Планета №6 - Антон Антонов

Конечно, не так быстро, как это необходимо, чтобы всерьез противостоять сэнсэю в бою, но все-таки вполне достаточно, чтобы никто на ринге не смог даже близко подойти к Гири Ямагучи.

Теперь Ясука Кусака был уверен, что на глазах у зрителей Гири Ямагучи будет пропускать только те удары, которые сам захочет пропустить, чтобы не портить зрелище, за которое зрители заплатили немалые деньга.

Но главное: ни один из этих ударов не должен достичь своей основной цели – сбить Гири Ямагучи с ног, вывести его из строя или хотя бы на мгновение снизить его боеготовность.

Что касается атаки, то это дело второстепенное. Ведь Гири может вести бой сколь угодно долго: пока соперник не вымотается и не упадет сам.

Не причиняй боль, если можешь победить без боли.

Закончив контрольный поединок, Ясука Кусака впервые за много дней улыбнулся своему ученику.

Теперь Гири Ямагучи мог победить всех соперников, потому что сам был непобедим.

Навязчивое желание отыскать наемного убийцу по имени Борис и наладить с ним совместную жизнь со дня расставания отравляло дни и ночи Инги Расторгуевой, мешая ей работать и получать от работы удовольствие.

Причиной этому был, конечно, инопланетный Наблюдатель, который возжаждал вселиться в мозг упомянутого киллера, дабы изнутри исследовать феномен убийства как разновидности общественно полезного труда.

Беда состояла в том, что Инга не имела понятия, как отыскать этого убийцу, а сам он не звонил и не приходил, поскольку был до крайности занят подготовкой к ликвидации сэнсэя Ясуки Кусаки.

Несмотря на тайные старания Наблюдателя, Инга была достаточно благоразумна, чтобы не начинать активные розыски Бориса, которые могли бы помешать его профессиональной деятельности.

Конечно, Инга не особенно верила его словам. Мало ли какие профессии называют клиенты в постели заради понта.

Однако выражение глаз Бориса во время прощания настораживало и вызывало серьезные опасения. А вдруг он и вправду киллер, и если Инга вольно или невольно помешает его работе, то он возьмет и убьет ее без жалости и сочувствия.

Лучше уж переждать в надежде, что он сам соскучится и позвонит. Или явится лично – например, чтобы ее задушить.

Говорят, удушение вызывает особенно бурный оргазм…

Инга снова и снова возвращалась к этой мысли, потому что аналогичная мысль крутилась в несуществующей голове Наблюдателя, который унаследовал ее от впавшей одновременно в нимфоманию и депрессию кащенской медсестры Анжелы Обоимовой. Та тоже перед тем как приступить к самоповешению перед зеркалом много думала об ощущениях, которые, по свидетельству очевидцев, должны сопровождать соответствующий процесс.

Между тем Анжела давно уже вышла из депрессии и ежедневно с улыбкой на лице посещала нудистский пляж в сопровождении своего возлюбленного юноши, которому она, согласно обещанию, хранила верность. Они даже подали заявление в загс и выражали намерение сыграть свадьбу тоже на пляже, как и подобает истинным нудистам, – если, конечно, к тому времени не испортится погода. На случай, если погода все-таки испортится, был предусмотрен альтернативный вариант – играть свадьбу в бане.

Интересно, что Инга Расторгуева об этих намерениях знала, поскольку успела познакомиться с Анжелой и Костиком все там же, на пляже. Не знала она только об особой связи между собой и Анжелой через Наблюдателя, поскольку Наблюдатель продолжал умело скрывать от Носителей свое существование.

А пока он старательно маскировался в глубине серого вещества, Ингу где-то между пляжем и квартирой очередного клиента разыскал по сотовому телефону ее босс из кабака со стриптизом, претендующего на звание элитного клуба.

Босс звонил, чтобы предъявить претензии.

– Ты, конечно, красивая девушка, и мне жаль тебя терять, но всякому терпению есть предел, – заявил он. – Вчера опять не явилась, и мне пришлось менять программу. Даже если у нас работа сдельная, это не значит, что ты можешь прогуливать без уважительной причины и даже без предупреждения.

На самом деле работа в кабаке была не сдельная, а почасовая – платили за время нахождения на подиуме, причем Инга получала самую высокую ставку.

Она была действительно красивой девушкой и отличной танцовщицей. Ее движения возбуждали публику на уровне инстинкта, даже когда Инга не делала на сцене ничего неприличного. Достаточно было увидеть, как колышется ее грудь – уже не девичья и похожая на зрелый плод, который того и гляди брызнет соком из-под кожуры.

Но по тону босса Инга поняла, что нарушения трудовой дисциплины, связанные с ее второй работой, его наконец достали.

Инга ожидала услышать, что она уволена и на следующее выступление может не являться, даже если очень захочет. Но оказалось, босс ругался в профилактических целях, а звонил совсем по другому поводу.

– Завтра открывается чемпионат по боям без правил. Ты записана в программу открытия с четырьмя сольными номерами. Если не придешь, говори сразу я тебя заменю. Но тогда не обижайся – ты у меня больше не работаешь.

– Куда надо прийти? – деловым тоном спросила Инга.

– В клуб. В девять утра репетиция, а потом поедем на место. И не опаздывай.

– Не опоздаю, – пообещала Инга, хотя вовсе не была в этом уверена, поскольку сегодня ожидалась бурная ночь.

Гвоздем программы открытия чемпионата мира и окрестностей по боям без правил был даже не стриптиз, а сюрприз – борьба без правил между обнаженными девушками. Стриптизом заполняли перерывы, а главными действующими лицами были девушки из какой-то секции восточных единоборств.

Сначала предполагалось, что драться на ринге будут девицы, занимающиеся борьбой в грязи, но кто-то из организаторов задумал усложнить интригу и нашел секцию женской самообороны, которая остро нуждалась в средствах.

Впрочем, руководитель этой секции, носивший гордый титул «сэнсэй», думал не только о деньгах. Он горел желанием увидеть с близкого расстояния настоящих живых сэнсэев и – чем черт не шутит – может быть, даже поговорить с ними. А девушек своих убедил, сыграв на их честолюбии, поскольку сам же учил их чувствовать себя самыми крутыми среди всех крутых.

Сенсей, которого мы для ясности будем писать через две буквы «е», изобразил дело так, будто вызов поступил непосредственно от тех девиц, которые зарабатывают деньги, валяя друг друга в грязи. И по всему выходило, что не принять этот вызов никак нельзя. Это будет полная потеря лица, и хотя делать харакири в России не принято, но уважать себя ученицы сенсея точно перестанут. Не могут не перестать, если они себя хоть сколько-нибудь уважают.

Сенсей лучился харизмой, все девицы были влюблены в него поголовно, и настолько убедительно он все это излагал, что ученицы в экстазе хором орали в ответ: «Мы их сделаем!» – присовокупляя к этому неприличные жесты не восточного, а скорее дикозападного происхождения.