Свадьбы не будет - Анна и Сергей Литвиновы

По счастью, Артур приятельствовал с одной из помощниц Анастасии. Эта девушка, очень полная, страшно стеснялась своей комплекции, а он с удовольствием просвещал, как похудеть быстро и безопасно. В обмен телевизионщица приоткрывала секреты «кухни». И про якобы Шибаева поведала под страшным секретом: действительно актер. Четыре часа гримировали.

Теперь Артур и Кристине тайну раскрыл. Она вроде успокоилась, ненадолго вздремнула, но к полуночи опять подскочила. И противным кислым голосом стала требовать ни много ни мало – ананас. А где его в диком Селютине взять?

Тут уж будущий муж начал конкретно раздражаться. Если сейчас невыносима до крайности, что будет, когда забеременеет?

Но потрогал горячий лоб – жаропонижающие на Кристину почему-то не действовали – и сменил гнев на милость. Всегда здоровому человеку внезапно стать больным и слабым особенно тяжело.

Свежий фрукт, конечно, не разыскал, но раздобыл у киношников банку ананасового компота. Пока бегал по ночному Селютину, приметил: во дворе у Петра, местного пропойцы, возвышается нечто объемное. Сверху укрыто брезентом.

Ничего непонятного рядом с собой Артур не любил. Постоял минут пять за столбом, понаблюдал. Окна темные, в доме тишина. Потом легко перемахнул через невысокий забор. Подошел. Осторожно приподнял край брезента. Ничего себе – квадроцикл! Кто это в гости пожаловал?

Сердце сразу застучало ударов на двадцать быстрее. Артура мало волновали телевизионщики – те постоянно одни приезжают, другие отбывают в столицу. Но если гость прячется в убогом домишке аборигена и транспортное средство скрывает, это всегда настораживает.

Не по его ли душу?

В тысячный раз укорил себя, что позволил тщеславию победить, беспечно выставил себя напоказ всей стране. И опять приказал себе: «Прекрати панику! Вычислить тебя невозможно».

Вернулся с банкой ананасового компота к невесте, принялся снова кружить вокруг ее одра. Еще до рассвета услышал ропот двигателя – еле слышный, на малых оборотах. Выскочил во двор ровно в тот момент, когда мимо очень медленно прополз квадрик. За рулем – пожилой полноватый дядька в ватной куртке, на мента или следака не похож. Артур слегка успокоился. Кристине наконец тоже стало легче. Оба задремали. Проснулись ближе к полудню от громкого стука в дверь – прибежала Прасковья делиться страшными новостями. К Петру приезжал непонятно зачем психиатр из местной больницы, и теперь этот самый доктор убит.

Версия про маньяка среди нас Артура ни капли не впечатлила. И гибель незнакомого человека не взволновала ни капли. Беспокоило другое: полиция понаедет, начнет вынюхивать, всегда опасно, когда ищейки рядом крутятся.

Однако едва увидел несолидных местных силовиков, сразу перестал волноваться. Подобные кадры глубоко копать в жизни не будут. Да и в чем им Артура обвинять? Доктора приезжего он в глаза не видел, а всю ночь и утро дома просидел, Кристинка подтвердит.

* * *

Савелий Юрьевич пил уже третий стакан успокоительного чаю с ромашкой и никак не мог придумать, что ему делать. Проявить гражданскую сознательность, пойти в полицию? Пролить свет на мотивы поездки коллеги в Селютино, рассказать про сумасшедшего бородача, его пророчества? Сдать, таким образом, неведомого ему лично Анатолия, участника шоу? Но по обвинению в чем? Что тот вестник беды?! Смешно.

Может, самому поехать в психушку, допросить тамошнего прорицателя?

Еще глупее.

Просто промолчать? Пусть полицейские сами работают? Тем более ничего не известно пока. Может, просто несчастный случай.

Пока раздумывал, грянул телефонный звонок. Ух ты! Желчная шеф-редактор. Что, интересно, ей надо?

– Слушаю вас очень внимательно, – прошелестел бархатисто.

Женщина здороваться не стала. Деловито произнесла:

– Савелий Юрьевич, вы ведь главный врач, насколько я помню?

– Да. Заведую местной ГКБ. Чем могу быть полезен?

– У нас в Селютине народ заболел.

– Чем?

– То ли простуда, то ли вирус. Семь человек с высокой температурой.

– Какая температура?

– У кого как. Тридцать восемь и пять. Тридцать девять. У одной девушки под сорок.

Савелий Юрьевич насторожился: обычные ОРВИ таких высоких цифр не дают. Требовательно спросил:

– На что еще жалуются?

– Голова болит. Горло. Суставы ломит. Спину.

– Кашель есть?

– Нет вроде.

– Сыпь?

– Нет.

– Температура сбивается?

– По-разному. Один совсем ожил. У двоих тридцать семь с копейками. Девушке плохо. Но вы что, предлагаете нам самостоятельно ставить диагнозы? Или заняться самолечением? Нет уж. Мы граждане России и имеем право на медицинскую помощь. Помнится, вы говорили: надо будет – вышлете вертолет. Вот и держите слово.

«Ага. Попробую я от области технику потребовать из-за ОРВИ или даже гриппа».

Но отказывать скандальным столичным штучкам себе дороже.

Заверил:

– Будет вам врач.

– Когда?

– В течение дня.

На станцию «Скорой помощи» звонить бесполезно – начнут скулить, что их машина в Селютино не проедет, завязнет. И, вероятно, будут правы.

Кого-нибудь из терапии к телевизионщикам отправить? Или на всякий случай инфекциониста? На «уазике»?

«А может, – вдруг осенило, – самому съездить?»

Передвигался Савелий Юрьевич на мощном джипе, никакие ямы-колеи не страшны.

Больных – будучи администратором – давно не вел, но с ОРВИ уж как-нибудь справится.

«И все про Федора разузнаю – на месте».

* * *

К вечеру у Кристины появилась сыпь – совсем крошечные красные точки на сгибах локтей, на груди, на лице, на шее.

– Что это за дрянь?! – взвыла девушка. – Я тебе говорю: это оспа!!!

– Хватит! – рявкнул Артур. – Ты ветрянкой болела?

– Да. Или, может, свинкой. Я не помню, – с несчастным видом отозвалась подруга.

– А прививки тебе все делали?

– Не зна-аю! – убито всхлипнула она.

Артур про себя тихонько порадовался. Хорошо, что у Кристины не грипп. А всей детской инфекционкой он честно переболел. Значит, не заразится.

Невеста – только что лежала с умирающим видом – вдруг резко села в постели.

– Ты чего? – удивился он.

Девушка потребовала:

– Дай мне зеркало.

Взглянула на лицо – снова завопила:

– Как я с этим сниматься буду?!

– Ну… может, пройдет, – пробормотал Артур.

Он сам – издерганный бессонной ночью, суматошным днем, убийством – про грядущую борьбу пар даже не думал.