Хрустальная армия - Сергей Соболев

– Второй агрегат?

– Это реактор-преобразователь. Типа «Енисея», но мощнее, поскольку в данном случае не было такого ограничения, как «максимальный вес забрасываемого на орбиту груза».

– Наверное, военные и партийное руководство требовали от участников проекта каких-то весомых прикладных результатов? – спросил Кэп.

– Ну, фундаментальная наука в то время очень даже поощрялась… Но результат наверняка от них требовали… Потом было принято решение приостановить исследования на данном объекте, а сам его законсервировать. До лучших времен, так сказать. А там распад страны случился, и уже вскоре всем стало не до подобных экспериментов.

– Когда именно этот объект решили законсервировать? И по какой причине?

– Складывается впечатление, что научные руководители до конца не представляли себе, какого именно результата они намерены добиться… Работы по консервации объекта проходили, сколько удалось выяснить, в три этапа. В конце восьмидесятых и начале девяностых, как ты помнишь, наступил хаос…

– И в тех условиях, как мы теперь понимаем, должностные лица, ответственные за консервацию объекта, допустили какие-то ошибки…

– И теперь уже нам придется исправлять чужие косяки.

Глядя прямо в глаза седовласому мужчине с моложавым волевым лицом, генерал сказал:

– Иван, когда мы с тобой говорили об этом вот деле, подробности, которые я тебе сообщил только что, еще не были известны. А они существенны, эти сведения.

– Весьма существенны. Я бы даже сказал, что это ключевые сведения.

– Мы не смогли предоставить вам полной информации на момент вашего подключения. Следовательно, я не могу настаивать на том, чтобы ты и твоя группа закончили выполнение миссии. Вы можете отказаться от выполнения заказа.

Поскольку Кэп продолжал молча смотреть на него, генерал уточнил:

– Вся сумма, о которой мы договорились, будет переведена на ваши счета.

– Я свою репутацию, Алексей, не на ровном месте заработал, – тем же спокойным тоном сказал глава группы «Бастион». – Мы не станем требовать обещанный гонорар, если задание не будет нами выполнено в полном объеме.

– Добро. – В голосе генерала послышались нотки облегчения. – Я рад был услышать это, Иван.

– Другое дело, что я не собираюсь бездумно рисковать своими сотрудниками. Мне их жизни дороги… Да и сам я хотел бы дожить до пенсии. – Кэп усмехнулся. – Значит, у нас осталось в запасе всего лишь несколько часов?

– Времени у тебя и твоей группы – до полуночи.

– А если мы не успеем до наступления этого срока?

– С началом следующих суток этой проблемой займутся военные.

– Хм… Почему-то я не удивлен.

– Уже подготовлен приказ о проведении учений для частей и соединений всех родов войск Центрального военного округа.

– Когда будут вскрыты пакеты?

– В ноль часов наступающих суток. Планируются боевые стрельбы с применением тактических и оперативно-тактических ракет и тяжелой артиллерии. В учениях будет задействована дальняя авиация с базы в Энгельсе и фронтовые бомбардировщики… МВД и МЧС при таком развитии событий будут выполнять лишь вспомогательные функции.

– Придется эвакуировать население сразу нескольких районов.

– А что останется делать?

– Авиация и ракетчики будут работать по горе «бетонобойными» боеприпасами?

– Предполагаю, что да.

– Ну, так все равно не смогут проломить скальную защиту. Разве что начнут использовать «физпакеты»… Да и то, чтобы проломить такую гору, потребуется довольно мощная штука.

Генерал вздохнул.

– Это самый крайний случай.

– А какие еще есть у военных варианты? Кроме того, на который я намекнул?

– Это уже им решать…

Вновь на некоторое время воцарилось молчание.

– Для того чтобы справиться с возникшей проблемой, нужно проникнуть в подземную часть ожившего объекта, – сказал Кэп. – И затем отключить «питание» или как-то иначе вывести из строя эту установку.

– Вот именно. Сначала надо как-то туда проникнуть… Сам знаешь, сколько народа мы уже потеряли.

– У меня есть план.

Произнеся эти сакраментальные слова, Кэп невесело усмехнулся.

– Понадобится кое-что по технической части, – добавил он.

– Вся имеющаяся здесь техника в вашем распоряжении.

– Она мне без надобности, – поднимаясь на ноги, сказал Кэп.

– А что именно понадобится?..

– Об этом я извещу вас, Алексей Алексеич, несколько позже… после совещания со своими сотрудниками.

Старший группы «экологов», лицо которого вновь скрыла от чужих взглядов шлем-маска, спустился по ступенькам и вышел из конторы. За ним по пятам следовал ожидавший его все это время в коридоре фээсбэшник.

– Товарищ ученый!.. – полковник коснулся его руки. – Иван Иванович?..

Кэп остановился. Удивленно вскинув бровь, посмотрел на прикрепленного к ним сотрудника безопасности.

– У вас есть какое-то дело, полковник?

– Хочу кое-что сообщить, – приглушенным голосом сказал тот. – Возможно, вам пригодится…

– Пойдемте в машину?

– Там ваш сотрудник…

– Он надежный товарищ. И как никто другой умеет держать язык за зубами.

Они уселись на заднее сиденье «Волка». Ветров, обернувшись, передал шефу его «гаджеты».

– Обратно в колонию, – распорядился Кэп.

Когда машина выехала через блокпост на дорогу, ведущую к колонии «полста пять», Кэп, чуть развернувшись, спросил:

– О чем вы хотели со мной поговорить, полковник?

– Мой отец тоже служил в органах…

– Так… И что?

– Вообще-то он давал подписку…

– Пока не понимаю, о чем речь.

– Он служил в «первом отделе» объекта, который находится внутри Медной горы.

– А вот это уже интересно.

Полковник вкратце рассказал о том, что однажды поведал ему отец. Разговаривали они в госпитале, в отделе онкологии – у того был неутешительный диагноз и жить ему оставалось недолго. Это было в начале девяностых. Отец рассказал своему отпрыску, который в ту пору только начинал службу в органах, что был свидетелем одного «жуткого» происшествия. Его кабинет – как говорят нынче «офис» – находился в том самом здании, где сейчас располагается администрация колонии. ЧП случилось в тот год, когда умер генсек Брежнев. На объекте, в его подземной части, где находилась секретная научная лаборатория, произошла какая-то авария. На следующий день в военгородок по узкоколейке – на платформе – доставили четырнадцать тел. Какое-то количество пострадавших, тех, кто выжил, но получил различные травмы или же почувствовал сильное недомогание, вывезли на двух санитарных вертолетах в областной центр. А вот этих погибших привезли в спецчасть. Кстати, туда же спустя несколько часов приехали медэксперты, доставленные не то из Свердловска, не то из самой Москвы. Отец рассказал, что выглядели эти покойники крайне необычно. Они казались древними старцами – высохшие, с обтянутой пергаментной шелушащейся кожей черепами. Что характерно, у всех имелись отросшие бороды; волосы тоже были длинные; они свисали тонкими седыми космами. Длинные скрученные ногти на руках и ногах… Желтые, как у стариков, зубы, да и то довольно редкие. Ничего подобного, как сказал ему тогда отец, он в своей жизни ни до, ни после того ЧП не видел. Их всех строго-настрого предупредили, включая даже сотрудников органов, работавших в спецчасти, чтобы они никогда и никому не рассказывали ни об этом случае, ни об их службе на данном объекте. А рассказал он это, по-видимому, потому, что сам себя ощущал таким же высохшим больным существом. А может, просто захотелось на краю могилы облегчить душу.