Каботажный крейсер. Ковчег - Виктор Баженов

— Я не вижу, — возразила Нола.

— Кроме тебя, — согласился Блад. — А вот я, кажется, эти глюки способен уничтожать.

Капитан распахнул камеру и смело вошел внутрь.

— Прекратить бардак!

— Да она нас укокошит, если прекратим!

Сплинтер сделал очередной бросок и… улетел в угол камеры, сметенный ударом ноги Блада, молниеносно вошедшего в темп. Сплинтер сам отпрыгнул в другой угол, прекрасно понимая, что император ему не по зубам, и с ужасом уставился на приближающуюся к нему девицу.

— А ну стоять! — приказал ей Блад.

Девица покачала головой и продолжила движение.

— Как же вы мне надоели, глюки, — разозлился Блад и, словно нашкодившего котенка, взял девушку за шкирку.

Рука, как он и ожидал, прошла сквозь воздух, и царевна-лягушка исчезла вместе со своими боевыми доспехами.

— Так это твой глюк? — спросил Сплинтер, вытирая с носа юшку.

— Нет, это ваш глюк. Ну что, в штаны не наложили?

— Император, как вы могли так подумать? — простонал Шреддер, поднимаясь с пола.

— Судя по тому, как она вас мутузила, все же наложили, — хмыкнул Блад. — Если б вы мою лягушку не боялись, ее бы здесь не было. Так, даю установку: собрать свою волю в кулак и думать только о приятном. Какая-то зараза на корабле давит всем на психику, реализуя ваши страхи. Вы эту девицу увидели случайно не во сне?

— Я до сих пор не уверен, что все происходит наяву, — пробормотал Сплинтер.

— Наяву, — заверил его Блад. — А теперь слушайте меня. Сегодня очень важный, особенный день.

— Чем особенный? — заинтересовался Шреддер.

— Сегодня день рождения Алисы. Он должен пройти идеально, поэтому все подозрительные личности не приглашены. И если вы его ей испортите, то будете иметь дело со мной. Итак, приказ: ни в коем случае не спать, потому что ваши страхи к вам приходят во сне, а потом начинается свистопляска, сидеть здесь тихо и никуда не выходить, пока я во всей этой каше не разберусь. Баланда скоро будет.

Блад покинул камеру и тщательно запер за собой дверь.

— Теперь черепашки…

— Уже спят, — тормознула его Нола.

— Ты ж говорила, только что дрались.

— Утомились. Дети, что с них взять?

— И слава богу. Одной проблемой меньше. Слушай, у тебя есть логическое объяснение тому, что здесь происходит?

— Какое, к черту, объяснение? — возмутилась гнома. — Корабль неуправляемый, развеселые дроиды туда-сюда снуют, команды через раз выполняют, а ты от меня объяснений хочешь!

— Через раз? — насторожился Блад.

— Через раз, — подтвердила гнома. — Мелкие приказы типа похлебку приготовить, принести-унести выполняют в один момент, а серьезные — ну, там, корабль в чувство привести, обзорные экраны восстановить — игнорируют.

— Игнорируют… — задумчиво повторил капитан. — А насчет этих глюков они ничего не говорят?

— А как же! Конечно, говорят.

— Что именно?

— Что все здесь чего-то накурились.

— Тьфу! Дурдом…

Гулкий удар колокола пронесся по кораблю.

— Это еще что такое? — подпрыгнул Блад.

— Общая побудка, — пояснила Нола. — Мы теперь согласно вашему приказу по склянкам живем.

— Блин! Ну нельзя же так резко! Половина экипажа небось с кроватей скатилась. Словно серпом по яй… — Блад вовремя спохватился и заставил себя замолчать.

— По чем, по чем серпом? — радостно заулыбалась гнома.

— Не важно, по Фаберже, — отмахнулся Блад. — Важно другое. С этого момента склянки отменяю!

— А дроидам это нововведение понравилось. Они, правда, хотели предложить другой, менее громогласный способ бить склянки.

— Это какой? — заинтересовался капитан.

— Ребята, кэп требует продемонстрировать!

Перед Бладом появились два развеселых дроида с пустыми бутылками в руках. Дзинь!!! На пол посыпались осколки.

— Та-а-ак… — рассвирепел капитан. — Это безобразие убрать, а приколистов на запчасти!

— Есть!

Развеселые дроиды весело включили пылесосы, весело втянули осколки в свое металлическое нутро и так же весело поехали разбираться на запчасти.

Это было странно. Блад не знал, куда летит его корабль, не знал, что будет дальше с ним и его командой, но ни малейшей тревоги на этот счет не испытывал. В голове крутилась только одна мысль: достойно отметить день рождения Алисы. Спланировать день так, чтобы уже через несколько часов закатить праздничный обед, а в ужин сыграть свадьбу. Коробочка с обручальным кольцом была у него в кармане, под мышкой надранный в оранжерее роскошный букет шипастых роз. Император решительным шагом шел в кают-компанию, подгоняя дроидов, которые тащили изготовленный к завтраку по спецзаказу огромный торт с восемнадцатью горящими свечами. Надпись на кремовой поверхности он сделал лично, старательно выведя своим корявым почерком: «С днем рождения, Алиса!» А ниже приписал: «18 лет». Этим утром он не только лично рисовал и обдирал в оранжерее розовые кусты, но и лично режиссировал процедуру завтрака, а потому стоило ему войти в кают-компанию, как грянула музыка. «Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам…»

Блад перед этим долго подбирал подходящий шансон. «Хэппи бёздей ту ю» капитан отмел сразу. Он был патриот и не терпел американщину. Задача оказалась очень сложной, так как Питер с удивлением обнаружил, что, собственно, кроме этого «хэппи бёздей» ни одной приличной песни на древнеэпсанском к данному случаю просто нет! Разумеется, можно было исполнить что-то вроде: «Выпьем за Алису, Алису дорогую…», но вряд ли ее строгая маман оценит подобный репертуар, а портить отношения с железной леди не входило в его планы. Вот и пришлось остановиться на крокодиле Гене, играющем заунывную песню под гармошку.

Оказавшись в кают-компании, Блад сразу понял, что его опередили. Помещение буквально утопало в цветах.

— То-то я думаю, чего наша оранжерея такая общипанная? — расстроился Пит, заставив всех невольно улыбнуться.

Надо сказать, народ с утра выглядел неважно, а потому почти детская обида капитана пришлась очень кстати для подъема настроения. Многие были очень бледными и явно невыспавшимися. Похоже, этой ночью Не только Гиви с академиком, Уром и Гревом кошмары мучили. Бодрыми выглядели лишь команда Антона, пираты и Драгобич, который уже мастерил на коленке какую-то диковинную конструкцию. Ученый наматывал на рюмку медную проволоку, сооружая параболическую катушку индуктивности, и на такие мелочи, как чей-то день рождения, внимания не обращал. А вот Стесси на него внимание обратила.

— Ты что делаешь?