Расплата за спасение - Светлана Кондр

Поднявшись по ровным деревянным ступенькам, ни одна из которых не прогнулась и не пискнула, мы вошли в дом. В нос сразу ударил чарующий аромат уюта из смеси горячего хлеба, трав и приторного меда обласканный теплом домашнего очага. Раскрыв ноздри, я втянула поглубже тонкой струйкой запах сказки из детства и осмотрелась.

Прихожая оказалась большой. С одной стороны стояли два больших сундука, слегка прикрытые кружевной шторкой, а с другой находились стол и шкафчик со стеклянной витриной.

Владимир Александрович сел на сундук и принялся снимать с Клима кроссовки, я тоже разулась.

– Как добрались? Нормально все? – спросила у меня Елена Валерьевна.

– Скажем так, мне и в голову не могло прийти, где мы сегодня и у кого окажемся, – честно ответила я, еще не до конца придя в себя от такой встречи.

– Понимаю, мы и сами немного в шоке. В приятном. Мы очень рады, что вы приехали. Надеюсь тебе и Климу у нас понравится, и конечно на то, что вы еще не раз вернетесь сюда. Двери нашего дома всегда открыты для вас.

Я не знала, что ответить, поэтому просто кивнула.

Мы прошли в просторную комнату.

– Юля, располагайся, – сказал Владимир Александрович указывая на диван, покрытый мягким светлым пледом в мелкий цветочек. Отец Назара сел первым, подавая мне пример. – Не стесняйся, будь как дома.

Я присела рядом.

– Пойдешь ко мне на ручки? – спросила Елена Валерьевна, наклонившись к Климу.

– Да.

Она подняла его на руки и вместе с Климом опустилась в кресло.

– Значит мама назвала тебя Клим? – спросила Елена Валерьевна у сына.

– Это мое имя. Мама говорит, что оно самое красивое в мире.

Улыбка на лице женщины засияла с еще большей силой.

– Знаешь, я полностью согласна с твоей мамой. Своего сына я тоже когда-то назвала Климом и он, когда был маленьким, очень походил на тебя. Такой же красивый и милый. Вот, посмотри, – Елена Валерьевна взяла с этажерки рамку и показала Климу. Мне тоже стало любопытно посмотреть.

– Я похож на папу, – гордо заявил мой мальчик, не особо интересуясь снимком, а рассматривая все вокруг.

– Да, все верно, – ответила она и поцеловала сына в висок.

– Он говорит о Филиппе, – вмешалась я в разговор, давая понять, что Клим не знает, кто его родной отец.

Женщина грустно закивала, и отряхнула невидимые крошки с платья. Скинув с лица печаль она вновь стала говорить с Климом, расспрашивая, что он любит, ходит ли в садик и еще о множестве невинных мелочах, тех о которых может знать только женщина, сумевшая познать радость материнства.

Сын начал рассказывать о себе, пока не напоролся взглядом на семь мраморных слоников, выстроившихся по росту на вязаной салфеточке. Он спрыгнул с колен бабушки и подошел к ним.

– Сынок, надо сначала спросить.

– Мозно поиграть?

– Конечно, конечно.

Клим по одному переставил слоников на ковер и устроившись на животе, начал играть. Бабушка села рядом с ним и стала наблюдать, иногда примеряя на себя роль мамы слонихи…

– Когда Назар приедет за нами? – негромко поинтересовалась я у Владимира Александровича.

Что-то его долго нет. Отловили беглянку, но он не торопится появиться, чтобы обрушить на меня шквал обвинений. Даже странно. Думаю, у него просто нашлись дела поважнее, чем возня с нами. Скинул на своих родителей и счастлив.

– Не знаю, но точно не в ближайшее время, у него появились срочные дела. Клим хотел сам вас привезти, но ты решила немного изменить маршрут, поэтому мне пришлось подключиться.

– Как вы узнали где я? – спросила я надеясь на честный ответ.

– Для безопасности, я весь путь держался неподалеку, отслеживая ваше местонахождение по маячку.

– Да тут сговор. Ясно, – не стоило недооценивать Назара. – А бабульку ту, вы откуда знаете?

– Какую?

– Ту, с остановки.

– Даму с тростью?

– Да, с которой поздоровались.

– А я и не знаю.

– Вы же назвали её по имени.

– Просто ляпнул наугад, надеясь, что она не поправит меня. Тут главное было прикинуться свойским. Это просто игра, чтобы ты согласилась поехать со мной.

– Вы такой же актер, как и Назар, – сказала я с упреком и сощурив глаза показала, как мне противны притворство и обман. – После таких как вы и ваш сын, теряешь веру в добрые поступки. Может он вам еще и передал заветную коробочку с таблетками? Вы же во всем помогаете сыну!

– Юля, о чем это ты? – спросила Елена Валерьевна.

Видимо в порыве эмоций я слишком громко задала свой вопрос.

– Какие таблетки? Не понимаю. Ты болеешь или Климушка? – проговорил хозяин дома немного опешив.

Я опустила голову от стыда, не в силах продолжить разговор об экстренной контрацепции.

– Не важно, даже если вы знаете о чем я, то можете притвориться, что это не так.

Слеза, упавшая на мои брюки, стала доказательством того, что нестерпимо тяжело жить в окружении людей, которые все время стремятся меня обмануть, скрыть свое истинное лицо и намерения.

– Юля, – Владимир Александрович провел ладонью по моей голове, но я отшатнулась.

– Я устала от вранья, которое меня окружает. Никогда не чувствовала себя такой обманутой, как за последнее время. Только я начинаю верить, и все оборачивается в ложь.

– Прости за обман. Я не желал, чтобы у тебя сложилось такое впечатление обо мне, но иначе ты бы не поехала. Обещаю, что больше не солгу тебе. Ты будешь мне доверять, нам.

Я ухмыльнулась.

– Какие громкие слова – «Не солгу». Тогда может расскажете почему вас назвали Карпов?

– Расскажу. Думаю, тебя не только этот вопрос волнует.

– Идите в кабинет, ребенку не надо это слушать, – сказала Елена Валерьевна и попыталась увлечь сына. – Клим, а посмотри, что у меня здесь есть…

Мы зашли в кабинет, если можно его так назвать и Владимир Александрович начал закрывать дверь.

– Оставьте открытой, я должна видеть Клима.

По выражению лица мне стало ясно – ему не очень понравилось, что я не доверяю его супруге, но не без причин.

Я не знаю этих людей…

– Как скажешь. Присаживайся, – он отодвинул для меня стул, а сам устроился во главе стола.

Кабинет был маленьким и служил не только рабочим местом хозяина, для которого была создана комфортная зона из большого стола с толстыми ножками и стоящим на нем компьютере со всеми прилагающимися периферийными устройствами, но и для Елены Валерьевны. Об этом говорила рабочая поверхность у окошка. Солнце создавало естественное освещение и лучи, серебрящие танцующие в воздухе пылинки, падали на швейную машинку и сложенные в аккуратную стопку ткани…