Эпицентр - Павел Корнев

Я помассировал виски и спросил:

– И что это было?

– Ассистент доцента – негатив, – подсказал Фома. – Знаешь кто это такие? Ну вот! Входящий поток перебил и резонанс оборвал, да ещё и выплеск погасил, чтобы фон стабильным остался. Андрей Игоревич – профессионал, каких поискать! С ним работать одно удовольствие, не то что с некоторыми.

Оставалось лишь присвистнуть. Тихонько, дабы не привлечь к себе внимания, поскольку подошла очередь третьего из начинающих операторов. С ним тоже всё прошло гладко, а следующего вновь пришлось осаживать Андрею. И вновь справился так легко, что я такой отточенности навыков позавидовал даже, а его самого крепко зауважал.

Ну а дальше случилась заминка. Бригадир санитаров подошёл к доценту, и они минут пять листали учётную книжку, о чём-то негромко переговариваясь между собой. Несколько раз ветер доносил обрывки фраз, вроде «большой потенциал», «высокая чувствительность» и «недостаточный самоконтроль», и Фома не удержался, обречённо вздохнул.

– Это не к добру, – предупредил он и даже потянулся к пулемёту, но всё же отдёрнул руку. – Если припечёт, будем отвлекать на себя и подставлять под выстрел Гриши. Наши калибры тут не помогут. Понял, рядовой?

– Так точно! – по-уставному отозвался я, не без труда подавив нервную дрожь.

«Спасение, эвакуация, наблюдение и ликвидация» – это всё крайне важно, но вот почему-то в «отвлекаем внимание на себя» верилось несравненно больше.

Водитель вездехода, как видно, тоже был стреляным воробьём, он будто невзначай сдал назад, прикрыв автомобиль бортом грузовика.

Я немного поколебался, а затем надел куртку и накинул на шею ремень пистолета-пулемёта. Фома глянул с усмешкой, но оставить оружие в покое не приказал, лишь уточнил:

– О светящихся глазах помнишь?

– Ну да.

– Не вздумай раньше огонь открыть. И помни: твоё дело рулить!

В этот момент старший медбрат подозвал последнего из подопечных – точнее, последнюю: потенциальной проблемой оказалась девица. Не красавица, но куда симпатичней первой из барышень. Открытое приятно лицо, короткие русые волосы, ямочки на щёчках точь-в-точь как у Лии, да и фигурка на загляденье.

«Ничего так, – подумал я. – Надеюсь, не придётся в неё стрелять».

Но взводить оружие не стал отнюдь не из-за какой-то там внезапной симпатии; просто постеснялся привлечь к себе внимание лязгом затвора.

Глупо? Это с какой стороны посмотреть…

– Ну-с, милочка, – ободряюще улыбнулся Макар Демидович, – сейчас мой ассистент сделает инъекцию препарата, который снимет нервозность, повысит пропускную способность энергетических каналов и подстегнёт работу некоторых разделов мозга. Волноваться совершенно не о чем!

Андрей Игоревич окинул девицу оценивающим взглядом и уточнил:

– Пять точек?

– Для начала три, – решил доцент. – Чисто символически!

Ассистент кивнул и воспользовался уже открытой ампулой, после опустил иглу в бутылёк с физраствором и слегка оттянул стальной поршень. В момент укола девчонка вздрогнула, но сразу расслабилась, а в закаменевшее лицо начали возвращаться краски.

– Досчитай в обратном порядке от десяти до нуля, – ласково попросил доцент, а после этого расплылся в улыбке. – Вот и молодец! Ну иди, иди! – А к ассистенту он обратился уже со своими обычными интонациями, деловыми и жёсткими. – Обеспечь ей максимальную свободу действий. Чем дольше пробудет в резонансе, тем лучше.

Андрей Игоревич с обречённым видом кивнул и направился к девчонке. Старшего из санитаров озвученное пожелание в восторг тоже не привело, но никому из подчинённых он перепоручать столь сложный случай не стал, составил компанию ассистенту доцента сам.

Я машинально огляделся в поисках возможного укрытия, но припомнил, что придётся служить отвлекающим фактором и судорожно сглотнул, едва не упустив контроль над взбрыкнувшей вдруг сверхсилой. Стиснул рукоять пистолета-пулемёта, сразу отдёрнул руку и решил, что в крайнем случае сумею прикрыться зоной турбулентности. Не зря же учили!

Барышня закрыла глаза, и сразу донеслась явственная дрожь энергетического фона. Ощущалась та ничуть не сильнее прежнего, и я немного даже расслабился, только как оказалось – рано. Никто из первой четвёрки не пробыл в резонансе дольше двадцати секунд, в этот же раз транс длился и длился, и постепенно по коже побежали колючие иголки: слишком много сверхсилы набрала девчонка и слишком плохо её контролировала.

Постепенно даже возникло ощущение, будто окутавшая барышню энергия начала понемногу изменять физические законы мироздания. Некая гравитационная аномалия потянула меня к полянке, едва заставил себя устоять на месте. Не отпуская худенького запястья девчонки, Андрей Игоревич вопросительно оглянулся на доцента, а тот заявил, не отрываясь от секундомера:

– Рано!

Ну а потом стало поздно. Девчонка утратила всякий контроль над происходящим, щёлкнул разряд и ассистента откинуло на шаг назад, а его подопечная засветилась и воспарила над землёй.

Фома выругался, от стрелковой позиции донёсся явственный лязг досланного патрона. Но Андрей Игоревич самообладания не утратил, шагнул к барышне и резким толчком отправил её в объятия санитара. Та даже не вскрикнула, до того стремительно всё произошло, а в воздухе завис явственно различимый силуэт девичьей фигуры.

Вопреки обыкновению аккумулированная за время резонанса энергия не рассеялась, а начала сжиматься и уплотняться в сияющий сгусток, а когда ассистент доцента резким махом руки разметал скопление сверхсилы, то лопнуло и разлетелось по сторонам ослепительными всполохами-кляксами. Все они тотчас устремились обратно, словно притянутые мощным магнитом железные опилки, и ассистент принялся гасить их, да так увлёкся, что упустил один, отброшенный дальше остальных и понёсшийся затем не к нему, а к нам, точнее – ко мне.

Именно – ко мне! Невесть с чего я знал это наверняка. Просто уловил неким сверхъестественным чутьём возникшую связь, и понял, что увернуться не выйдет. Ни увернуться, ни убежать.

Фома испуганно матернулся и вывалился из люльки мотоцикла на землю, а я бездумно поднял руку и стиснул пальцы в кулак. Нейтрализовал сгусток сверхэнергии, как гасил кинетическую энергию маятника. Раз! – и готово, только ладонь пронзили острые иглы боли, словно раздавил что-то колючее, да ощутимо дёрнуло шибануло электрическим разрядом, даже волосы дыбом встали.

А ещё я опустел. Полностью израсходовал весь запасённый потенциал и едва устоял на ногах, очень уж жёстко сдавило насыщенное сверхэнергией пространство, та потекла в меня капля за каплей, но не по наработанному каналу, а словно бы через поры в коже – как обычно стравливал её вовне…

– Молодец, Андрюша, – похвалил ассистента доцент, записал показания секундомера и поднялся из-за стола. – Поехали!

Андрей Игоревич озадаченно оглянулся и недоумённо тряхнул головой, но разбираться в случившемся не стал, сложил столик и стул, унёс их к вездеходу. Подошёл от стрелковой позиции Гриша, а санитары уже грузили в кузов доставившую нам столько хлопот барышню, и Фома сказал: