Невинная любовница - Никола Корник

— Не бойся, — повторил он, и его пальцы пробежали по застежке моего платья, расстегивая крючки, спускаясь все ниже и ниже вдоль корсажа.

Он действовал сосредоточенно, но глаза у него горели, еще больше воспламеняя меня. На лоб ему упала прядь волос, я подняла руку, чтобы отбросить ее. Он быстро перецеловал все мои пальцы по очереди, не прерывая при этом своего занятия. Наконец он расстегнул платье до самой талии, и оно бесформенной грудой упало на пол у моих ног.

Я осталась в сорочке и нижней юбке. Нейл вынул булавки из моей прически и запустил в нее пальцы, перебирая мои локоны, выпуская их на волю.

— Когда я причесывал тебя тогда на берегу, — сказал он, — мне хотелось перецеловать все твои кудряшки.

Он положил руки на мои голые плечи, медленно провел пальцами вниз и легонько сжал мне запястья. Там, где он касался меня, я словно воспламенялась, и даже волоски на моих руках вставали дыбом, хотя в то же время меня била крупная дрожь. Я решила, что у меня начинается лихорадка.

— Я тоже должна кое в чем тебе признаться, — сказала я. — Помнишь, как я столкнулась с тобой, когда ты мылся в пруду?

Он вскинул голову, и от того, что я прочла в его глазах, сердце у меня забилось еще чаще.

— Тогда я не единственный раз за тобой наблюдала, — продолжала я.

Он улыбнулся, и от его лукавой, обезоруживающей улыбки у меня как будто перевернулось сердце.

— Тогда я тоже кое в чем тебе признаюсь, — хрипло произнес он. — Та муслиновая занавеска, которая нас разделяла, при свете огня становилась совершенно прозрачной. Я каждую ночь любовался тобой и изнывал от желания!

Я вспомнила, как раздевалась, не испытывая никакого смущения, веря, что он ничего не видит. При мысли о том, что тогда видел Нейл, у меня подогнулись колени, но в то же время эта мысль оказалась очень волнующей. Его низкий, хрипловатый голос живо напомнил мне, как я стояла за занавеской нагая, я невольно закрыла глаза. Нейл снова начал целовать меня, и я ответила ему, вложив в поцелуй всю страсть, на какую была способна. Обвив его шею руками, я выгнулась и прижалась к нему всем телом. Мы опустились на пол, на лоскутный ковер у очага.

Комнату освещало лишь золотистое пламя свечей и огонь, пылающий в камине. Я поспешно вытянула рубашку Нейла из брюк, мне не терпелось дотронуться до него. Водя ладонями по его широким плечам и спине, я услышала, как он хрипло и отрывисто буркнул что-то, срывая с себя рубашку и подставляя мне всего себя. Смущение мое разом прошло, мне хотелось ласкать каждый дюйм его мускулистого тела, которое постепенно обнажалось под моими прикосновениями. Я привстала было, но он ласково уложил меня на спину, лег рядом и снова начал целовать меня — искушая, провоцируя, вызывая во мне горячее желание отвечать ласками на его бурные ласки.

Когда поцелуй прервался, я с трудом оторвалась от него и упала на ковер, хватая ртом воздух. Нейл расстегнул на мне сорочку и склонился надо мной. Его губы и руки отправились странствовать по моему телу — от шеи до низа живота. Я изнывала от страсти, мне не терпелось поскорее скинуть с себя всю одежду и избавиться от всех сковывающих ограничений. Если не считать…

Хотелось бы мне сказать, что в тот миг я не испытывала ничего, кроме плотских потребностей; и страстно желала лишь одного — соединиться с ним. К сожалению, это было бы неправдой. Когда Нейл расстегнул на мне сорочку, я вдруг вспомнила, что грудь у меня плоская как доска, и застеснялась того, как выгляжу. Примерно так же я чувствовала себя, когда впервые приехала в Глен-Клэр и увидала поразительно красивую Эллен. Меня нельзя назвать не уверенной в себе, но в тот миг я буквально застыла, а потом отпрянула от Нейла. Однако могу повторить было уже поздно. Его ладонь скользнула под сорочку, Нейл гладил мои бока, живот, миниатюрные холмики грудей… Наконец он отшвырнул ткань в сторону и, опустив голову, прильнул к моей груди губами.

Я вскрикнула. Мне стало неописуемо хорошо, новое чувство зрело во мне, наполняя меня жаром и огнем. Я приподнялась, теснее прижимаясь к нему, я хотела чего-то, чего не совсем еще понимала. Я отчаянно тянулась к нему, но он ласково уложил меня на спину, повернув так, чтобы удобнее было меня ласкать. Его губы медленно переместились от груди к животу, а потом ниже, и он принялся щекотать и дразнить нежную кожу на внутренней поверхности бедер… Я так и не поняла куда подевались остатки моей одежды — правда, не слишком меня это и беспокоило. Мне казалось, я вот-вот растаю от чистого, абсолютного в своей естественности наслаждения, которое он мне дарил.

— Катриона… Милая, кошечка… — шептал он, прильнув к самому потаенному уголку моего тела, и я задрожала всем телом, по коже побежали мурашки. Когда же он коснулся того места языком, я как будто разбилась вдребезги. Мне было так мучительно сладко, что я закричала. Огонь, бушующий во мне, и неведомое прежде желание словно выкачали из меня весь воздух. Нейл целовал меня медленно, безостановочно, ловя губами мои вскрики и стоны. Над головой у меня закружились звезды, тело понеслось куда-то вниз по спирали и застыло…

Наконец я широко распахнула глаза и посмотрела на него:

— Что ты со мной сделал?!

Он рассмеялся и нежно откинул локон у меня со лба:

— Если хочешь, могу повторить.

— Нет! — Я схватила его за плечи. Он снова начал ласкать меня — нежно, ласково, почти украдкой, с изумлением я поняла, что мое тело охотно отвечает ему. Так скоро… И все же, несмотря на общее чувство удовольствия, мне чего-то недоставало, как будто мне отказали в последней радости. Все мои ощущения были странными и новыми, приходилось действовать, повинуясь лишь инстинкту…

Вы, наверное, уже догадались, что меня трудно назвать терпеливой, выдержанной особой. Поэтому, когда я снова в порыве отчаяния потянулась к Нейлу, а он меня удержал, я чуть ли не с остервенением сорвала с него остатки одежды. И все же, несмотря на мое состояние, едва коснувшись его обнаженной кожи, я отчего-то замерла. Радость узнавания смешивалась с потрясением. Меня ужасала собственная неосведомленность, но не терпелось с головой ринуться в нечто еще не испытанное, неведомое… Я погладила его грудь и плечи, больше всего на свете мечтая познать его, но вдруг снова остановилась и бросила на него взгляд, исполненный благоговейного ужаса.

— Я не знала, — прошептала я. — Я не подозревала, что все будет вот так…

— Все может быть даже лучше, — ответил Нейл.

Медленно, осторожно он лег на меня, положив руки мне под голову и прижавшись ко мне всем телом, так что я ощутила давление его мужского достоинства. Не переставая ласкать меня губами, он смотрел на меня так пытливо, что я не могла отвести взгляда, даже если бы захотела.

— Милая моя…

Он пытался войти в меня, и я чуть повернулась, пытаясь ему помочь. Но мое тело оказало сопротивление, и я снова испугалась.

Больше всего я запомнила свою тревогу, потому что сердце так сильно билось в груди, что я боялась, как бы оно не разорвалось.