил начать с беговой дорожки — благо одна была свободной, — выбрал программу, выключил айпод, чтобы посмотреть новости по телевизору, укрепленному на кронштейне в углу.

«Обязательно будет репортаж», — подумал он.

Фрэнсис начал пробежку и, пока репортеры информировали о событиях в мире, сосредоточился на последнем письме своего наставника. Он выучил наизусть каждую строчку.

Дорогой друг, надеюсь, вы здоровы. Я доволен достигнутым вами прогрессом, но хочу посоветовать проявлять сдержанность, не торопиться. Наслаждайтесь своими путешествиями и успехами и, когда приступите к исправлению моей глупейшей и прискорбной ошибки, помните, что с вами моя поддержка и моя благодарность.

Дисциплинируйте свое тело, свой разум, свой дух. Не прекращайте тренировки. Вы — сила, вы — власть. Используйте то и другое разумно, и вы заработаете больше славы, посеете больше страха, добьетесь большего успеха, чем все ваши предшественники.

С нетерпением жду вестей от вас, и знайте, что я с вами на каждом шагу вашего путешествия.

Ваш Наставник

Судьба привела его в ту тюрьму, где Джордж Аллен Перри отпер клетку, в которой он был заключен всю свою жизнь. Как начинающий ходить ребенок, он наслаждался первыми робкими шагами свободы, затем пошел уверенно, а потом побежал. Теперь головокружительный вкус этой особенной свободы был ему так же необходим, как дыхание. Он жаждал ее с такой силой, что начал нарушать Инструкции, правила, принципы, навязанные ему Перри.

Он больше не был тряпкой, увальнем, отчаянно жаждавшим одобрения и преследуемым задирами. Он больше не был ребенком, переходящим из рук в руки из-за того, что его мать была эгоистичной шлюхой.

Всю свою жизнь он жил в клетке притворства. Был тихим, терпеливым, подчинялся правилам, учился и подбирал крохи того, что оставалось после более сильных, более красивых, более напористых.

Сколько раз он внутренне кипел от злости, когда его не продвигали по службе, когда он не выигрывал приз, когда девчонка, которая ему нравилась, не обращала на него внимания! Сколько раз он в темноте и одиночестве строил планы мести, отчетливо представлял, как мстит коллегам, ученикам, студентам, даже незнакомцам на улице!

Он начал свое путешествие, как объяснил ему Перри, еще до их судьбоносной встречи, но таскал свою клетку с собой. Он совершенствовал свое тело, преодолевая боль, отчаяние и лишения. Он искал и обрел жесткий внутренний контроль, но все еще во многом терпел неудачи, потому что волочил эту проклятую клетку. Он не смог переспать с порядочной женщиной, когда одна наконец снизошла до него, и был вынужден унижать себя со шлюхами, такими, как его мать.

С этим покончено. Один из догматов Перри: половой акт ослабляет мужчину, отдает власть женщине, а женщина всегда — всегда — использует эту власть против мужчины. Освобождения можно достичь другими, более действенными способами. Способами, применять которые осмеливались немногие. И по мере того как приходило облегчение, росло наслаждение.

Теперь, когда клетка открыта, он обнаружил в себе и способности, и влечение к этому освобождению, и власть, которую оно несет.

Но с властью пришла и ответственность, а вот с этим, как он должен признать, справляться сложнее. Чем больше он обретал, тем больше жаждал. Перри, разумеется, был прав. Чтобы наслаждаться этим путешествием, необходимы дисциплина и терпение.

И все же…

Увеличив скорость и наклон беговой дорожки, Фрэнсис пообещал себе и своему отсутствующему наставнику воздержаться от поисков новой партнерши, по меньшей мере на две недели.

А пока он просто попутешествует… поскитается без цели. Наберется сил для новой атаки, наляжет на духовную пищу — книги.

Однако на север он не поедет, еще не время.

Набираясь физических сил и духовной энергии, он будет следить за той, что стала прискорбной ошибкой Перри, по ее блогу, по ее веб-сайту. Когда придет время, он исправит эту ошибку — единственная плата, которую попросил Перри, цена уничтожения клетки.

Фрэнсис с нетерпением, как ребенок родительской похвалы, ждал одобрения Перри, когда он, его ученик, похитит, задушит и похоронит Фиону Бристоу.

Представляя ее образ, он пробежал еще милю. Пот струился по его лицу, по его телу. Но вознаграждение пришло, когда диктор объявил о находке тела молодой женщины в Национальном парке Кламат.

В первый раз за это утро Экл улыбнулся.

В воскресенье Фиону навестила Мэй со своими собаками. После ночного дождя воздух был свежим и прохладным, как шербет, а молодые кизиловые деревья по обе стороны мостика кутались в зеленую дымку. Мерцала влажная трава, деловито журчал ручей, на игровой площадке возились, как дети, собаки. Подруги сидели на веранде, наслаждаясь кофе с клюквенными кексами, которые Мэй нашла в городке.