Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков - Расселл Э. Мартин

исключены из всех религиозных собраний и даже не допускаться в святой храм, пока союз продолжается»[436].

Русские канонические предписания также отграничивали три брака, но епитимьи были различны. Стоглавый собор 1551 года, созванный за двадцать лет до третьей женитьбы Ивана IV, посвятил главы с 18‐й по 24-ю теме православного брака. И в 23‐й главе собор однозначно выступил против четвертого брака. В частности, вспомнили полемику вокруг четвертого брака Льва VI и процитировали св. Григория Назианзина: «…первый, рече, брак — закон, вторый — прощение, третий — законопреступление, четвертый — нечестие, понеже свинское есть житие»[437]. В главе 24‐й сослались на св. Василия Великого и описали наказания за повторные браки, тем не менее предусмотрев сценарии и на случай четвертого брака. Мужчине и женщине, женившимся в четвертый раз, на четыре года запрещалось входить в церковь и на восемнадцать лет — причащаться. А женившиеся в третий раз не причащались пять лет[438]. В 21‐й главе сказано об отлучении второбрачных от причастия на два года (или только на год, если вступающий в такой брак «юн»)[439].

В обращении к собору весной 1572 года Иван IV описал для собравшихся иерархов свою матримониальную историю: его первая жена, Анастасия Юрьева, с которой он прожил тринадцать с половиной лет, была, по его утверждению, убита злыми людьми из его окружения; вторая жена, Мария Черкасская, с которой он прожил восемь лет, в конце концов была сражена многими болезнями; третья жена, Марфа Собакина, на которой он был женат только две недели, все время брака была больна и, как считал царь, стала жертвой заговора тех «ближних», кто не желал свершения данного брака[440]. В предыдущем году царь обосновывал свою просьбу благословить третий брак «телесными нуждами», юным возрастом сыновей и невозможностью самому уйти в монастырь[441]. Теперь, прося разрешения на четвертый брак, он ссылался на более значимые обстоятельства: плачевное состояние государства, несовершеннолетие детей и на то, что третий брак не может считаться таковым, поскольку последняя жена умерла девственной. На этот раз ни о каких «телесных нуждах» он не упоминал.

Согласно официальному описанию собора, которое было составлено позже и потому может не отражать в точности позицию епископов и игуменов, больше всего их впечатлило проявление Иваном IV смирения и раскаяния в том, что он вообще вынужден просить благословения на очередной брак, его слезы и горячие мольбы о прощении (вряд ли собор могли убедить доводы царя о том, что его третий брак «не считается», ведь, с точки зрения церкви, браки заключаются через исполненные благодати ритуалы венчания, а не путем консумации)[442]. Но на этот раз царь просил о многом, и, несмотря на все его пролитые слезы и отсылки к несчастьям царства, он столкнулся с непоколебимостью митрополита Кирилла. Только после смерти этого иерарха 8 февраля 1572 года оставшиеся епископы и игумены одобрили просьбу царя[443].

Вынося решение о четвертом браке Ивана IV (возможно, так же было и при их согласии на третью его женитьбу), собравшиеся иерархи и игумены ссылались на стандартные патристические источники: «правила святых апостол и святых Вселенских седьми собор и поместных соборов», правило «в новей Кесарии», четвертое и восемнадцатое правила Василия Великого, на Номоканон «в первом избрании»[444]. Таким образом, они знали и о надлежащей, согласно древним источникам и Стоглаву, епитимье за повторные браки, но решили ее не налагать. Вместо этого собор запретил Ивану IV входить в храм до Пасхи (до 22 марта 1573 года), когда будет разрешено, с благословения духовника, «и к доре ему государю к меньшой ити, и Пасху ему государю вкушати». Затем год провести с «припадающими», а на очередную Пасху «к доре ему государю к большой и к меньшой ити»[445], потом год с верными стоять в храме и затем на Пасху причаститься, а с восемнадцатого года разрешили «к пречистыя хлебу после стола ходити и приимати по Владычним праздником и по Богородичным» и на Пасху[446]. Все эти ограничения отменялись, когда царь находился с армией в походе. На первый взгляд, наказание выглядит суровым, но все же ясно, что епископы его смягчили. Ивану IV на время этого обращения к собору было больше сорока лет, у него имелись дети (более того, сыновья), что точно препятствовало его четвертому браку, и время епитимьи (три года) было существенно сокращено по сравнению с прописанным в «Томосе единения» и других правилах, на которые собор ссылался.

Собор выдал разрешение, каким бы оно ни было, 29 апреля 1572 года, и Иван IV женился на Анне Колтовской где-то до 31 мая[447]. Иван IV принял свое наказание и, вероятно, жил под епитимьей все оставшуюся жизнь, а не только три года[448]. Антонио Поссевино в 1584 году отмечал, что Иван IV по-прежнему под епитимьей (возможно, добавочной). Как он писал, царь «каждый год исповедуется ему [духовнику] в грехах, однако не принимает больше причастия, так как по их законам не позволено вкушать тела Христова тому, кто был женат более трех раз»[449].

Что касается невесты, то Колтовские значатся в родословных росписях, составленных в XVII веке, как семья, ведущая свое происхождение от большого рода Сорокоумовых-Глебовых, хотя Маргарита Бычкова высказала сомнения по поводу этой генеалогии[450]. И все же современные источники свидетельствуют, что эта семья отличалась безупречной службой в провинции, на дипломатическом и прочих поприщах с конца XV века. Анна Колтовская, как и до нее Марфа Собакина, была дочерью коломенского сына боярского, другие члены ее семьи служили в Кашире и Тарусе[451]. Отец новой царицы умер к 1570 году, как и многие другие ее родственники-мужчины, скончавшиеся до брака Анны с царем. М. Е. Бычкова заключила, что этот союз «перекликается со вторым браком его отца: как и Елена Глинская, Анна не имела близких родственников, все они умерли к моменту свадьбы»[452]. К сожалению, ни одного описания этой свадьбы (ни разряда, ни чина) не сохранилось[453].

Очень часто в биографиях Ивана IV упоминается, что Анна Колтовская принимала участие в смотре невест в Александровой слободе и заняла второе место[454]. К такому выводу пришли, основываясь на факте столь скорого бракосочетания — в течение месяца после того, как собор дал свое вынужденное разрешение на четвертый брак. Иван IV не мог найти себе новую невесту так быстро на новом смотре, поэтому полагают, что Анна Колтовская была финалисткой предыдущего смотра, за несколько месяцев до свадьбы. Но, хотя это разумное предположение, прямых