Роковой - Джулия Фокс

твоей матери и скажу, что ты останешься у меня на пару недель. Я придумаю какую-нибудь хрень насчет слежки за мной в фирме. Возьми комнату на третьем этаже и приведи себя в порядок.

Оба выпрямились и сжались в крепких мужских объятиях. Алан что-то пробормотал, пока они были вместе. Андрей похлопал его по спине и заверил, что все будет в порядке. Это длилось всего несколько секунд и Алан с опущенной головой вылетел из кухни и поднялся по лестнице. Андрею понадобилось время, чтобы прийти в себя. Прежде чем посмотреть на меня, он посмотрел куда угодно. Я смотрела, как он убрал аптечку и задвинул стул обратно под стол. Он также обрызгал стол дезинфицирующим спреем и протер его. Это был его способ избежать срыва.

Когда он дошел до того, что для него было нормально признать меня, он ничего не сказал, вместо этого он подошел ко мне. Уткнувшись головой в мою ключицу, он вздохнул. Я обвила руками его шею. Притянув меня к себе за талию, мы не сказали ни слова, просто приютили друг друга, чувствуя себя в безопасности и с облегчением. Единственное, что пришло мне на ум, было: «О чем он сейчас думает?» Он всегда хотел знать мои мысли, когда чувствовал, что мне нужно поговорить или если он не знал, как меня утешить.

Андрей рассказывает мне, что он чувствует, когда это касается меня. Он никогда не сдерживается, говоря мне, как сильно любит меня и как сильно я изменила его жизнь. Он никогда не говорил о том, что чувствовал по поводу стресса и эмоционального конфликта, вызванного работой на Аслана. Он держал все в бутылках. Я боялась, что однажды он взорвется.

Он взял меня за руку и мы молча поднялись по лестнице. Я остановился перед комнатой Пашки. Когда я вошла, он лежал на кровати, закинув руки за голову и смотрел фильм на смартфоне. Я чувствовала себя ужасно из-за того, как повела себя с ним раннее и в этот момент я поняла причины взрыва Андрея. Он никогда не имел в виду никакого вреда, он просто пытался уберечь меня от ужасных обстоятельств. Я несколько раз извинялась перед Пашкой и он снова и снова уверял меня, что все в порядке. Я пообещала на следующей неделе сходить с ним за покупками в торговый центр, чтобы наверстать упущенное.

Андрей прошел в свою спальню, пока я разговаривала с его племянником. После того, как мы с ним помирились, я вышла из его комнаты. Когда я вошла в спальню Андрея, он оказался спиной ко мне. Он стоял над тумбочкой. Опустошив карманы, он положил вещи на тумбочку. Подойдя к нему сзади, я обвила руками его живот. Я крепко прижалась к нему и он со вздохом опустил голову и потер тыльную сторону моей руки кончиками пальцев.

— Поговори со мной.

Взмолилась я, используя слова, которые так легко на меня подействовали. Я прижалась лицом к его твердой спине. В конце концов он повернулся в моих руках и повернулся ко мне лицом, а я все еще крепко держала его. Его рука нежно обхватила мое лицо и наклонившись, запечатлела легкий, нежный поцелуй на моем лбу. Ощущение его мягких губ вызвало теплоту в моей крови. Мое тело мгновенно расслабилось и я закрыла глаза.

— Я больше не могу.

Прошептал он. Мои глаза резко открылись. Он больше не может быть со мной? Работа, стресс, вторая жизнь, что он больше не может?

— Это… Посмотри на меня. Я медленно ломаюсь… ребенок на подходе, а ты… мысль о тебе причиняет боль или даже…

Он не договорил, он не должен был.

— Тогда уходи… почему ты все еще связан с этим? Просто оставь.

Я умоляла. Почему ему было так трудно уйти? Он что-то должен Аслану? Это были деньги? Я была уверена, что он сможет расплатиться с ним всеми деньгами, которые были у него в хранилище.

— Я не могу…

Его руки сжались на моем лице.

— Почему бы тебе не поговорить со мной? Я думала, что мы команда. Откуда мне знать, что здесь происходит?

Указав пальцем на его висок, я сказала:

— Если ты меня не впустишь, я наверное никогда не пойму.

Он как всегда ничего не сказал. Он просто долго смотрел на меня, словно сдерживая то, что так отчаянно хотел сказать. Вместо того, чтобы говорить своими губами, он заставил их коснуться моих. Держа глаза открытыми, я наблюдала, как его глаза были плотно закрыты. Это был его способ справиться? Трахнуть, это его путь к забывчивости? Я хотела разозлиться на него, отшлепать его и сказать, что нам нужно поговорить, что секс не решит его проблем, но он проголодался и провел своим языком по моему. Его легкие стоны заставили мой желудок сжаться от ощущений. Сдавшись, я закрыла глаза и позволила ему взять верх. В тот момент, когда я отдалась ему, он заставил меня лечь на кровать.

Агрессивно он сорвал с меня одежду, стоя у края кровати. Он смотрел на меня своим злым взглядом, бросая одежду на пол и у меня перехватило дыхание от его яростного взгляда. Я не испугалась. Нет, я знала, что он не причинит мне вреда. Вместо этого, я была чрезвычайно возбуждена его мгновенной потребностью выплеснуть свое разочарование диким, дергающим за волосы, кусающим губы, стонами, стонами, сумасшедшим, невероятным сексом.

Нет, я совсем не возражала. Я позволила ему сжать мои бедра крепкой хваткой, которую он держал при каждом толчке. Я позволила ему жадно прикусить мою губу, пока мы не почувствовали металлический привкус крови, когда моя плоть слегка порвалась. Я позволила ему сжать кулак в моих волосах, когда он выкрикнул мое имя, когда наши тела соединились.

Я была под контролем. Я хотела, чтобы он все контролировал.

Я проснулась от того, что Андрей навис надо мной. Он был в глубоком, бессмысленном сне, храпя у меня на груди. От тепла его голой кожи, у меня поднялась температура и мне сразу же стало не по себе. Я подошла, стараясь не разбудить его. Его дыхание сбилось, а затем вернулось в нормальное русло.

Он переложил ногу на верхнюю часть моего бедра. Мой мочевой пузырь был полностью наполнен, а давление его тяжелого веса создавало ощущение, что он вот-вот взорвется. Повертевшись еще несколько раз, мне удалось вырваться. Он хмыкнул, затем дважды причмокнул губами, прежде чем вернуться к своему громкому храпу.

Стоя у кровати, я любовалась его красотой, пока он мирно спал. Он