Бой не вечен! - Василий Головачев

И женщина, и бородач оказались довольно искусными бойцами, воспитанными школой унибоса, что говорило об их принадлежности к каким-то подразделениям спецназа, однако о специфических состояних боевого режима живы они ничего не знали и ничего противопоставить противнику не смогли. Крутов справился с ними в течение минуты, сначала уронив лицом в гравий дорожки бородача с руками-кувалдами (у Егора долго потом ныло плечо, куда пришелся кулак спецназовца), а потом отшвырнув от себя разъяренную наездницу, отобрав у нее хлыст и от души вытянув ее им по мускулистому заду.

Женщина снова бросилась было в атаку, растопырив пальцы рук с длинными ногтями (тоже весьма серьезное оружие), но Крутов уже достиг состояния веры, стал огромным – в ее глазах, вознесся над ней горой и гулким грохочущим басом проговорил:

– Остановись, насчастная!

Наездница с визгом отшатнулась, остолбенела, глядя расширенными глазами на «великана». Крутов повернулся к ней спиной и вошел в дом.

В холле его встретил Лев Арменович Данильянц, такой, каким его описывали разведчики Катарсиса: высокий, жилистый, с гривой черных волос, горбоносый и смуглолицый. Глаза у него были карие, с поволокой, и сидели слишком близко к переносице и глубоко, но этот недостаток скрашивал умный, уверенный взгляд. Одет он был в расшитую драконами пижаму.

Рядом с ним стоял некий бледнолицый господин в хорошем костюме, возраст которого трудно было определить с первого взгляда, но именно от него и исходила та угроза и сила, которую почувствовал Егор еще у входа на территорию дачи.

– Прошу прощения, Егор Лукич, – раздвинул губы в улыбке Данильянц. – Мои люди вас не помяли?

– Благодарю за теплый прием, – невозмутимо сказал Крутов. – Весьма польщен.

Улыбка стала шире.

– Еще раз простите, но я обязан был вас проверить. Георгий Владиславович так расписал ваши достоинства, что мне захотелось… э-э, убедиться.

– Надеюсь, ваш тест я прошел успешно?

– О-о, великолепно! Жора в вас не ошибся.

– Тогда позвольте убедиться, что и мы не ошиблись в вас.

Брови Данильянца полезли вверх.

– Что вы имеете в виду? И кто это – мы?

– Мы можем поговорить с вами наедине?

Данильянц и бледнолицый его спутник обменялись быстрыми взглядами, мужчина отрицательно качнул головой.

– Пойдемте в гостиную.

Лев Арменович направился к лестнице на второй этаж, Крутов и бледнолицый молчаливый приятель Данильянца пристроились следом. Егор вдруг поймал звучащую внутри господина в костюме музыку – тоскливые мрачные ноты, от которых по коже бежали мурашки, и понял, что этот человек имеет отношение к экстрасенсорике.

Они вошли в гостиную коттеджа с кожаными креслами, стеклянными столиками, огромными окнами, сквозь которые помещение заливали потоки света.

– Присаживайтесь, – кивнул на кресла Лев Арменович. – Что будете пить?

Крутов посмотрел на бледнолицего и твердо сказал:

– Пусть ваш придворный чародей удалится.

Быстрый обмен взглядами, еще один отрицательный жест.

– Он нам не помешает.

– В таком случае прошу извинить. – Егор сдвинул каблуки, кинул подбородок к груди. – Мы, кажется, ошиблись. – Направился к двери.

– Постойте, – окликнул его Данильянц после секундного замешательства; на его лице проступили досада и злость. – Какого дьявола вы себя так ведете?! Вы на моей территории…

В то же мгновение в стекле окна появилась дырочка, а ваза с цветами на стеклянном столике разлетелась на мелкие осколки.

Данильянц оторопело посмотрел на столик, на окно, перевел взгляд на невозмутимо стоящего у двери Крутова, побледнел.

– Вы… что?!

– Не стойте у окон, – каким-то козлиным тенорком быстро проговорил бледнолицый экстрасенс, опасливо отодвигаясь в угол. – Гостиная просматривается из леса. Пошлите туда своих парней.

Крутов усмехнулся в душе, вспоминая слова Георгия. Тот следил за обстановкой на даче и самым наглядным образом продемонстрировал, что находится неподалеку.

Данильянц выскочил в коридор, достал мобильный телефон и дал команду прочесать лес со стороны Десны. Повернулся к Егору.

– Пойдемте в мой кабинет. – Он оглянулся на дверь гостиной. – Дьявольщина! Меня уверяли, что стекло бронированное!

Они поднялись на этаж выше, хозяин пропустил гостя в небольшой, но оборудованный по последнему слову техники кабинет. Своего «личного мага» он оставил за порогом. Сел за стол, облизнул губы, по-новому рассматривая гостя, потом полез в бар и достал бутылку армянского коньяка «Отборный». Налил полстопки, выпил, посмотрел одним глазом на Крутова.

– Говорят, наш президент тоже предпочитает пить армянский коньяк. Вам налить?

– Спасибо, не надо. – Егор достал из кармана дискету. – Вы меня проверяли, теперь проверю вас я. Вставляйте и читайте.

– Что это?

Крутов подал дискету, сел на стул.

Данильянц включил компьютер, хмыкнул, повертел в пальцах дискету и вставил в процессор. На экране появился текст, фотографии, схемы. Лицо Льва Арменовича стало вытягиваться, пошло пятнами, рот открылся… Он потянулся было к селектору на столе, но глянул на Егора, на окно и продолжил чтение своего собственного досье, в котором был собран весь компромат на него, оценивающийся, дойди он до суда, в двенадцать лет тюрьмы.

Закончив читать, Лев Арменович вытер вспотевший лоб дрожащей ладонью, повернулся к гостю, слабо улыбнулся.

– Хороший сюрприз вы мне приготовили, надо признаться, поздравляю. Такие мины опасны. Только ведь этому материалу еще надо дойти до правоохранительных органов…

– Мы не собираемся передавать этот материал в прокуратуру или журналистам. У нас к вам деловое предложение.

– Кто вы, господин Крутов? На кого работаете? Если на конкурентов, то можете не стараться. Да и выйти отсюда будет наверняка проблематично, несмотря на ваше мастерство. А снайперка вашего сейчас найдут мои люди и тоже приведут сюда.

– Во-первых, не найдут. Во-вторых, я пришел не угрожать, а предложить более высокую игру, чем те, в которые играете вы. Прочитайте теперь вот это. – Егор подал Данильянцу еще одну дискету.

Тот задумчиво посмотрел на нее, поменял дискеты и несколько минут вчитывался в новый текст, подготовленный аналитиками Катарсиса. Выключил компьютер, побарабанил пальцами по столу. В его голове шла напряженная работа мысли, но по лицу невозможно было понять, к каким выводам он пришел.

Насколько было бы просто завербовать его, подумал Крутов, будь у меня «глушак». Но ведь Георгий предупреждал, что сторонников Катарсис выбирает добровольных…

– Сопротивление… – медленно, словно пробуя на вкус, проговорил наконец Лев Арменович, с ироничным интересом окинул Крутова взглядом. – Идеальная организация с идеальной концепцией… с почти коммунистической… Как же вы можете опираться на таких, как я, на… скажем, на не очень законные структуры?