Мадам Одиночка, или Укротительница мужчин - Юлия Шилова

Я улыбнулась и отвернулась в сторону… Перестав слушатьскандал, я вдруг подумала о Ленке и о том, как нелепо она умерла… Наверно, такбывает всегда… Смерть никогда не бывает умной, она всегда нелепа… А еще…

Еще я точно знаю одно, что, когда человек умирает, оннекоторое время еще слышит. Я попросила Ленку дать знак, и она мне его дала,потому что она меня слышала и во всем со мной согласилась…

Я очнулась только тогда, когда вереница джипов остановиласьу бензоколонки и все туристы вышли из своих машин.

– Отель «Фэйм-Бич», садитесь сюда, – турок махнулрукой в сторону небольшого автобуса.

– Да. Сейчас.

Я принялась искать деньги, размышляя о том, даст ли мнетурецкий гид сдачи со ста долларов или нет.

По идее должен, хотя кто его знает.

– Что вы ищете?

– Деньги.

– Я не возьму денег. Мне ничего не стоило вам помочь. Ябы не отказался выпить с вами вечером чашечку кофе.

– Я согласна, – с нескрываемой радостью ответилая.

– Тогда в восемь часов у входа в вашу гостиницу.

– Договорились.

Прыгнув в автобус, я помахала гиду рукой, послала воздушныйпоцелуй и приникла к окну. Я не сомневалась в том, что он выпьет чашечку кофе скем-нибудь еще, потому что у меня просто не будет на это времени…

Автобус тронулся. Я закрыла глаза и постаралась сдержатьслезы…

Как ни странно, но именно в моем автобусе оказалась ужезнакомая мне семейная пара из Украины. Сидящая по соседству со мной женщинасмотрела на меня жалостливым взглядом и никак не могла успокоиться.

– Ой, а мы с вами даже в одном автобусе едем, –заметно оживилась она.

– Вы тоже живете в «Фэйм-Бич»?

– Нет. Мы выходим раньше.

– Прекрасного вам отдыха.

– Спасибо. Знаете, я вот на вас смотрю и все думаю…

– О чем? – спросила я совершенно спокойнымголосом.

– Я думаю о том, что вы мне сказали… Знаете, меня этотак растревожило, что на меня даже мой муж обиделся. Я все думала и думала…

– Да не принимайте вы все так близко к сердцу…

– Я все же подумала, что мужика лучше держать надо.Мужик должен быть в ежовых рукавицах. Шаг вправо, шаг влево – сразу расстрел.Мужик – это же конь. Его надо за узду – и в стойло.

– Да зачем такой мужик нужен, которого надо за уздудержать?!

– А с ними иначе нельзя. Они по-хорошему не понимают. Ясвоего вон – как выдрессировала, он у меня ручной стал. Копытом никогда лишнийраз не стукнет. Поел овса, и в стойло.

Как только автобус остановился и Зоя собралась выходить, онанемного задержалась и одарила меня дружеской улыбкой.

– А вообще вы должны держаться. С уходом мужчины неуходит жизнь. Вы теперь и лошадь и бык, и баба и мужик. Что поделать, такова ужнаша бабья доля. В этой жизни ни в чем зарекаться нельзя. Может, и мой кобелькуда уйти надумает. Скинет ошейник, мудями затрясет и на волю… Просто жалко,что они нас бросают, а не мы их. Мы не можем – у нас дети…

Распрощавшись, Зоя вышла из автобуса и, смерив своегоНиколая подозрительным взглядом, взяла за руку ребенка и пошла в сторону своегоотеля. Я грустно смотрела им вслед до тех пор, пока их силуэты не скрылись измоего поля зрения, затем заметно напряглась и стала ждать своей остановки.

– Внимание. Отель «Фэйм-Бич», – объявил гид вмикрофон.

Выйдя из автобуса, я прошла мимо отеля и направилась вближайший бар. Поняв, что мне больше не стоит ходить с дорожной сумкой, дабы невызывать излишнего любопытства окружающих, я достала из сумки деньги и выкинулаее в первую попавшуюся урну. Сев за столик, я заказала себе бокал турецкоговина и нехитрый обед.

Улыбнувшись проходящему мимо меня полицейскому, я закинуланогу на ногу и стала тщательно обдумывать свои дальнейшие действия. Не успела ядаже сосредоточиться, как к моему столику подошел незнакомый турок с бутылкойвина и вазочкой фруктов.

– Простите, вы не позволите мне присесть за вашстол? – Турок достаточно хорошо говорил по-русски и был довольно приличноодет. Наверно, какой-нибудь гид, подумала я и безразлично кивнула ему головой.

– Спасибо.

Вокруг меня было несколько свободных столов, из чего ясделала вывод, что турок настроен на знакомство и сейчас начнет донимать менясвоими расспросами.

– Скажите, а почему вы такая грустная? – скакой-то особой заботой спросил он, оглядев меня при этом с ног до головы.

– Простите, но я совершенно не настроена на беседу. Мнехочется немного подумать и отдохнуть.

Турок посмотрел на меня с еще большим интересом. По всейвероятности, ему очень понравилось, как я злюсь.

– И все же вы очень грустная…

– Может быть. Человек не может быть все время веселым.

– Вы не просто грустная. На вашем лице глубокая печаль.

– А что, вы хотите, чтобы я сидела за этим столом исмеялась на весь пляж?!

– Да боже упаси. И все же мне бы очень хотелось васчем-нибудь развеселить. Хотите, я подолью вам вина и угощу фруктами?

– Нет уж, спасибо. Я вашим гостеприимством сыта погорло.

– Почему? Вас кто-то обидел?

– Сейчас вы подольете мне вина, затем порежете мнеяблоко дольками, потом положите руку на плечо и будете уговаривать провести свами ночь. У вас ничего не бывает за просто так. У вас все делается с выгодой.

– Вы хотите сказать, что я хочу вас купить за бутылкувина и яблоко?

– Что-то вроде того.

– Я предложил вам свое угощение искренне. Я знаю, чтовы стоите намного дороже, и я совершенно не пытаюсь вас купить. Если хотитезнать, то как женщина вы совершенно меня не интересуете. Я женат, и у меняочень хороший брак.

– Зачем же вы тогда ко мне подсели, ведь вокруг полносвободных столов?

– Просто я не люблю пить один, и мне захотелосьсоставить вам компанию. Я же вам сказал, что у меня очень хороший брак.

– Я не верю в хороший брак. Одно само слово «брак» ужеговорит само за себя. У нас оно еще означает «плохо сделанная вещь». Так чтохорошее дело браком не назовут.

– Вы не правы.