10 мифов о князе Владимире - Наталья Павлищева

Вообще-то верно, Херсонес (сакральное место!) – это Скифия, но только Малая. А существовала Большая. У нас со временем основательно съехали определения, при упоминании Скифии мы немедленно представляем роскошные золотые украшения (интересно, как их могли изготовить кочевники, даже спавшие в седле?), степь, скачки и прочее. Мифы о скифах не выдерживают малейшего разбора, но сейчас не о них.

Итак, на всех картах века этак до XVI вся территория европейской части России от Черного моря до Белого и от белорусских лесов до Урала называется… Скифией. Это и есть Большая Скифия.

Логичен вопрос: так бывал ли апостол Андрей в этой самой Большой Скифии или обошелся Херсонесом Таврическим?

От его Евангелия остались крошечные отрывки, из которых следует, что он дошел до мест, где люди моются в странных деревянных избах, при этом хлещут себя мокрыми прутьями, и что в тех местах полгода длится день, а полгода ночь.

И как на это реагировать?

Даже если с огромной натяжкой допустить наличие в тогдашнем Херсонесе хотя бы пары бань с березовыми вениками, то полярный день и полярную ночь даже для апостола в качестве местной достопримечательности организовать не смогли бы.

Значит, дошел-таки Андрей до края земли, где снега и полярная ночь?

Мифотворцы с радостью приняли свидетельство, что апостол Андрей путешествовал по Руси (которой тогда, естественно, на месте Киевской Руси не было) и даже водрузил крест на месте будущей столицы будущего государства на высоком берегу, мол, «здесь будет город заложен». Только вот кому назло, не уточнил, не держал ни на кого зла первый ученик Иисуса.

Потом последовали заверения (с барского плеча), что он побывал в Смоленске (!), дошел до Валаама, потом до самих Соловков, где и лицезрел полярную ночь. Причем двигался исключительно по будущему пути из варяг в греки (вообще-то наоборот – из грек в варяги).

Строго говоря, даже Гнездово, которое предваряло Смоленск, возникло позже, а настоящей полярной ночи на Соловках не бывает (Северный Полярный круг километров на 150 северней Соловецких островов). Несуразиц в этом рассказе много, но его приняли на веру уже за одно обещание светлого будущего «матери городов русских» на Днепре. Ну, где же еще могла быть потрясающе симпатичная горушка на берегу, как не на месте Киева?

И все же маршрут не представляется реальным.

В I веке не существовал путь «из варяг в греки» или обратно, поскольку ни варягов, ни необходимости у греков к ним плавать не было. И версию, что он прошел по другому пути – «из варяг в персы», то есть по Дону и Волге с волоком на месте нынешнего Волго-Донского канала, а потом до Белого озера и в Онежское, а там в Белое море, может выдвигать только тот, кто не видел воочию степь вдоль этого канала. Кто мог в первом веке держать такой путь, если на севере торговать не с кем?

И все-таки апостол Андрей бывал на севере, если видел «полгода день, полгода ночь» и бани с вениками. В Причерноморских степях и даже в районе Киева такого не сыщешь.

Но это все, если считать, что на территории европейской части нынешней России народ жил «звериньским образом» (такое определение придумал Карамзин, описывая дикость, которую застал варяжский десант, присланный организовать государство на Руси). И если считать, что варяги жили где-то на юго-востоке Швеции (которая, правда, в то время под водой была).

А вот если представить, что варяги вовсе не из-за того моря, которое нам как лапшу на уши упорно вешают которое столетие, и что не к диким-диким русам прибыл Андрей, а к вполне себе цивилизованным людям (посмотрите об этом в главе о варягах и в рассказе о другом Новгороде), то картина получается несколько иная.

И вот эта картина вполне объясняет, почему дошел и вернулся, пусть даже водрузив крест на месте будущего Киева.

Местные легенды утверждают, что Андрей Первозванный не просто бывал на Валааме и Соловках, но и оставил там своих учеников, сподвижников, которые основали обители, пусть и малые.

Интересное замечание, свидетельствующее, что в мире нет ничего случайного.

Все мы помним про географическую широту, как же, климат существенно меняется в зависимости от широты, экватор не сравнить с пятидесятой широтой, а ее саму с семидесятой, где уже полярные ночь и день.

А вот про долготу забываем, деление восток-запад у нас весьма условное и далеко не всегда обозначает что-то, кроме собственно направления. Но бывает интересно проследить расположение городов и сакральных мест именно по долготе, то есть двигаясь по меридиану строго на север или юг.

Так вот, примерно на 35-м меридиане восточной долготы лежат Иерусалим и Соловки, а также Торжок с его Борисоглебским монастырем. Совпадение?

Если Андрей Первозванный оставил в Большой Скифии своих учеников, то какова их судьба, занимались ли они проповедованием, почему ничего больше не слышно?

Есть обители, о настоящем времени основания которых не знает никто, чтобы не смущать умы верующих, за таковое приняты условные годы. Например, скромный небольшой монастырь на Валааме… и на Соловецких островах тоже… в районе Ростова…

И для проповедей самому апостолу Андрею и его соратникам не были нужны обители и книги, они несли свет своей веры устно, в беседах, глядя в глаза тем, с кем говорили, а не читая по книге написанное другими.

Андрей Первозванный осуществил какое-то масштабное путешествие по будущей Руси, едва ли он побывал только в Херсонесе или на месте будущего Киева, если уж видел полярную ночь и парился в бане. И уже одно то, что его не убили за крамольные речи по пути, что помогли (без помощи никуда, сколько бы ни твердили разные умники о его передвижении в лодчонке по рекам), говорит о том, что не были его идеи столь чужды, нашли отклик.

А правда, как путешествовал-то? Обычно рисуют старца в лодочке, гребущего даже не веслами, а большим шестом. Те, кто это изображает, понимают, что не по всякой реке можно передвигаться подобным образом? Что справиться с течением при помощи шеста можно только на мелких и тихих реках.

А ночевал как? Как от диких зверей защищался, питание себе добывал? За три летних месяца такой путь не пройдешь, значит, где-то зимовал? Где-то брал теплую оджеду, обувь, да ту же лодку.

Добраться от Иерусалима до Соловков (во всяком случае, до Полярного круга, если уж полярную ночь видел) подвиг еще тот. Конечно, не без помощи свыше, но помощь эта должна была выражаться в первую очередь в помощи местных жителей или попутчиков.

Но ведь с таком случае нужно объяснять, чего по лесам шляешься? А объясняют на местном наречии, поскольку едва ли на Соловках знали арамейский.

А в беседах у костра или во время ночлегов приходилось рассказывать о своей вере, о Христе и его апостолах, обо всем, ради чего шел. И опять-таки говорить с местными на местном наречии.

Андрей Первозванный знал древнеславянский? Это замечательно, только почему тогда ни слова ни в каких источниках?