Верховный - Александр Бобриков

монстров, что находятся в армиях врагов, богов там все равно больше.

— М-да… — хреновые у нас перспективы. Хоть мы и считаемся одним из сильнейших пантеонов и никто не смелился на нас нападать, но так было в прошлом, здесь же нас хочет поиметь каждая собака.

— Мы не в выгодном положении, отец, — сказала Афина, превращая карту обратно в столешницу, — но у нас есть шанс.

— Какой? — наблюдая как уменьшается наша гора спросил я.

— В тот момент, когда ты появился, разрушив свой дом, — начала девушка, посмотрев на Ареса и Геру, — Ты установил прочную связь с Зевсом, так?

— Да, — я кивнул.

— Мы это почувствовали, — продолжил вместо сестры Арес, — Наша сила тоже возросла. Мы все связаны, и если ты сможешь это повторить, то наша мощь многократно возрастет.

— Видите ли… — я поочерёдно посмотрел на каждого в этой комнате, — у меня с этим некоторые проблемы.

— Какие? — спросил Арес, подавшись вперёд.

— Я не хочу пока об этом говорить.

— Но отец! Это же…

— Хватит, Арес, — отрезала Гера, заставив мужчину заткнуться. Если честно, выглядело забавно — здоровенный, взрослый детина и хрупкая, миниатюрная девушка, которую он явно боялся разозлить. Судя по тому, как он съежился и уткнулся в стакан, стараясь стать максимально незаметным, что было трудно при его габаритах.

— Артемида сказала, что ты велел собрать семейный совет, так? — спросила Афина, после того как пристально посмотрела на меня, но не спрашивала, как Арес, в чем дело.

— Да. Нужно рассказать им, что нас ждёт в ближайшем будущем. Они должны быть готовы.

Она кивнула, встала из-за стола и направилась к выходу. Арес, под взглядом Геры тоже поспешил покинуть дом.

Девушка села рядом со мной, задумчиво уставившись на стол, где до этого была карта местности.

— Ты потерял контроль? — просто спросила она, переводя свои зелёные глаза на меня.

— Да, лишь на пару минут, но я чуть не растворился в нем полностью. Его мощь, она… — я не знал как объяснить то, что испытал тогда и каких усилий мне стоило, чтобы вернуть контроль над телом.

— Это опасно, — сказала девушка, сжимая мою руку своей, в её глазах я видел тревогу, — не поддавайся ему! Он — неконтролируемая сила, которая, если выберется, устроит хаос на земле лишь из-за того, что к нему не относятся с должным уважением! Гера показывала мне некоторые видения, моменты, когда он выходил из себя. Это ужасно!

— Но она все равно его любит, да?

— Да. — девушка кивнула, — Мы найдем способ защититься и без связи с богами. Не делай этого снова, пожалуйста! Борись с ним!

Я молча смотрел перед собой. Я не знаю…когда я почувствовал силу Зевса, я был просто на седьмом небе от счастья, вся эта мощь в моих руках, готовая сорваться молниями с кончиков пальца. Это увлекает. А ещё это дополнительная сила, чтобы одолеть врагов, что собираются на нас напасть.

Но я не хочу терять контроль! Мне нравится жить! У меня есть семья, друзья, которые меня любят и которых люблю я. Да, пусть наша связь исходит от богов, что плотно засели в наших головах, но сейчас мы проживаем нашу жизнь и я хочу прожить её как можно дольше.

И все же, если мне вдруг придётся отдать контроль, если ради спасения моей семьи я должен буду отдать власть над телом Зевсу — так я и сделаю. Я глава греков и я несу за них ответственность и если нужно, я пойду на крайние меры ради их защиты.

— Наверное нам пора, — раздался стук в дверь. Я улыбнулся девушке и вытянув руку, вынул из воздуха Эгиду, которую внимательно осмотрел. Чувствуя, как защита подчиняется мне, я слегка задумался. Сейчас это выглядит как большой для моих размеров плащ из козьей шкуры. Где-то потертый, где-то есть дырки и даже заплатка. Запашок был противным, но сносным. Если честно, для главы греческого пантеона она не выглядит эффектной. Интересно, Зевс её хоть раз надевал? Или же у него просто нет вкуса?

Спрашивать его об этом я не стал, ибо сейчас у него домашний арест. Когда я вернул над собой контроль, то запер его так сильно, насколько мог. И, что самое странное, он молчал. Не пытался выбраться или что-то в этом духе. Я до сих пор чувствовал его присутствие, силу, но он ведёт себя так тихо, будто бы его и нет.

Вернемся к Эгиде, держа её перед собой, я встряхнул плащ, заставляя его внешне измениться. Теперь это и правда был плащ, длинный, до пола, синего цвета с белыми линиями на рукаве, что извивались словно молнии.

Кажется теперь я похож на байкера. Позади раздался смешок, это Гера, пряча его, она прикрыла свой ротик рукой.

— Ну красиво же! — возмутился я, накидывая его на себя и подгоняя под размер своего тела. Сидит как влитой.

— Красиво, милый, красиво, пора, тебя уже ждут.

***

Если честно, это нельзя было назвать советом. Скорее небольшим докладом о том, что на нас надвигается.

Уже наступил вечер. Выйдя из дома я вместе с Герой прошёлся по пустым улицам к центру нашей деревни. Издали я услышал шум — жители переговаривались между собой, взволнованный шепот исходил со всех сторон. Ясное дело, слухи-то ходят.

По пути нас нагнал Укун. Мы перебросились парой фраз на отвлеченные темы и вышли в центр, где сходились все дороги.

Там я увидел всех. Богов, существ, таких как сатиры, что возбужденно топали на своих козьих ногах, нимф, снующих из стороны в сторону. А ещё меня привлекли два одноглазых здоровяка.

— Циклопы, — тихо сказала Гера, заметив мой взгляд, — сыновья Посейдона, пришли пару дней назад.

В центре стояла каменная площадка, метров пятнадцать в ширину и пять в длину. На ней стояло больше десятка стульев, а если посчитать — тринадцать. Для самых главных из из нас и меня в том числе. На стульях уже сидели. Посейдон, Аид, Арес, Афина, Артемида, Аполлон, Афродита, Гефест, Деметра, Геката — все они ждали меня и Геру, кто-то спокойно смотрел перед собой, Аид например что-то записывал в свою, как называли её жители, «тетрадь смерти». Гефест что-то чинил, а например Афродита красила губы помадой, которая хрен пойми как здесь взялась.

— А почему их тринадцать? — спросил Царь Обезьян до того, как я взобрался на площадку и занял место посередине, а Гера села справа от меня.

— Потому что ещё один стул для тебя, обезьяна, — нехотя ответила Афина, которая немного холодно относилась к парню, по неизвестным