Повесть о генерале Данне, дочери Маары, Гриоте и снежном псе - Дорис Лессинг

Или Данн сидел с Али. В такие часы Гриот надеялся, что к нему не придут с просьбами и вопросами солдаты, потому что он прислушивался к беседам за соседним столом.

Али говорил:

— Те страницы, которые древние люди оставили прижатыми к прозрачной поверхности, были выбраны потому, что они особенно важны. Но каждая страница выбиралась из целой книги, то есть важны были целые книги.

Данн отвечал:

— Но мы никогда не узнаем, что было в книге, ведь у нас есть только одна страница.

Али продолжал:

— И даже эту страницу мы понимаем лишь частично, поскольку языки такие древние. Мы словно видим миры привидений — тени привидений. И значение страницы — как слова, которые уносит от нас ветер. Мы смотрим на слова, которые были скопированы с других слов, написанных людьми, что жили задолго до того. Это огромные глубины времени, господин. Огромные.

— Да.

— Ну, а если эти страницы — привидения, то они уже давно износились да истончились за прошедшее время, господин. — Данн рассмеялся при этих словах Али. — Да. Когда мы стоим возле этих прозрачных стен и смотрим, то мы как будто заглядываем в само Время. А наши глаза не приспособлены для этого.

Гриот думал: «Ах, если бы только я мог говорить так, как Али, если бы только я знал все эти языки, если бы я только мог…»

И вот Данн указал на блестящую новую табличку из прессованного тростника и спросил:

— А это что такое? Как я посмотрю, здесь текст сплошной, не разорван, как другие.

— Это история, господин.

— Какая? Где? Что за история?

— На этой странице такой информации нет, господин. Должно быть, она осталась на других страницах книги.

Данн буквально застонал вслух, нетерпеливо сжал голову в ладонях.

— Я прочитаю тебе то, что мы сумели разобрать, но все это лишь приблизительно.

И Али медленно начал читать, умолкая порой, делая бесконечные (так казалось, наверное, Данну) паузы:

— «Когда стало ясно, что с севера наступает ледник…» Тут я не все понимаю. «…Скорбь о том, что будет утрачено. Величайшая цивилизация в истории…» Снова большой кусок непонятный. «Было решено сделать копии некоторых городов, чтобы хотя бы часть нашей цивилизации сохранилась в памяти людей. Начались споры из-за того, какие города будут…»

— Ну конечно, — вставил Данн. — Как же иначе. Споры. Войны. По крайней мере, это не изменилось.

— «… Столько городов. Каждый город хотел, чтобы именно его отстроили заново в Северном Африке». Теперь мы по-другому произносим это название. «Одни города были богаче других. Богатые города одержали верх. Ледник приближался быстрее, чем предполагалось… Люди сражались за то, чтобы первыми убежать от ледника… на юг… Новые города были построены по всему Северному Африку… в основном на песке. Старые города Йеррапа были большими. Каждый… центр… обычно старше, чем окружающие его части. Однако никто не пытался восстановить эти пригороды, потому что их считали некрасивыми и… не хватало строительных материалов. Когда новому поколению говорили, что это — копия Рима или Парижа… то забывали, что построена только малая часть древнего города… забывали, какими большими были древние города. Жители Африка сражались с беженцами, прибывающими из Йеррапа. Вспыхивало множество войн. Города по-прежнему вызывали у людей удивление, но постепенно стали пустеть. Технологии, которые поддерживали в городах жизнь, утрачивались. Города, предназначенные для того, чтобы нести имя, идею, славу Йеррапа сквозь время, стояли заброшенные. Они разрушались, а потом — спустя много-много лет — замерзшая почва начала таять, и города погрузились в воду». И мы никогда не узнаем о том, что еще было написано в этой книге.

— Если мы разобьем прозрачные стены…

— Тогда вся эта масса древних книг превратится в труху.

— Но как они умудрились убрать из короба воздух?

Али пожал плечами.

— Этого мы не знаем.

— Должно быть, они как-то высосали его… выкачали…

Али снова пожал плечами.

— И кто это сделал? Кем были те люди?

И в третий раз Али пожал плечами.

— Эти древние люди хотели, чтобы о них помнили. Хотели, чтобы мы знали о них.

— Не думаю, что они могли представить нас — таких далеких потомков. Возможно, более ранние поколения… и все это было так давно… В нашей стране есть сказка о Центре.

— О Центре?

Гриот решился принять участие в разговоре:

— Во многих странах существуют легенды и сказки о Центре. Мы расспрашиваем об этом всех беженцев, которые к нам приходят, и записываем их рассказы.

— В нашей сказке — это детская сказка — есть такой отрывок: «В месте, о котором не знают принцы, сокрыт тайник, известный только слугам Центра. Там, в тайнике, через прозрачные окна можно увидеть мудрость прошлого. Но не ходи туда, а то…»

— А то что? — спросил Гриот.

— Сейчас этого уже никто не знает, — ответил Али.

— Слуги, — сказал Данн. — Эти мерзкие старые клячи, которые были здесь, когда мы с Маарой… — Ее имя, казалось, заставило его на время позабыть о своих собеседниках. Он вперил взгляд в пространство, задышал тяжело.

Али и Гриот молча ждали. Данн вскоре опомнился и продолжал:

— Они знали обо всем. Они знали про тайник. — И тут он громко, зло расхохотался и сказал: — Чего ради, спрашивается, эти две грязные вороны хранили свои секреты?

— Вероятно, ради тебя, — предположил Гриот. — Если бы ты согласился поступить так, как хотели старые принц и принцесса, они бы тебе всё рассказали.

— А мы и без них обнаружили тайник — ты обнаружил его, Гриот. И нам с Маарой не пришлось танцевать под их дудку. — И Данн снова замолк, вперив в пространство неподвижный взгляд, однако на этот раз дышал он ровно, а на лице застыло холодное выражение.

Гриот смотрел на руки Данна, лежащие на столе. Они то сжимались в кулаки, то разжимались. Длинные, тонкие пальцы подрагивали. Данн заметил это и плотно сцепил руки.

И Али сидел со сложенными вместе ладонями. Казалось, что его небольшие, смуглые, умные руки тоже слушают.

А вот руки Гриота были совсем иными — крупные, плотные, полные силы. Невозможно вообразить, чтобы эти пальцы сжимали тонкую тростниковую палочку, которая лежит возле Али, окунали ее в маленькую глиняную чернильницу.

— Господин! — громко окликнул Али Данна. — Господин!

Данн вернулся к ним.

— Господин, в Центре есть такие лодки, которых у нас нет. Я отправил писцов измерить их и зарисовать. Если я когда-нибудь вернусь обратно на родину, то возьму эти записи с собой.

— Отличная мысль, — одобрил Данн. — Хорошо, что тебя интересуют лодки, а не оружие. Ружья, скопированные с тех, что хранились в Центре, сейчас встречаются по всему Ифрику.