Воспитание воли - Жюль Пэйо

Раз мы признали, что все эти условия необходимы, то ясно, что карты, шахматные и вообще все игры в закрытых помещениях должны быть безусловно вычеркнуты из списка развлечений, как требующие сидячего положения и, очень часто, продолжительного пребывания в нездоровой, пропитанной табачным дымом и редко возобновляемой атмосфере.

Напротив того, ходьба на чистом воздухе, загородные прогулки должны занимать собой значительную часть программы наших развлечений. К сожалению, ходьба оставляет в бездействии как мускулы позвоночного столба, которые отчасти влияют на дыхание, так и всю систему желудочных мышц, и, таким образом, не отвечает всем нужным условиям. Но зато при ходьбе на открытом воздухе по лесам и лугам легкие вдоволь набираются воздуха и зрение приятно отдыхает. Зимой — катанье на коньках, самое живое из гигиенических удовольствий и одно из самых полных в смысле разнообразия движений, и летом плаванье, представляющее самую лучшую гимнастику для дыхательных органов, — могут служить превосходным отдыхом для человека, занимающегося умственным трудом. К плаванию можно присоединить еще греблю, катание по реке, дающие возможность любоваться красивыми видами, и садоводство, требующее очень разнообразных движений .

В дождливые дни, когда приходится сидеть в комнатах, прекрасным развлечением может служить бильярд или столярничанье. В саду можно играть в кегли, в мяч, в жедепом и во все вообще старинные французские игры, которых по-настоящему не должны бы вытеснять ни лоунь-теннис, ни крокет. В каникулярное время ничего не может быть лучше веселых экскурсий с сумкой через плечо по Альпам, Пиренеям, Вогезам или по Бретани. В рабочие месяцы (потому что во время каникул это не важно) необходимо следить, чтобы физическое упражнение, хотя бы и вызывая испарину, никогда не приводило к чрезмерной усталости. Доводить себя до изнеможения — совершенно лишнее, ибо чрезмерная физическая усталость в соединении с умственной работой только истощает.

Но помимо той непосредственной пользы, какую приносят организму рациональные развлечения, очень важную роль в гигиеническом отношении играет и то ощущение приятного возбуждения, каким сопровождается всякая здоровая физическая работа. Радость — лучшее укрепляющее и физическое удовольствие — это, так сказать, торжествующая песнь уравновешенного организма. А когда к этому животному удовольствию присоединяются еще высокие радости умственного труда, не только не исключающие других радостей, но придающие им особенный вкус и аромат, — тогда счастье становится полным. Я убежден, что молодой человек, который настолько владеет собой, чтобы с умом направить свою жизнь целесообразным образом, всегда скажет, что на свете стоит жить. И каждый из нас может примкнуть к этой кучке избранников, если сумеет этого захотеть.

7. Итак, сила воли, — сила воли, действующая непрерывно, — подразумевает возможность продолжительного усилия. А если нет здоровья, продолжительное усилие невозможно. Следовательно, здоровье есть необходимое условие нравственной энергии. «Сюда входят только геометры», говорил Платон; сюда входят только те, могли бы мы сказать, кто следует правилам гигиены в том, что в них есть бесспорно доказанного. Насколько верно, что воля слагается из маленьких, но непрерывно возобновляемых усилий, настолько же верно и то, что в своих основаниях она слагается из мелких непрерывных забот относительно гигиены питания, дыхания и кровообращения. Деятельность воли предполагает отдых и целесообразные физические упражнения. Нам пришлось по этому поводу опровергать ходячие мнения, которым следует современное общество в своем пошлом подражании Англии; мы даже сочли нелишним привести краткий обзор существующих развлечений, указав, какие из них, по нашему мнению, вредны и какие полезны, и выяснив попутно, какие условия нужны для того, чтобы умственный труд был производителен, ибо мы глубоко убеждены, что сила ума, чувства и воли в значительной мере зависит от общего состояния организма. Если душа, как говорит Боссюэ, — владычица тела, которое она оживляет, то она недолго остается владычицей в ослабевшем, разрушающемся теле. Конечно, геройское усилие воли и при таких условиях возможно, но это усилие останется одиноким, ибо за ним неизбежно наступит истощение. А в жизни, какой ее сделала цивилизация, случаи для совершения геройских подвигов представляются редко, — так редко, что не могут идти в счет, и не для них мы должны готовить себя, а для мелкой, постоянной борьбы, требующей непрерывного возобновления усилий изо дня в день, из часа в час. И когда пробьет час для геройского подвига, то в результате окажется, что воля, закалившаяся в этой мелкой борьбе, совершит его легче, чем воля героя минутного порыва. Но для постоянного возобновления усилий нужны последовательность, настойчивость, постоянство; а постоянство усилия воли подразумевает постоянное развитие сил. Мало у нас думают до какой степени верно знаменитое изречение древних: mens sana in corpore sano (в здоровом теле — здоровый дух). Будем же беречь свое здоровье, чтобы воля наша всегда располагала запасом физической энергии, без которой всякое усилие — к какому бы разряду деятельности оно ни относилось — останется немощным и бесплодным.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Общий взгляд

Первая часть нашего трактата закончена.

Свою аргументацию мы начали с того, что выяснили, с какими врагами нам приходится считаться в благородной и плодотворной борьбе против низших сил нашей природы. Мы поняли, что если в этой борьбе за самоосвобождение наши страсти играют такую важную роль, то это только потому, что они являются союзниками главного нашего врага — лени, силы инерции, которая постоянно тянет человека вниз, возвращает его к тому первобытному, животному состоянию, из которого он вышел с таким трудом, веками усилий. Мы поняли, что не лихорадочные приступы минутной энергии надо разуметь под тем, что зовется обыкновенно властью над собой; мы поняли, что высшая энергия —энергия непрерывная, длящаяся месяцы и годы, и что пробный камень силы воли — это постоянство усилия.

Затем мы должны были очистить свой путь от двух философских теорий, на наш взгляд одинаково безотрадных.

Первая из этих теорий утверждает, что характер не может быть изменен, что характер предопределяется свыше, родился с человеком, что в деле нравственного самоосвобождения мы бессильны. Эта теория не имеет ни малейшего смысла и показывает такую закоренелую привычку думать словами и такое незнание самых элементарных факторов психологии, что оставалось бы только удивляться, как она могла найти последователей в лице очень многих серьезных мыслителей, если б мы не знали, как непреодолимо бывает влияние предвзятых теорий, ослепляющих ум и мешающих ему видеть самые очевидные факты.

Другая теория — теория свободы воли — ничуть не менее наивна и также вредна, ибо на перевоспитание характера она смотрит как на дело легко достижимое, не требующее даже времени для