Диверсант в городе - Августин Ангелов

Впоследний момент онвсе-таки услышал какое-то движение, начав шарить лучом фонаря постене кукурузной растительности. Вот только парень неуспел понять, что опасность уже подобралась кнему сзади. Один точный ирезкий удар обыкновенным строительным молотком поголове навсегда вырубил обходчика так четко, что оннеуспел почувствовать боли. Отакой быстрой ибезболезненной смерти мечтает большинство человеческих существ, нолишь счастливчики удостаиваются ее, тогда как все остальные умирают вмучениях.

Мне даже непришлось использовать пистолет, который приготовил заранее наподобный случай, навернув глушитель. Иэто клучшему. Ведь пуля будет извлечена изтела иидентифицирована. Атак есть вероятность, что путевого обходчика просто спишут, как еще одну жертву железнодорожной аварии. Ну, мало ли, какую черепно-мозговую травму мог получить человек, если несколько вагонов проехались понему, даеще иупали нанего сверху?

Недолго думая, яподхватил безжизненное тяжелое тело ксебе наспину иотнес подальше походу движения поезда стаким расчетом, чтобы инерция, которая протащит состав после взрыва прежде, чем вагоны начнут слетать спутей, сработала четко, гарантированно закопав обходчика под грудами искореженного металла. Итогда уже никакой коронер несможет воспроизвести истинную причину смерти. Впрочем, похарактеру повреждения рельсов станет понятно, что кто-то взорвал пути. Но, такое, теоретически, мог совершить илюбитель, авот еще ипуля, заранее оборвавшая жизнь обходчика, укажет насерьезную подготовленность исполнителя кдиверсии. Этого яихотел избежать. Пусть потом следователи ломают головы, долго пытаясь раскрыть абсолютно глухое дело.

Взяв фонарь обходчика, япосветил налицо трупа, лежащего наспине возле железнодорожной насыпи. Молодой белый мужчина, лет тридцати, небольше, скруглым добродушным лицом закончил свой земной путь после моего удара, сделавшись еще одной жертвой проклятой войны. Жертвы среди гражданского населения— это всего лишь сопутствующие издержки боевых действий. Проявив уважение кслучайному погибшему, ядаже нестал шарить поего карманам, лишь вернул вправую руку молоток, авлевую вложил обратно фонарь, предварительно выключив его. Ярасположил тело несовсем напутях, азакаким-то случайным кустиком олеандра, проросшим вэтом месте между насыпью икукурузным полем, что само посебе указывало нато, что забезопасностью железнодорожного полотна здесь следили неважно. Мне нехотелось, чтобы машинист приближающегося поезда заранее увидел лежащего парня вмощных лучах фар своего локомотива. Еще чего доброго начнет торможение дотого, как наедет намой фугас.

Ивсе явроде-бы предусмотрел, уже собираясь нырнуть обратно взаросли кукурузы, когда рация, подвешенная кклапану кармана нагруди уубитого, неожиданно ожила. Итребовательный голос спросил измаленького динамика:

—Ну, что там, Джонсон? Прошел уже этот чертов аварийный участок? Восемь минут осталось дотяжеловоза.

Яприкинул, если ответа небудет, надругом конце радиочастотного канала связи забеспокоятся. Аэто может быть чревато внезапными усилениями мер безопасности вплоть дополной остановки состава, который ядолжен пустить под откос. Потому пришлось отвечать. Подражая гнусавому голосу убитого, япробурчал, нажав кнопку передачи:

—Все впорядке.

Ксчастью, диспетчер ничего незаподозрил, больше нислова уменя неспросив. Аяизего фразы понял, что данный отрезок пути считается аварийным идостаточно опасным, раз его каждый раз тщательно осматривают перед проходом тяжелого состава. Отойдя ккраю кукурузного поля иукрывшись там набезопасном расстоянии, яснетерпением отсчитывал оставшиеся минуты. Наконец-то вдали послышался характерный гул приближающегося поезда. Два дизельных тепловоза тащили длинный товарняк, вкотором груженные вагоны перемежались сцистернами, надовольно приличной скорости.

Критический момент наставал. Явесь внутренне сжался, и, заставляя себя оставаться спокойным, нажал накнопку всвоем телефоне точно втот момент, когда первый локомотив прошел над фугасом. Напутях произошла яркая вспышка, ипод вторым тепловозом громыхнул взрыв, вырвав сталь, как ибыло задумано. Первый тепловоз все еще продолжал тащить состав через разорванный рельс втовремя, как второй тепловоз сразу занесло всторону разрыва. И, достигая этого места, вагоны сыпались сжелезнодорожной насыпи один задругим, натыкаясь друг надруга сострашным грохотом искрежетом. Металл при трении высекал фонтаны искр, игорючая жидкость, находящаяся внутри опрокинутых цистерн, вылилась наружу изагорелась. Закакие-то секунды высокий столб пламени поднялся над местом аварии, осветив всю местность вокруг. Ияпонял, что пора уносить ноги.

Едва япри свете пожара добежал домашины, как сзади рвануло уже серьезно. Ивзрывы следовали один задругим, аморе огня быстро разрасталось. Если быяпромедлил, оставшись наместе диверсии чуть дольше, тоисам быпогиб. Но, янепромедлил, азапрыгнул всвою машину прежде, чем огонь перекинулся накукурузное поле. Кинув свой верный рюкзачок под пассажирское сидение, япогнал машину прочь, продолжая слушать музыку разрывов. Когда взрывы нажелезной дороге стихли, ясудовлетворением услышал, как гравий грунтовки шуршит под колесами наскорости. Онскроет следы. Найти отпечатки протекторов колес конкретного автомобиля награвии всухую погоду почти нереально.

Выкатившись нашоссе, япогнал машину подальше отместа диверсии. Еще один эпизод моей боевой работы втылу противника завершился успешно. Хотя сам ядаже неимел представления, что перевозил тот поезд, просто четко выполнив распоряжение куратора. Явключил радио, нооно ничего несообщало, транслируя дежурные мелодии. Лишь через час вместных новостях появилось маленькое сообщение, что произошла железнодорожная катастрофа, ножертвы иущерб уточняются.

Судя повсему, никто избойких репортеров наместо происшествия пока неприбыл. Что инеудивительно из-за удаленности перегона открупных городов. Итем неменее, ямог надеяться узнать подробности, потому что висключительной стране журналисты всегда рады раздуть любую аварию доразмеров сенсации. Атут иповод имеется. Некаждый жедень поезда сходят срельсов, даеще истаким фейерверком изсильного пожара имногочисленных взрывов.

Обратно янаэтот раз добрался без приключений идаже неслишком поздно, всего лишь часа втри ночи. Яуже успокоился после очередного выброса адреналина вовремя диверсии. Но, после пережитого напряжения организм требовал снять стресс, иябезжалостно растормошил сонную Джессику, чтобы заняться любовью. Лишь утром, когда она, расчесывая волосы перед зеркалом, включила маленький телевизор, находящийся внашем дешевом номере, мне удалось узнать кое-какие подробности.

Дикторша новостного канала вещала: «…Грузовой состав длиной более мили, составленный изста двадцати семи вагонов, поздно вечером отправился изтерминала местной железнодорожной кампании. Наш источник сообщает, что поезд следовал всторону военного предприятия, где производится топливо для ракет. Сорок пять вагонов, втом числе двадцать девять цистерн сопасными химическими веществами, сошли срельсов. Врезультате разлива горючих веществ ивспыхнувшего пожара наместе погибли машинист, его помощник-стажер ипутевой обходчик. Вданный момент пожарные все еще пытаются ликвидировать возгорание». Теперь яимел представление означении своей диверсии. Было, чем гордиться. Как-никак нанесен ущерб оборонной отрасли исключительной страны.