Невменяемый отшельник - Юрий Иванович

– Тогда мы всё равно бы прилагали все силы для его спасения, – преспокойным тоном продолжил за неё Рихард. При этом он давно наблюдал за поведением малышки. – И не теряли бы время на неуместный торг.

Галирема и после этого не успокоилась, разразившись речью о тяготах своего царства, о всемирной несправедливости и о неправомочности разрешения территориальных споров грубой силой. Хотя наверняка и сама прекрасно понимала всю абсурдность своих измышлений. Никто ведь ничего силой не захватывал, просто силы Энормии влились на пространства Заповедника раньше всех, вот и застолбили за собой полигоны. Сорфиты с тагами успели тоже часть пространства пометить как свою новую границу. Ну а кто не успел, тот не успел! Чего уж там…

Внимание почти всех полностью переключилось на детей. Изначально Паула сделала шажок назад, потом ещё один, выходя из зоны присмотра своей матери, которая тоже требовательно сверлила взглядом короля. А потом уже довольно смело и бесцеремонно двинулась прямиком к Кашаду. Мальчик тоже не стал рассиживаться рядом с мамой на лавке. Ловко с неё соскочил и шагнул навстречу сестре.

Замерли они на расстоянии всего полуметра друг от друга. С минуту просто всматривались, чем-то напоминая двух взрослых родственников, которые встретились после долгой разлуки и теперь пытаются зафиксировать все изменения на лице и в телосложении своего кровника. Да и со стороны нельзя было оторвать от них взгляда. Та же герцогиня сидела как на иголках, прикрывая рот рукой, словно не давала выхода неосторожно рвущемуся наружу окрику.

Неожиданно Паула оказалась чуточку выше своего брата и даже чуточку взрослее. Лёгкая, стройная и эфемерная, она казалась ярким, сказочным мотыльком. Тогда как приземистый и упитанный Кашад поражал своей уверенностью и какой-то надёжностью. Словно всем своим видом показывая: «Со мной не пропадёшь!» Он же первым сделал ещё один маленький шажок вперёд и протянул левую руку.

Стефани не хуже взрослой дамы-кокетки закатила глазки, презрительно улыбнулась и уже без всяких сомнений протянула и свою правую ладошку. После чего губки обоих детей стали шевелиться, словно они разговаривали. Как потом впоследствии утверждали Эль-Митоланы специально для монарха, им тоже ничего расслышать не удалось. Подозревали, что разговор прикрывался пологом неслышимости, но так как детям такое магическое действо неподвластно, значит, они просто шептались. Или… или и в самом деле общались мысленно!

Дальше нельзя было без умиления наблюдать, как брат с сестрой, словно самостоятельные, взрослые личности отошли к противоположной стене и там попросту облокотились на иную лавку, словно на перила. Перед лицами у них стояла сплошная стена, но впечатление создавалось, словно дети её не видят, а смотрят куда-то дальше… И переговариваются между собой…

К тому моменту уже и Галиремы поняли, что король не просто так, в некоей прострации смотрит им за спину. Первой глянула справа от себя Молли и тут же испуганно обернулась всем корпусом, высматривая, куда исчезла дочь. Даже качнулась в её сторону, собираясь, видимо, прикрикнуть, позвать, а то и немедленно подхватить на руки. Но так и замерла в шатком равновесии.

Затем аналогичные действия совершила и Огирия, прервавшая с сестрой свои причитания. Старшая царица пересилила неприятный барьер запрета и всё-таки прикрикнула:

– Паула! Ты как себя ведёшь? Ну-ка иди сюда! – После того как малышка даже не оглянулась, Галирема требовательно обратилась к Молли: – Ну и чего ты стоишь? – Когда та мелкими шажками двинулась к дочери, с укором обратилась к Рихарду: – Кто это такой? Чей ребёнок?

Королю Энормии хотелось бы ещё подразнить Галирем, оставляя их в незнании, но палку тоже не следовало перегибать. Поэтому он снизошёл до объяснений:

– Его зовут Кашад. И он родной сын нашего Кремона… – После чего, глядя в раскрытые от изумления глаза царицы, добавил с улыбкой: – Правда, малыш великолепен? Солидный такой крепыш, весь в отца.

Неизвестно, стало ли стыдно Огирии за свои речи, но поняла она в любом случае, что распиналась напрасно. Ни о какой торговле за помощь и речи не могло быть. А вот позора за своё поведение – не оберёшься.

Но оправдываться – не в духе великих Галирем. Только укоры и нападение:

– Ну и почему вы нам сразу об этом ребёнке не сообщили? Стоило ли нам, желающим немедленно помочь Невменяемому, пускаться в такой далёкий, нелёгкий, можно сказать смертельно опасный путь? Да ещё и с ребёнком?!

– Увы! Герцогиню Шиари с сыном я принял буквально за пять минут до вашего прихода, – многозначительно улыбнулся Рихард. – А до этого и сам не знал, что её сын является потомком всемирно известного колдуна.

Огирия в упор уставилась на Вилейму Шиари, словно желала одним только взглядом вывернуть наизнанку. Кажется, её невероятно озадачило появление ещё одного ребёнка у Невменяемого, но в то же время она прекрасно понимала временные сроки состоявшейся беременности. Учитывая тот факт, что уже с территории Ледонии царицы пытались держать под плотным надзором уникального наёмника Кашада Низу, нетрудно было просчитать, как сидящая на лавке женщина могла понести и где. Только будучи с ним рядом в полку. И, конечно же, нужные факты и подробности всплыли в памяти великой колдуньи и целительницы:

– Однако! Неужели такое возможно? Я вижу здесь, среди наших величеств особу, входившую в состав полка преступников и прочего уголовного сброда!

В этот момент монарх Энормии сделал весьма правильный, далеко идущий жест доброй воли, окончательно беря герцогиню под своё покровительство:

– В то время уважаемая герцогиня выполняла особое задание нашей короны на благо всеобщего мира и торжества справедливости. И не вам, дорогая Огирия, оспаривать правомочность её пребывания возле нашего престола.

Следующей фразой он мог добавить: «Потому что вы сами в то время сознательно направляли корпус завоевателей колабов на войну с нами!» Намёка да жесткой интонации хватило для воцарившегося, пусть и напряжённого, молчания.

А развитие знакомства между детьми продолжалось. Правда, ему попыталась помешать Молли, но у неё не получилось. Вначале дочь сердито на мать оглянулась, а потом и Кашад так нехорошо на неё посмотрел, что сильная колдунья замерла на месте, а потом и растерянно присела на ту самую лавку, на которую детки облокотились. Ну, разве что метра на полтора чуть в стороне.

А малыши, словно и не было возникшей паузы, вновь повернулись друг к другу и продолжили беседу. Разве что Галирема смогла разрушить своими силами полог неслышимости. Вот тогда и стало слышно, о чём детки увлечённо переговариваются. Оказалось, что о Сонном мире. Паула упорно пыталась доказать, что на Марге хорошо и детям там быть разрешается. Мало того, даже надо быть, потому что именно дети в последние месяцы самым активным образом засаживают видимую сторону луны саженцами стручковых деревьев. Тех самых деревьев, в которых зарождаются крылатые дуниты.

Кашад вначале пытался спорить, утверждая, что детям нельзя есть Сонные плоды. Потом сдался под непреклонными доводами сестры и напоследок засыпал её уточняющими вопросами: