Ведьма носит Reebok - Надежда Первухина

– Черт бы тебя побрал, – с ненавистью сказала я лифту. – Я так спешу, а ты застрял!

Я понажимала на кнопки – никакого результата. Прошло минут пять. Пять драгоценных минут, которые я трачу неизвестно на что!!! Я приложила ладонь к створкам лифта и прочитала отпирающее заклинание. Во всяком случае, оно должно сработать. И что бы я ни увидела по ту сторону дверей, оно будет всяко лучше, чем тупое сидение в кабине.

Двери разошлись неожиданно легко.

О, только не это!

Только не сейчас!

Но ничего не поделаешь. Судьба есть судьба.

Я снова попала на этаж, которого нет.

Меня встретил гранит и однообразные светильники. И я знала, что увижу в конце коридора.

Дверь, за которой зло.

Что и требовалось доказать. Жаль только, что со мной нет Флоренс. Она наконец поверила бы мне.

Вот что. Надо выйти из кабины. Пройти полуосвещенным коридором и упереться в жутковатые двери. Потом ухитриться незамеченной проникнуть сквозь эти двери. И вынести из Той Залы что-нибудь значительное. Характерное. Чтобы мне поверили. Чтобы я могла доказать, что несуществующее существует.

Забыв обо всем, я шагнула из лифта. Нет, вот чего я не забыла, так это набросить на себя невидимость. На всякий случай.

В коридоре было тихо и пустынно. Я кралась к Той Зале, как мышь к мышеловке.

…Двери оказались распахнутыми настежь. По зале гулял сквозняк, душный и дурной ветер с запахом белладонны. Я окинула взглядом залу. Она была пуста. С замиранием сердца я вошла туда, где царил ужас и хаос. Я успела осмотреть почти все, когда вдруг услышала голоса.

Голоса доносились из коридора.

Все, я пропала.

Заметят лифт и поймут, что на несуществующий этаж пожаловал незваный гость.

Я заметалась по зале в поисках укромного местечка и наконец примитивно спряталась за длинной бархатной портьерой. Портьера пахла пылью и прикрывала нишу в стене. Я аккуратно вдвинулась в нишу. И почувствовала, как кто-то положил мне руку на плечо!

Хорошо, что я не завизжала!

Это был обычный скелет, который я слегка потревожила. Он не собирался причинять мне зла, от него тоже пахло пылью и забвением. Успокоившись, я при помощи шпильки проковыряла в портьере дырочку и принялась наблюдать за залой.

Когда я пристальнее пригляделась к вошедшим в залу, сердце у меня захолодело.

Первым был все тот же кошмарный маг.

А вторым…

Вторым был Три М.

Мужчина Моей Мечты.

Богиня не ошиблась, предопределяя мне встречу с ним.

Они говорили на испанском.

Жаль, что я так и не удосужилась выучить этот язык.

Мерзавцы, я же ничегошеньки не понимаю!

А они наверняка говорят о чем-то важном, это отражается на их лицах. Через дырочку в портьере много не разглядишь, но я все равно ухитрилась увидеть, как значительно и подобострастно лицо старого мага. И какой вселенской гордыней пылает лицо Три М!

Или четыре М?

Мужчина Моей Мечты… Маг?!

Ну почему со мной всегда получается не как у людей?!

Почему судьба так ко мне пристрастна? Ведь могла бы она сделать Мужчину Моей Мечты, например, преподавателем санскрита. Или скромным собирателем оригами. Или, на худой конец, моряком недальнего плавания.

Так нет же!

Получай, Юля Ветрова, по полной программе!

Твой возлюбленный будет магом, и никем иным!

А это значит – будет, по сути, твоим заклятым врагом.

Потому что искони ведьмы и маги боролись за власть. Искони тихо ненавидели друг друга. Магические Монтекки и ведьмовские Капулетти с завидной регулярностью портили друг другу жизнь во все времена. Общеизвестно, что в Средние века охоту на ведьм начала вовсе не католическая церковь, а все те же маги, которым это было выгодно. Вечное противостояние женского и мужского. Инь и Ян, чувства и разум…

Эк меня занесло! Я тут за портьерой прячусь с риском для жизни, и вместо того, чтобы трястись от страха, ударилась в философию. Философия – это мое слабое место.

Как, впрочем, и мужчины с глазами цвета темной яшмы.

Я старательно затаила дыхание и продолжила наблюдение.

Старик и Три, нет, теперь уж Четыре М подошли к небольшому круглому столу, которого я не заметила в прошлое свое посещение этого жуткого места. Оригинальность этого столика заключалась в том, что он был полностью изготовлен из костей. Похоже, человеческих. В общем, несимпатичный был столик. Мне хотелось бы, чтобы мой возлюбленный не имел с этим столиком ничего общего.

Но нет. Маги встали друг против друга и переплели над столом руки. Четыре М делал это с заметной брезгливостью. Милый, зачем тебя понесло в маги? Лучше бы ты был бас-гитаристом в группе «Тиамат»!

Хорошая, кстати, группа.

Но сейчас не об этом.

Старший маг, точнее, старый маг произнес заклинание. Следом заклинание слетело с губ Четыре М. После чего над переплетенными руками появилась сверкающая сфера.

Они создали ментальный магический кристалл!

Но для чего? Обычных кристаллов мало?!

Я должна знать, о чем они говорят!

Или я не ведьма!

В бессильном бешенстве я отпрянула от портьеры, и стоявший сзади меня скелет напомнил о себе тихим хрустом ребер.

Скелет…

У скелета есть замечательный череп. А череп – это…

Давай, Юля, вспоминай, тебя же учили и этому!

Свершилось. Мои мысли заскакали с бешеной скоростью. Я просто физически ощутила, как раскаляется моя память. Мне еще рано страдать забывчивостью!

Череп, череп, черепок…

Череп обожествляемого человека хранили как предмет, по которому можно узнать о событиях в потустороннем мире. В скандинавских мифах череп умершего бога упоминается как небесный свод; скандинавы же приохотились делать пиршественные кубки из черепов своих врагов, веруя в то, что все знания, вся сила врагов через вино и череп перейдут к ним. Череп также символизировал смерть, потому алхимики на пузырьках с ядом ставили знак черепа и скрещенных костей.

Ого, сколько я знаю, оказывается! Мне можно лекции читать по древнему сакральному символизму. Всех потрясу и удивлю. При том условии, что я выберусь из этого зала живой и невредимой.

Мысли продолжали скакать в моей сакральной черепной коробке, и я вспомнила, что традиционно ведьмы использовали черепа в качестве накопителей самой различной информации. Черепа – это записные книжки ведьм, ноутбуки, если можно так выразиться. Обычно ведьмы пользовались черепами кошек или крыс. Информации в них помещалось немного. И, кажется, никто еще не использовал человеческий череп в качестве диктофона.