Брачный контракт с мадонной - Ольга Степнова

«Откуда вы выкопали эти дурацкие имена? При чём тут я? При чём тут Ада?» — орал Крылов, и было абсолютно ясно, что причём.

Определенно, Андрей Андреевич что-то знает.

Виталя заметил, как из подвальчика под вывеской «Стар» вынырнула девица — та самая, блёклая и неповоротливая, которая приносила чай. Гранкин выскочил из машины, нагнал в два прыжка девицу и схватил её за руку.

— Ой, — вяло испугалась девица и попыталась отнять свою руку.

— Только, пожалуйста, не пугайтесь, — попросил её Гранкин. — Если вы ответите мне на пару вопросов, я, пожалуй, заплачу вам тысячу рублей.

— Три, — девушка отняла свою руку и попыталась рассмотреть на ней следы насилия. К великому ужасу Гранкина, красные пятна на запястье девицы действительно проступили. — Хорошо, три, — мгновенно согласился он, — хотя на три у меня и вопросов-то нет! Пойдёмте в мой лимузин, — Виталя указал на Проходимца, припаркованного у торца здания.

— Вы из милиции? — задала глупый вопрос девушка, забираясь в высокую расписную кабину.

— Ага, — развеселился Гранкин, — у нас в ментовке мода сейчас такая пошла, на лапу гражданам деньги давать. Да и машина у меня самая что ни на есть ментовская! — Гранкин указал на огромных розовых бабочек, но девушка никак не отреагировала на его шутки.

В салоне Виталя выдал причитающуюся ей сумму и спросил:

— А почему вы решили, что я из милиции? Что, ваш директор натворил что-то такое, что появление органов в вашей конторе так неизбежно?

— Может быть, мне придётся искать новую работу, — вздохнула девушка, но ладно, скажу. Всё равно я здесь такие копейки получаю… Рекламное агентство, это только вывеска. По профилю мы работаем мало. В подвале стоит старый печатный станок «Ромайор» и находится допотопная студия звукозаписи. Основная деятельность нашей конторы состоит в изготовлении и сбыте контрафактной продукции — дисков и кассет с популярной музыкой. Вот, собственно, и всё. Я отработала деньги?

— Да-а-а! — протянул Гранкин. — Значит, агентство такое же фальшивое, как и лимоны. Но меня интересует не это. Вас, кажется, Лена зовут?

— Нет, Катя. Просто у Крылова никто долго не держится, и он запутался в именах своих вечно меняющихся сотрудников. Проблему он решил просто: всех девочек зовёт Ленусями, а мальчиков Димычами. И все откликаются.

— Да-а-а, — снова искренне удивился Виталя, — да-а-а…

— Я свободна? — Девица попыталась выскользнуть из машины.

— Нет! Я вовсе не это хотел узнать!

— Да? А что же может быть интереснее этого?

— Вы знаете, что жена Крылова погибла?

— Об этом все знают. Несчастный случай. Андрей Андреевич очень горюет. Говорят, даже перебрался в гостиницу, чтобы ничего не напоминало ему о трагедии, только…

— Что?

— Не верит ему никто.

— Не верят, что очень горюет?

— Что в гостиницу переехал. К любовнице он подался.

— У него есть любовница?

— А вы на него посмотрите. Глаза с поволокой, хлыщ хлыщом, тьфу…! Разве такой упустит случай развеяться на стороне?

— Ну, если вы считаете, что каждый, у кого глаза с поволокой…

— Звонит ему на работу постоянно кто-то. Он дверь закроет и шепчется у себя в кабинете, и шепчется! С Адой он всегда открыто разговаривал: «Привет, буду поздно, к ужину не жди!» И потом, девки наши видели, как он какую-то дамочку подвозил. Внешний вид дамочки не предполагает, что с ней можно иметь деловые отношения. Высокая блондинка с фигурой для мужского журнала.

— Да-а—а! И директор фальшивый, — усмехнулся Гранкин. — То-то мне в вашей конторе всё подозрительным показалось. Скажите, он сегодня на работе случайно не проговаривался, что кто-то учинил в его доме разгром?

— Нет. Он же дома сейчас не живёт. А что, его обокрали?

— Не знаю. Пока не знаю. А как вам идея, что Аду Львовну, его жену, могли убить?

— Хорошая идея, — пожала плечами девица. — Вполне подходящая для любовного треугольника. Думаю, что та баба, с которой Крылов постоянно шепчется, вполне могла «заказать» Аду Львовну, потому что разводиться Крылов явно не собирался. У него с женой были хорошие отношения, мне кажется, он ценил, что может делать при ней, что хочет. Она никогда не устраивала ему сцен. Я вам помогла?

— Да-да, — пробормотал Гранкин, — только ещё последний вопрос. Крылов курит?

— Нет, давно бросил. Когда хочет курить, хватает первые попавшиеся под руку предметы и начинает их мять, крутить, бросать или… поливать цветы. Половину растений уже загубил. Пришлось поменять на искусственные. Кстати, зачем вы сорвали два бутафорских лимона?

— Да так, друга хотел порадовать. Он вино из одуванчиков гонит.

— А-а, знаю такой прикол! Куча дорогих продуктов, щепотка сорняков и романтическое название с налётом фанатичной любви к Брэдбэри.

— И ещё, маленький такой вопросик, не знаете ли вы, не слышали ли случайно, есть ли в окружении Крылова или его жены люди с именами Анель и Геральд? Или, может быть, рядом с ними мелькал банкир Анкилов, толстый Павлик, или кот Филимон?

Девушка нахмурилась и задумалась. Виталя понял, что улыбаться она не умеет. Вот Галка бы обязательно расхохоталась: «Что? Толстый Павлик? Банкир Анкилов? Кот Филимон? Ха-ха-ха! Здорово!»

Но девушка хмурилась, вспоминала, и наконец сказала:

— Нет, не слышала я таких имён. А если бы слышала, то запомнила. Очень уж они необычные, прям как из сказки. В особенности, кот Филимон.

— Ну тогда ещё совсем маленький вопросик. Как все ваши девушки Ленусики думали, у Ады Львовны был любовник?

— У Ады? Да чёрт её знает. Этим вопросом наша контора не озадачивалась. Она была баба спокойная, здравомыслящая, вежливая, и никаких поводов для сплетен не давала. И, кстати, в отличие от муженька, знала всех его сотрудников по именам. Если заезжала в контору, то: «Здравствуйте, Катенька! Мой в кабинете или халтуру в подвале штампует?»

— Она знала, чем муж на самом деле занимается?

— Да, знала, и, кажется, не осуждала. Как-то раз слышала я, как она в кабинете ему сказала: «Если тебя посадят, я буду слать тебе самые лучшие передачи».

— А что за журнал издаёт Крылов?

— Да не журнал вовсе, а каталог для оптовиков, чтобы те лучше ориентировались в ассортименте халтуры, которую он продаёт. Ну ладно, пойду я, а то на вашу ментовскую машину все пялятся. Ещё поймут, что это я про кассеты и диски сдала.

— Стойте! — Виталя быстренько нацарапал на обрывке какой-то бумажки свой телефон. — Если что-нибудь вспомните интересное, позвоните мне! Я вам денег дам.

— Вряд ли я что-нибудь вспомню, даже за деньги, — буркнула девушка, но листочек взяла, и, цокая каблуками, ушла.