Право первой ночи. Жар трёх сердец - Ольга Коротаева

Усмехаюсь: словно у них есть выбор. Леорас уже не выпустит корону из рук. Пусть он сын Ледяного короля, но обладает магией огня, а значит, и по рождению, и по дару имеет право на трон Халеса. Вряд ли кто-то оспорит это.

Впрочем, я забываю о политике, стоит мне войти в покои, куда целитель отнёс вчера королеву-мать. Клюющая носом Ивара вскакивает при моём появлении, и я прижимаю палец к губам. Тихонько крадусь по толстому ковру и замираю у кровати.

Здесь темно из-за плотно задвинутых штор, но я вижу заострённые черты своей матери. Теперь, когда я всё вспоминаю, то рассматриваю её лицо с интересом. Она почти не изменилась, если не считать излишнюю худобу.

Когда я была маленькой, мама смеялась и говорила, что женщинам из рода Имари суждено до самой смерти оставаться красивыми. Жаль, что Тетал не проверит это на себе.

Кусаю губы, сдерживая слёзы, но непослушная капля всё же ползёт по щеке.

Мама, ощутив моё присутствие, открывает глаза и слабо улыбается.

— Искрель.

— Как ты себя чувствуешь? — Я присаживаюсь на кровать и беру её ледяную руку. Согреваю тонкие пальцы в ладонях и насыщаю маму силой рода. — Готова ли покинуть золотую пещеру чудовища?

— Уже много лет как готова, — серьёзно кивает она и тревожится: — Твои раны болят?

Я продолжаю вливать магию в её истощённое тело и качаю головой.

— Их больше нет. Ваннор… — Смущённо опускаю ресницы. — Исцелил меня.

— Вас связывает магия, — заворожённо шепчет мама. — Я ощущаю её в силе нашего рода. И… — Она резко садится на кровати и смотрит на меня расширившимися глазами. — О, моя девочка!

— Что такое? — Заметив влажные дорожки на её впалых щеках, я пугаюсь. — Тебе хуже?

— Мне никогда не было так хорошо. — Она вырывает руку и обнимает меня. — О, доченька… Ты же беременна!

Я застываю, не веря услышанному. Хмурюсь и, высвобождаясь, интересуюсь:

— Кто тебе сказал? Леорас? Нет, у нас не получалось…

— Магия! — обрывает она и обхватывает моё лицо прохладными ладонями. Смотрит в глаза. — Ты питала меня, и я ощутила. И твоего мужчину. И малыша…

Я смаргиваю набегающие слёзы.

— Невозможно. Мы же только… Ох!

Опускаю голову и, глядя на свой ещё плоский живот, прижимаю к нему ладони. Будто пытаюсь сама почувствовать растущее внутри меня чудо.

— Как это возможно? С одного раза? Мне никак не удавалось до этого… Всё так болело, будто вымораживало.

— Я дважды была беременна, — радостно смеётся мама. — Помню, каково это, и поэтому сразу поняла. Малыш уже обладает даром рода Имари. Тебе будет немного странно ощущать магию в магии. Но ты привыкнешь. Главное — предупредить случайные возгорания во время сна, ведь ребёнок в это время может бодрствовать…

Она делится воспоминаниями, а я слушаю, что творила, будучи ещё не рождённой, и улыбаюсь. Осознание медленно наполняет меня эйфорией. Счастье от того, что жду ребёнка, окрыляет. Но в душу тут же прокрадывается страх. Перебивая маму, прошу:

— Никому не говори. — Смотрю на Ивару. — Ты тоже помалкивай.

Служанка кивает, а мама уточняет:

— Ты сама хочешь сообщить Эдхару?

Я молчу, точно зная, что ни за что не расскажу этого. Я не должна забывать о своём народе. Леорас получает трон Халеса, а Эдхара ждёт корона Зивера. Мне же предстоит вернуться в Алианор и править в одиночестве. Теперь, когда род Имари будет продолжен, я могу себе это позволить.

— Если ваннор узнает о возможном наследнике, мне придётся отправиться с ним в Зивер, — горько говорю я и резко поднимаюсь. — Оставить Алианор и тебя? Ни за что!

— Ему всё равно станет известно, — мягко напоминает мама. — Рано или поздно он ощутит это через магическую связь.

— Собирайтесь, скоро мы покинем Халес, — велю я Иваре.

Направляюсь к выходу, но, остановившись у двери, оборачиваюсь и отвечаю маме:

— Боги связали меня с Леорасом брачными узами, и это всегда будет стоять между мной и ваннором. Каждый из нас будет испытывать муки, как Тетал, Динист и… Огненный король. Ведь сестру и Аирира связывала магия?

— Как ты узнала?! — бледнеет мама.

— Он ждал, что во время поединка я буду получать такие же раны, что Эдхар и Леорас, — вздыхаю я. — Не хочу ничьей смерти, и жизни такой не желаю. Ради дочери пойду на то, что ты сделала ради нас. Чтобы моя малышка не пострадала, мне нужно попрощаться с ними обоими.

Отец твердил «не будь как Тетал», но и не предполагал, что именно происходило с дочерью. Просил избегать магов, чтобы я не попала в ту же ловушку. В неё я и угодила, пытаясь исполнить его наказ.

Аирир не собирался отпускать женщину, с которой его связала магия. Он сделал всё, чтобы она бросила Диниста и вернулась к нему. Хотя бы ради своей матери. Маг использовал самые жестокие методы… И когда моя сестра погибла, мама стала для Огненного короля и местью за отказ, и источником силы. Магии очистительного пламени, без которого он не представлял себе жизни.

В конце концов, поглощая силу королевы Алианора, Аирир стал видеть в ней свою Тетал. Желая покорить её, настойчиво плёл интриги, но мама сопротивлялась. И даже после смерти отца, когда связь брачных уз исчезла, не согласилась стать его женщиной. Хранила верность мужу. Тогда Аирир решил надавить через меня. И погиб…

Я не желаю подобных отношений. Не хочу, чтобы мой ребёнок пострадал. Поэтому покину обоих мужчин. Чтобы остановить цепь страданий. Возможно, поэтому у магов существует негласное правило избегать женщин из рода Имари.

Мы приносим боль. И даже после смерти остаёмся единственно желанными.

Я замираю у королевских покоев и, промокнув щёки платком, киваю слугам. Они открывают двери, и я вхожу.

Он ждёт. Смотрит в окно, пальцы заведённых за спину рук сплетены в замок.

Леорас облачён в шелка. Расшитый золотом камзол и перстни сверкают драгоценными камнями. Не ожидала, что у мужа настолько сильная тяга к украшениям. Возможно, это артефакты. Магия халесцев достаточно посредственная, но они славятся тем, что умеют заковывать кусочки силы в кристаллы.

Мужчина оборачивается и, не разжимая рук, неторопливо приближается ко мне.

— Ты же знаешь, почему я сделал это? Чтобы освободить тебя от Эдхара, я должен стать сильнее его. Поэтому…

— Прощай, Леорас, — перебиваю я.

Глаза его пылают огнём от едва контролируемого гнева, но голос полон сожаления.

— Я король Халеса! Никто не смеет оспорить это. Я сумею тебя защитить… Прошу, останься со мной.

— Не могу, — качаю головой.

— Ты моя жена. — Не сдержавшись, он хватает меня за плечи. — Я прощу связь с братом… Снова прощу тебе это! Только будь со мной. Не с ним!