Ромовый дневник - Хантер С. Томпсон

Йемон дико вопил, с трудом держа равновесие.

— Шено! — кричал он. — Что за блядство ты тут устроила? — В голосе его звучало отчаяние, а я слушал его, словно парализованный.

Танцоры снова сошлись в центре круга, медленно покачиваясь влево-вправо. На лице у Шено застыло потрясенное, экстатическое выражение, когда мужчина протянул руки и спустил ей трусики с бедер до колен. Она позволила им упасть на пол, сделала шаг в сторону и снова пустилась в пляс. Придвинувшись к партнеру, Шено на мгновение застыла — даже музыка, казалось, приумолкла, — а потом заплясала назад, тряся волосами из стороны в сторону.

Внезапно Йемон вырвался. Он прыгнул в круг, и на него немедленно бросилось несколько мужчин, но на сей раз удержать его было куда труднее. Я увидел, как он дает бармену по физиономии, вовсю работает локтями и предплечьями, сбрасывая с себя нападающих, кричит с таким бешенством, что у меня от этого крика пошли мурашки по спине, — и наконец падает под целой волной тел.

Свалка остановила танец. На мгновение мой взгляд выхватил стоявшую в одиночестве Шено — вид у нее был изумленный и озадаченный. Светлые волосы рассыпались по плечам, а коричневый кустик так и бросался в глаза на фоне белой кожи. Выглядела она маленькой, голой и беспомощной. Затем я увидел, как тот ублюдок с бородкой клинышком хватает ее за руку и тащит к двери.

Я поплелся сквозь толпу — толкал всех подряд и матерился, во что бы то ни стало стремясь добраться до коридора, прежде чем они исчезнут. Сзади доносились дикие крики Йемона, но я знал, что его плотно взяли в оборот, и единственной моей мыслью было найти Шено. Несколько мужчин ударили меня по пути к двери, но я не обратил внимания. Однажды мне показалось, будто я расслышал ее крик, хотя это вполне мог быть кто угодно.

Когда я наконец выбрался из дома, то увидел у подножия лестницы толпу. Спустившись, я обнаружил там Йемона — плюясь кровью, он лежал на земле и стонал. Очевидно, его выволокли через заднюю дверь. Склонившись над ним, бармен носовым платком вытирал ему рот.

Я тут же забыл про Шено и, бормоча извинения, протолкнулся сквозь кольцо людей, что окружало распростертого на земле Йемона. Когда я туда пробился, бармен поднял взгляд и спросил:

— Это ваш друг?

Я кивнул и наклонился посмотреть, сильно ли Йемону досталось.

— С ним все в порядке, — заверил кто-то. — Мы хотели по-хорошему, но он все кулаками махал.

— Угу, — пробурчал я.

Сжимая руками голову, Йемон сел.

— Шено, — бормотал он, — что за блядство ты тут устроила?

Я положил ему руку на плечо.

— Ничего, — вымолвил я. — Не бери в голову.

— Вот ведь гад вонючий, — громко произнес он.

Бармен похлопал меня по руке.

— Лучше бы вам его отсюда забрать, — посоветовал он, — Пока с ним ничего страшного не случилось, но если он здесь останется, я ему не завидую.

— Можем мы взять такси? — спросил я.

Бармен кивнул.

— Я вызову вам машину. — Он отошел от Йемона и что-то крикнул в толпу. Кто-то ему ответил, и он указал на меня.

— Шено! — закричал Йемон, силясь подняться.

Я толкнул его вниз, понимая, что, как только он поднимется, снова начнется драка. Затем я взглянул на бармена.

— Где девушка? — спросил я. — Что с ней?

Он криво улыбнулся.

— Она славно позабавилась.

Тут я понял, что нас отправят без Шено.

— Где она? — спросил я погромче, отчаянно стараясь изгнать из голоса панику.

Тут ко мне подступил какой-то незнакомец.

— Вали отсюда на хрен, — прорычал он.

Я нервно топтался в пыли, глядя на бармена, который, похоже, был здесь за главного. Наконец он зловредно улыбнулся и указал мне за спину. Обернувшись, я увидел подъезжающую машину.

— Вот такси, — сказал он. — Сейчас я вашего друга доставлю. — Он подошел к Йемону и резким рывком поднял его на ноги. — Большой мужчина едет в город, — процедил он с ухмылкой. — А маленькая девушка остается здесь.

Йемон оцепенел и снова принялся кричать.

— Вы, ублюдки! — Тут он свирепо замахнулся на бармена, который легко увернулся, а затем со смехом наблюдал, как четверо мужчин заталкивают Йемона в машину. Меня они затолкали следом, и я высунулся из окна, чтобы проорать бармену:

— Я вернусь с полицией! Так что с девушкой пусть будет порядок! — Внезапно мне досталась жуткая плюха по щеке, и я увернулся в тот самый миг, когда второй кулак просвистел мимо моего носа. С трудом сознавая, что делаю, я поднял стекло и упал на спинку сиденья. Слышно было, как все они дико хохотали, пока мы направлялись вниз по склону холма.

Все, что мне пришло в голову, это обратиться в полицию, однако водила наотрез отказался везти нас в участок или хотя бы сказать, где он находится.

— Лучше забудьте, — тихо промолвил он. — Каждому свое. — Остановившись в центре городка, он сказал, что будет очень неплохо, если мы заплатим ему два доллара за бензин. Я горестно поворчал и дал ему два доллара, но Йемон отказался вылезать из машины. Он все продолжал настаивать, чтобы мы снова поехали вверх по холму и забрали Шено.

— Идем, — сказал я и потянул его за руку. — Мы непременно найдем полицейских. Они отвезут нас наверх. — Наконец я вытащил его, и машина укатила.

Мы нашли полицейский участок, но там не было ни души. Свет горел, и мы вошли туда подождать. Йемон вырубился на скамье, а у меня так кружилась голова, что я с трудом мог открыть глаза. Где-то через полчаса я решил, что нам лучше поискать полицейского на улице. Тогда я разбудил Йемона, и мы пустились по направлению к барам. Карнавал уже рассеивался, и на улицах было полно пьяных — в основном туристов и пуэрториканцев. Небольшие группки людей бродили от бара к бару, перешагивая через тела в проходах, а кое-кто только-только пристраивался на тротуаре. Было почти четыре утра, но в барах по-прежнему толкалась масса народу. Городок же выглядел так, словно подвергся бомбежке.

Нигде не было ни малейших признаков полиции, и к этому времени мы оба готовы были упасть от изнеможения. Наконец мы бросили бесцельное занятие и поймали такси до Линдберг-Бич, где помогли друг другу перелезть через ограду и замертво рухнули на теплый песок.

Ближе к утру пошел дождь, и я проснулся насквозь мокрый. Я подумал, что еще только рассвет, но когда взглянул на часы, оказалось уже девять.

Голова распухла вдвое против первоначального размера, а в правом виске что-то крайне болезненно било и колотило. Я разделся и пошел искупаться, но от этого мне стало не лучше, а еще хуже. Утро было холодное и унылое, и мелкий дождик рябил воду. Я немного посидел на плоту, вспоминая прошедшую ночь. Чем больше я вспоминал, тем больше все это меня угнетало, и я все сильней страшился мысли о том, чтобы вернуться в город и поискать Шено. В тот момент мне было глубоко плевать, жива она или мертва. Все, чего я хотел, это дотопать по дороге до аэропорта и сесть на самолет до Сан-Хуана. Йемона мне хотелось оставить спящим на берегу и надеяться на то, что ни его, ни Шено я больше никогда в жизни не увижу.