Ганнибал. Кровавые поля - Бен Кейн

Вторая проблема состояла в том, что ее матери Луций очень нравился. Оказалось, что отец Атии дружил с его дедом; они вместе служили в армии во время первой войны с Карфагеном. Его семья не только отличалась образованностью, но еще владела большими участками земли, и расположенные на них поместья занимались в основном выращиванием оливковых деревьев.

– В последние годы оливки не пострадали так, как пшеница, – прошептала однажды Атия на обеде с Луцием и его отцом. – Оливковое масло подобно жидкому золоту, если у тебя его много. А у них его очень много.

Аврелия пыталась объяснить матери, что Луций ей не интересен, но та ничего не хотела слышать.

– Ты ему нравишься, он тебя хочет. К тому же отец Луция настаивает, чтобы тот поскорее женился. Пришло время обеспечить семью наследником. А это очень хорошее обоснование для брака. Там, где есть дружба, может вырасти любовь, – твердо сказала Атия. – Луций – хороший человек. И твой отец одобрит ваш брак.

– Отец ничего о нем не знает, – запротестовала Аврелия. – А он должен дать свое согласие, прежде чем мы заключим брак.

Однако все ее надежды рухнули, когда она услышала ответ матери.

– Я уже отправила письмо твоему отцу, в котором написала, что Луций будет для тебя идеальным мужем. Если все пойдет хорошо, мы получим ответ через месяц или два, и тогда можно будет заявить о помолвке.

Побежденная Аврелия погрузилась в мрачное молчание, которое Луцию никак не удавалось развеять. Рассерженная Атия увезла дочь домой, сославшись на головную боль. В доме Марциала она строго отчитала девушку. Слова Атии еще долго звучали в голове Аврелии. Луций не старик, как Флакк; они ровесники. Он не страдает высокомерием и напыщенностью, как Флакк. Луций живет рядом, а не в Риме, так что она сможет регулярно встречаться с семьей. Луций не собирается служить в армии – и в этом нет ничего плохого – он решил изучать юриспруденцию, после чего заняться политикой. Выбор такой карьеры означает, что ему – если только дела не пойдут совсем плохо – не придется идти на войну, как многим другим молодым аристократам. Значит, нет риска, что он погибнет в сражении, что может произойти с ее отцом и Квинтом. Почему она всячески противится попыткам матери организовать помолвку, которая поможет спасти состояние ее семьи? Если Аврелия все испортит, продолжала свои напыщенные речи Атия, она обречет свою семью на бедность и еще худшие неприятности. Неужели она хочет такого исхода? Неужели ей понравится, если такой человек, как Фанес, завладеет их поместьем?

Доводы матери показались Аврелии такими убедительными, что она расплакалась. Ей хотелось убежать к Гаю – единственному другу, который у нее был в Капуе, – броситься в его объятия и рассказать о своих чувствах. Ей хотелось сесть на корабль, отплывающий в Карфаген, чтобы найти Ганнона. Последнее было всего лишь мечтой – Ганнона там могло и не быть, – но в комнату к Гаю она могла пробраться. Но Аврелия не стала так поступать. Она вытерла слезы и согласилась с требованиями матери, сказав себе, что брак с таким человеком, как Луций, может оказаться удачным выбором. Многим женщинам приходилось выходить за худших мужчин. Лучше сосчитать все преимущества и принять свою судьбу.

На следующий день, стараясь отвлечься от неприятных мыслей, Аврелия попросила разрешения посетить храм Марса, чтобы помолиться за отца и Квинта. Помолвка приближалась, и Аврелия особенно остро ощущала их отсутствие. К ее облегчению, Атия с некоторой неохотой согласилась, но потребовала, чтобы ее сопровождали два раба Марциала, которые смогут ее защитить в случае необходимости.

– Фанес дал мне месячный срок, но я не могу верить ему или другим кровососам – вдруг они пристанут к тебе на улице, – нахмурившись, сказала Атия. – Если ты увидишь его даже издалека, немедленно поворачивай в другую сторону.

Обещав, что она так и поступит, Аврелия вышла из дома. Она остановилась, чтобы купить жирную курицу, – вполне подходящее жертвоприношение, – и только после этого направилась в храм. Внутри все прошло хорошо. Жрец, молодой внимательный мужчина с бородой, похвалил красивое оперение птицы, блестящие глаза и кажущееся отсутствие страха. Курица умерла без борьбы, а ее органы оказались безупречными. Марс принял дар, он будет защищать ее отца и брата, заверил Аврелию жрец. Девушка была не такой религиозной, как следовало бы; она часто забывала произносить молитвы или преклонять колени в домашнем святилище, но ритуал и слова жреца принесли ей душевное успокоение.

Теперь настроение Аврелии стало чудесным, она с улыбкой отдала последнюю монету, полученную от Атии, и собрались покинуть храм. В этот момент в него вошел Гай в полной военной форме: беотийский шлем, бронзовые доспехи, льняные птериги и кожаные сапоги. Он произвел на нее потрясающее впечатление, и в животе у Аврелии что-то затрепетало. Она внезапно смутилась и опустила голову, чтобы Гай ее не заметил.

– Аврелия? Ты?

Она сделала вид, что поправляет ожерелье, и только после этого подняла глаза.

– Гай! Какой сюрприз.

– Я могу сказать то же самое, никак не ожидал встретить тебя здесь.

– Ты очень красив в доспехах, – решилась на комплимент Аврелия.

Он по-мальчишески улыбнулся.

– Ты так думаешь?

Аврелии хотелось сделать ему еще несколько комплиментов, но она почувствовала, как краска заливает ее щеки.

– Я пришла, чтобы попросить Марса защитить Квинта и отца.

Его лицо стало серьезным.

– Я так и подумал.

– Жрец сказал, что жертвоприношение получилось удачным и что он видит очень хорошие предзнаменования.

– Благодарение Марсу! Как и всегда, я включил их в свои молитвы.

Ей хотелось его поцеловать, но она лишь сказала:

– Ты хороший человек, Гай.

– Квинт – мой лучший друг, а твой отец всегда был добр ко мне. Это меньшее, что я могу для них сделать.

– Но что привело тебя в храм в доспехах?

– Ты слышала, что сброд Ганнибала разоряет Этрурию?

Аврелия кивнула, благодарная, что Капуя находится далеко от мест военных действий. Она не могла и мысли допустить, что война может переместиться на юг.

– Это ужасно.

– Я не стану тебе рассказывать о некоторых вещах, которые слышал, – нахмурившись, сказал Гай. – Но хорошая новость состоит в том, что консул Фламин следует за врагом. Он пытается выбрать момент, когда появится возможность нанести по нему одновременный удар с легионами Сервилия.

– За это стоит помолиться, – сказала она, решив, что теперь будет чаще просить богов о победе римлян.

– Но дело не только в этом. – Юноша заговорщицки ей подмигнул. – Ходят слухи, что будут мобилизованы войска союзников.

Пораженная Аврелия не сразу поняла, что это значит.

– Скоро меня вместе с моей частью могут отправить на север. Разве ты не рада за меня?