Морена-2. Золото партии - Александр Афанасьев

Впрочем, все это философия и не более того. В тюрьме не до философии, там имеют место только простые житейские вопросы – что сегодня дадут пожрать, выведут ли на прогулку, окажут ли помощь, кто сегодня дежурит и так далее.

Ангела держали в политическом блоке, там содержались политзаключенные, в основном русские, но хватало и украинцев. Обвинения стандартные – подготовка терактов, зрада Украины. Сначала его держали в тюремной больнице, кое-как вылечили, потом сунули в камеру к политзаключенным. Это было ошибкой…

Как то незаметно Ангел стал кем-то вроде идейного лидера у этих людей. Он никогда не претендовал на лидерство, ему бы прийти в себя после того, как фактически побывал на том свете. Сокамерникам он рассказал историю, близкую к правде – русский, потомок эмигрантов, приехал сражаться за Россию и был схвачен. Русские люди – а здесь сидели только русские люди, вне зависимости от национальностей (а среди политзаключенных были и украинцы, и евреи, и немцы, и даже румын и грек были) – потянулись к нему как к маленькому осколку той далекой и грозной империи, которая была сметена революционной бурей 1917 года и так и не восстановилась до конца – а потом была еще раз разрушена в 1991 в угоду перекрасившимся коммунистам – шовинистам. Sic transit gloria mundi.

В сущности, они все были осколками той империи. Не по своей воле оказавшиеся в чужой стране и так и не принявшие ее, отказавшиеся стать кем-то другим, говорить на чужом языке – в 2014 году они на какой-то момент позволили себе поверить, что кончилась зима, и вот она – настает весна пробуждения. Но, увы – это была не весна. Всего лишь – оттепель.

Люстдорфская тюрьма была старой – настолько старой, что в любой западной стране заключенных давно перевели бы в другое место, а тюрьму эту восстановили бы как архитектурный памятник и создали бы здесь музей. Но здесь, на Украине – все еще держали взаперти людей, в ужасных условиях – впрочем, было тут и нечто хорошее. В этой старой тюрьме – почти невозможно было поставить в камеру подслушивающее устройство или наладить видеонаблюдение. Администрация обходилась стукачами – но стукача они вычислили. И второго тоже.

Сейчас – Ангел сидел с краю нар, которые русские почему то называют «шконка» и внимательно слушал некоего Михаила, который на ухо рассказывал ему, что же на самом деле произошло в Одессе в страшный день второго мая…

…Короче, кинули нас всех, понимаешь? Развели как котят. Боцман, с…а… он не просто так пропал. Подментованный дядя был, зуб даю. Сначала было два митинга – никто никого не трогал, иногда встречались в кабаках, договаривались о чем-то, по пивасу там… Потом, как этот матч треклятый – в город понаехало фанов со всей Украины. Понятное дело, оборзели, вызвали нас – давайте мол, решим тему. Мы повелись. Там старшие как-то решали, мы просто приказ выполняли – раз решили, надо идти. С ментами договоренности были какие-то, левые. Мы вышли, их там до ж… – на одного нашего, по три, по пять бандер. Первый раз попробовали друг друга на кулак – потом они своих со стадиона кликнули – ты прикинь, матч идет, а фаны со стадиона уходят – когда такое было? Но было. У Боцмана автомат был, с холостыми, он шмалял. Еще откуда-то шмаляли. Нас в торговый центр Афина загнали, потом только менты нас оттуда и вытащили. А центр сам не подпалили, даже камни бросать боялись – потому что знали, что за центр с них спросят потом. Это все на самом верху, видимо. договорились. А потом, когда уже все, проехали – бандеры пошли лагерь жечь. Ментов тогда не было, старшие их тоже уехали в основном, бабло получать. Фучеджи, этот мент, единственный успел примчаться, хотел их в другое место увести – фиг, не получилось. Так и спалили нас…

– Ты-то где был?

– Где, за городом. Нас как из Афины вывезли, даже в отделение оформлять не повезли. Просто вывезли за город, выгрузили – добирайтесь мол, сами. Мы когда добрались – там уже горело все, нафик…

Ангел понимающе кивнул – схема стандартная, не раз отрабатывалась в Латинской Америке. Фейковое народное движение, на самом деле контролируемое армией и спецслужбами – в отличие от постсоветского пространства, в Латинской Америке армия всегда играла не подчиненную, а ведущую роль в государстве, МВД же чаще всего было в тени и ему дела «государственного значения» не поручали. Удивительно, почему решили довести до кровопролития – всё должно было заканчиваться массовыми арестами. Хотя… судя по этому, и другим рассказам, какие он слышал, до кровопролития-то как раз доводить и не хотели. Нужна была сакральная жертва – но одна, две, максимум пять – а не сотня. Просто, правительственные агенты сильно переоценили степень своего влияния на массовку. Когда дело, за которое было уплачено, было сделано и отморозки собирались уходить, к ним на мотоцикле подъехал Марк Гордиенко, местный активист, но не проправительственный, а просто отморозок. Именно ему и удалось снова зажечь толпу и направить ее на оказавшийся без защиты лагерь прорусских сил. Дальше – все происходило, по видимости, без какого-то контроля, спонтанно.

Интересно, почему агенты правительства не убрали потом Гордиенко – в любой из стран Латинской Америки он пропал бы бесследно. Здесь он жив и здоров – опасный свидетель произошедшего, в любой момент могущий стать не только обвиняемым – но и обвинителем. Но на Украине вообще много странного, непонятного, порой откровенно дикого – настолько, что поражаешься, как это государство еще существует.

– И что ты думаешь?

Михаил покачал головой

– Да ничего не думаю. Хотя нет, думаю… почему людям пофиг все. А? Как нас опустили… вы ведь не знаете, какой Одесса раньше была. А теперь что? Зарплата дай Бог двести евро, пенсия пятьдесят. Работы вообще нет. Ну есть же революционная ситуация, есть, б… Почему же никто не пошел…

– А зачем?

– То есть? – опешил Михаил

– Проще уехать. Что кстати все и делают. Не согласен?

В декабре 2019 года – было досрочно открыто движение по железнодорожной части Крымского моста.

Движение автомобилей открыли еще в 2018 году, ленточку разрезал лично Президент. На открытие железнодорожной части моста президент, почему-то не приехал – ленточку перерезали премьер-министр и двое губернаторов – Крымский и Краснодарский.

Полное завершение строительства Керченского моста с пуском железнодорожного переезда – означало полную интеграцию Крыма в транспортную и курортную стратегию Российской Федерации, а так же будущую гибель многих портов Украины на Черноморском побережье. В этом же году заканчивался пуск на полную проектную мощность порта Тамань – от него и до моста было всего шесть километров. Начатый строительством в 2009 году на месте поселка Волна, в котором до начала грандиозной стройки жило всего 549 жителей – он всего за десятилетие превратился в стратегически важный грузовой порт, один из крупнейших на Черном море, с возможностью перевалки 30—35 миллионов тонн грузов в год. Генеральная стратегия развития – предусматривала выход к 2023 году на мощность в 90 миллионов тонн. Уже сейчас порт мог принимать океанские суда.