Практика для некроманта - Дарья Михайловна Сорокина

мой брат? У меня не получилось вернуть его? – безо всякой надежды спросила Натт.

– У тебя и не могло ничего получиться, адептка Мёрке. Нельзя призвать из обливиона того, кого там нет.

Некромант как-то странно посмотрел за спину девушки и поклонился кому-то незримому. Натт обернулась, но никого не увидела у изголовья кровати, а когда захотела спросить Деарда, кому это он кланяется, тот уже направился к выходу из палаты, что-то весело напевая себе под нос.

Натт так и не поняла, что хотел сказать этим магистр Рё’Тэн, но машинально положила руку себе на левое плечо.

15.2

Прошло больше двух недель с того момента, как троица попалась Деарду Рё’Тену. Как и сказал некромант, девушка саму себя наказала своим поступком, потому он не был слишком суров ни к ней, ни к её горе-помощникам. Они отделались только трудовой повинностью. Убирались в конюшне до уроков, после уроков, а иногда даже во время уроков. Сложность заключалась только в том, что им запретили пользоваться магией. Сильнее всего по этому поводу сокрушался Фирс. Каждый раз он бурчал, что навел бы порядок по щелчку пальцев, и каждый раз недовольно подцеплял лопатой очередной шмат навоза, изображая отвращение. Но самым невыносимым было неведение. Натт знала, что Фирс спрятал шкатулку от Деарда. У прудика её не было точно, некромантка обшарила весь берег и не нашла следов. А магистр Рё'Тэн бы не смолчал. Он знал про сердце, но его не него точно не было, иначе он бы организовал повторное погребение. Скорее всего, он верит, что все артефакты, использованные во время ритуала, были уничтожены. Но это не так. Мёрке верила, что Хассел и Вилмма спрятали шкатулку.

Но троица почти не разговаривала, слишком много обид и чувства вины вновь пролегло между ними. Единственной, кто хоть как-то разряжал напряжённую обстановку, была Эн Ню Вэн, которая приносила наказанными волшебникам поесть.

– Это так несправедливо, – бурчал Фирс, принимая у нее из рук булочки. – Ты откусила палец Стигу Мобберу, и тебе за это ничего. А мы тут лошадиное дерьмо целыми днями с места на место перекладываем, да ещё и магии нас лишили.

– Ой, не ной Фэн-Хуан. Я слышала, ваше наказание закончится, как только приедет инквизитор из Скъерзилдена. Деард и Стольт уже давно бы сняли с вас эти обручи, но им надо показать служителю, что меры в отношении вас приняты. Просто подождите, он уже должен явиться со дня на день.

Услышав про инквизитора, троица дружно побледнела. В прошлом году они все успели пострадать от действий служителей Скъерзилдена, да и слух, что приедет не простой носитель священного оружия, а могущественный фейри, не прибавлял провинившимся оптимизма. Они быстро перекусили и с новой силой взялись за работу, чтобы в случае чего инквизитор видел, что мера в отношении них приняты. Эн Ню Вэн составляла им компанию и читала вслух заданные на дом параграфы из учебников.

К вечеру работы поубавилось, и ребятам оставалось лишь разгрузить пригнанную из Рискланда телегу с яблоками.

– Мы с Хасселом справимся, не тягай тяжести, – сухо бросил Синд, когда они подошли к накрытой брезентом повозке.

– Мне нетрудно, – возмутилась Натт. – Я хочу помочь. Вы тут из-за меня! Дайте мне ведро, я тоже буду носить.

–Ты можешь перебирать яблоки, – предложить Фирс. – Выбрасывай гнилые. Трупоед прав, не таскай тяжести. Надорвёшься.

– О, и я помогу, – загорелась Эн, убрав учебники в сумку.

Они осторожно начали стягивать с повозки брезент, пока в ужасе не увидели среди фруктов бледную, почти синюшную руку.

– Это то, о чём я подумал? – спросил Фирс и отпрянул.

– Трупных пятен нет, – хором ответили Синд и Натт, переглянулись, но затем быстро отвели взгляд.

Эн принюхалась к телу:

– Пахнет яблоками, а не мертвечиной. Если он и умер, то недавно. Будем звать кого, или сами посмотрим?

– Не хочу быть тем, кто сообщает плохие новости, – скривился Синд, – по крайней мере не сегодня. Но и трогать его не хочу. Мы уже почти отработали нашу повинность, а тут это. Нам же не поверит никто! Какой-то забулдыга окочурился в телеге, а повесят опять на нас.

Натт задумчиво разглядывала неприятную находку.

– Там что-то есть на рукаве. Какой-то герб. Мне не кажется, что это простой забулдыга, – пробормотала она и откинула брезент в сторону. Все четверо ахнули, завидев серебряную “С”, вышитую на манжете.

Студенты переглянулись, лучше бы это на самом деле был случайный забулдыга, чем мёртвый инквизитор, который сорвался сюда по их душу и умер по дороге. Но хуже то, что именно им угораздило найти его тело. Нетрудно догадаться, что теперь их ждёт.

– Без паники, – первым подал голос Фирс. – Никто же не видел его в Тэнгляйхе. Мы просто выкатим отсюда повозку и утопим тело где-нибудь в Иннсо Тод. Всё логично, считай, похороним с почестями. Только дождёмся темноты, а пока накроем его и оставим тут.

Идея была ужасной. Если их застукают за подобным, тогда им точно никто не поверит и посчитают причастными к смерти инквизитора. Как ни крути, но ситуация для троицы складывалась отвратительная. Эн Ню Вэн-то с её происхождением бояться было нечего, пока у служителя Скъерзилдена все пальцы оставались на месте.

– Нет, – первым подал голос Синд. – Надо идти к Деарду. Если что я соглашусь выпить кровь Василиска и скажу, как всё было на самом, что мы его не трогали, а он уже такой прибыл в академию. Я выдержу.

Тело под брезентом вдруг зашевелилось, а пальцы на руки сжались и разжались, а затем раздался слегка присвистывающий голос:

– Не надо пить мою кровь, адепт Форсворд. Я категорически против.

Через несколько мгновений из-под тяжёлой ткани выбрался странного вида мужчина. Его дорогой мундир был покрыт сухими веточками и листьями. Ленивым жестом он смахнул с себя мусор, а затем слегка пригладил торчащие кверху стороны волосы, которые напоминали гребень петуха. Глаза у инквизитора были мутными и неподвижными, зрачки не фокусировался на лицах студентов, и складывалось впечатление, что загадочный гость смотрит куда-то в пустоту.

– Холодно у вас, – он потёр себе предплечье и зевнул. – Я слегка задремал. А вы трое весьма любопытные, такими я вас и представляла после всех отчётов.

– Четверо, – зачем-то подала голос Эн, Василиск повернул голову в её сторону, и