Плащ и мантилья - Констанция О'Бэньон

Но что он ей скажет? «Твоя сестра Делия никогда ничего для меня не значила»? Едва ли после этих слов Рейчел бросится ему на шею…

* * *

Ноубл вернулся на ранчо только после полудня и заметил стоящий у дома фургон. Он узнал Джесса Мак-Ви и заподозрил, что ему предстоит получить очередную порцию домашней выпечки от супруги лавочника.

Спешившись, Ноубл зашагал к дому и увидел, что Джесс помогает сойти на землю какой-то женщине. Она была стройной и миниатюрной, в зеленом платье и с такого же цвета зонтиком от солнца, который бросал тень на ее лицо. Но и так было видно, что женщина нисколько не походит на миссис Мак-Ви.

Когда Ноубл подошел к фургону, Джесс улыбнулся.

– Я привез тебе подарок, – сообщил он. – Тебе он понравится.

Женщина повернулась к Ноублу, и он увидел, что это элегантная, красивая блондинка, которой нет еще и двадцати лет. В ней ощущалось что-то знакомое, но Ноубл не успел понять, что именно, – юная леди защелкнула зонт и раскрыла объятия.

– Неужели я даже простого приветствия не могу ожидать от родного брата?

Ноубла захлестнула волна чувств. Она так походила на их мать! Такие же огромные голубые глаза, тот же овал лица, те же ямочки в уголках рта…

– Сабер?

Девушка рассмеялась и повернулась перед ним кругом.

– Видишь – это я! Просто я выросла. – Ее лицо стало серьезным. – Я приехала, потому что мы нужны друг другу. – Она смотрела на него с таким же обожанием, как в детстве. – По крайней мере, ты нужен мне, Ноубл.

Он бросился к ней и изо всех сил прижал к себе сестру.

– Наконец-то мы вместе! Ты не представляешь, как я… – Ноубл засмеялся, впервые за много лет чувствуя, что у него легко на душе. – Мы ведь с тобой последние из Винсенте. – Он обнял девушку за талию. – Пошли в дом – здесь слишком жарко. – Вспомнив о хороших манерах, Ноубл обернулся: – Присоединяйтесь к нам, Джесс.

– Нет. Вам нужно побыть наедине. Я только попрошу твоих работников помочь мне разгрузить вещи мисс Сабер. – Джесс усмехнулся. – Похоже, она привезла с собой всю Джорджию.

– Ты путешествовала одна? – с упреком осведомился Ноубл.

Сабер Винсенте посмотрела на брата сквозь густые ресницы.

– Да. Но не ругай меня – на то была причина. Бабушке уже трудно ездить так далеко, а я была не в состоянии больше ждать.

Она склонила голову на его плечо, и сердце Ноубла смягчилось.

– Ну, теперь ты в безопасности – это самое главное.

Войдя в дом, Сабер снова обняла брата.

– Я так скучала по тебе! Мне не хотелось уезжать из дома, но отец приказал. А когда я получила письмо с известием о его смерти, то винила себя в том, что не была с ним.

Ноубл отодвинул от себя сестру, пораженный тем, что она испытывает такое же чувство вины, как он.

– Ты не должна упрекать себя, Сабер. Наш отец знал, что умирает, и хотел, чтобы ты была в безопасности, а значит – подальше отсюда.

Ее глаза наполнились слезами.

– Знаю, но я так хотела быть рядом с ним! – Она снова положила голову на плечо брата. – Мне ужасно его не хватает…

– Зато у тебя есть я, – утешил ее Ноубл.

Сабер улыбнулась сквозь слезы.

– Да, дорогой братец, у меня есть ты.

– Расскажи мне, как ты пережила войну? – попросил Ноубл. – Я слышал, что янки опустошили значительную часть Джорджии.

– Да, они сожгли дом, так что нам с бабушкой Эллен пришлось жить в хижине надсмотрщика. В доме все уничтожили – и картины, и мебель, которую дедушка купил во Франции.

– Мне жаль, что ты так страдала…

– Это было ужасно! Но я никогда не собиралась жить в Джорджии. Я родилась в Техасе – эта земля у меня в крови, как и у тебя. – Сабер сняла кружевные перчатки, положила их на стол и снова прижалась к Ноублу. – Но мне горько, что янки сожгли дом, где родилась и росла наша мама.

– Да, я понимаю. – Ноубл опустил подбородок на макушку сестры. – Значит, Техас у тебя в крови? – Он вспомнил свои чувства, когда вернулся в разоренный дом. – Ничего, все меняется. Даже ты из девчонки превратилась в красивую молодую леди.

Сабер скорчила гримасу:

– Я всегда была леди. Но ты сказал, что я красивая, а женщине всегда приятно это слышать – даже от брата. – Она шагнула назад и задумчиво посмотрела на него. – Не представляю себе, чтобы какая-нибудь леди могла перед тобой устоять.

Ноубл пожал плечами:

– К сожалению, одной из них это удается.

Сабер положила руку ему на плечо:

– Зато вот эта леди тебя любит.

Он поцеловал ее в лоб.

– Добро пожаловать домой, сестренка!

* * *

В Каса дель Соль состоялось настоящее торжество, когда вакерос и их семьи собрались приветствовать сеньориту Сабер. Столы ломились от яств, ночной воздух наполняли звуки испанских гитар и топот ног танцоров в ярких костюмах.

Сабер поднялась со стула и присоединилась к танцующим. Хлопая в ладоши, она грациозно кружилась в испанском танце, который знала с детства. Ноубл тоже пошел танцевать. Его каблуки четко отбивали ритм, но из глаз не исчезла печаль.

Когда вакерос разошлись, Сабер взяла брата под руку.

– В чем дело? – спросила она, ощущая его настроение.

– Ни в чем, – улыбнувшись, ответил Ноубл. – Просто я подумал, как бы отец и мать радовались сегодня вечером.

– Ты думал не только об этом. – Сабер в упор посмотрела на него. – Кто та женщина, которая заставляет тебя быть таким печальным?

– Неужели я прозрачный? – с усмешкой осведомился Ноубл.

– Для меня – да. – Сабер взяла его за руку. – Кто она, Ноубл? Ты очень ее любишь?

– Не стоит это обсуждать. И я не сказал, что люблю ее. Я восхищаюсь ею и многим ей обязан… – Ему не хотелось говорить о Рейчел даже с сестрой. – Но у нее есть причина меня ненавидеть, так что я не могу ее упрекать.

– Должно быть, речь идет о Рейчел Ратлидж?

Ноубл изумленно уставился на нее:

– Как ты догадалась?

– Потому что она уверена, что ты убил ее отца.

– Сейчас она уже знает, что я этого не делал.

Сабер казалась озадаченной.

– И тем не менее она тебя отвергает? Не понимаю. – Ее глаза насмешливо блеснули. – Ты ведь самая завидная партия во всем Техасе. Как же кто-то мог отказаться от тебя?

– Не будем говорить обо мне. Лучше расскажи о себе. Сколько молодых джентльменов примчится сюда из Джорджии просить у меня твоей руки?

Сабер покраснела:

– Он не из Джорджии.